Музыка мрачных квартир - Сергей Ясный

— Конечно, Надя! — после чего переглянулись, а когда снова посмотрели на девушку, то она счастливая и довольная смеялась, а по щекам потекли две слезы.

— Это от счастья, не обращайте внимания…друзья! Ой, какой же сегодня день замечательный!..

После этого они ещё долго смеялись, общались о том и о сём, пили чай и делились своими воспоминаниями о школьных годах. Пока они намеренно обходили стороной тему, которую до прихода Артёма уже затронули со Стасом — о причинах того, что случилось с Надей. Потому что было понятно, что это снова доставит боль и грусть девушке, а хотелось чтобы она смеялась и смеялась. И ей этого хотелось. Но всё равно рассказать бы пришлось и потому она сама перешла к этой болезненной теме.

— На самом деле даже рассказывать нечего, — увы, она сразу погрустнела как и ожидалось. — Случилось всё настолько быстро и неожиданно, что я даже испугаться не успела. Мне было двадцать пять и я уже два года как работала учительницей младших классов в нашей же школе. К сожалению… — тут она запнулась, — а может и, к счастью, личная жизнь на тот момент у меня не сложилась. Я ешё в школе встречалась с Кириллом, ну вы помните быть может… Не знаю, я всегда мечтала о настоящей семье, о детишках, но в его планы это не входило — предлагал жить вместе, посмотреть что да как получится. Я этого никогда не понимала и не понимаю — если человека любишь, то принимаешь за него ответственность с радостью, а не устраиваешь учения. В итоге мы расстались и как-то больше никого у меня не было, хотя многих это удивляло — но дело ведь не в том красив ли человек или ещё что-то. У каждого есть душа и свои жизненные ценности, стремления, мечты, желания. Что толку от большого количества поклонников и связи, когда хочешь чтобы рядом лишь был один-единственный?.. В общем не сложилось и я посвятила всю себя работе с детишками, не теряя надежды что когда-нибудь у меня будут свои от любимого человека, которого я встречу…

Ребята заметили что Наде ужасно тяжело, но она сама продолжала всё острее затрагивать эту тему, намеренно.

— Не беспокойтесь за меня, — уловив мысли ребят, прервала саму себя Надя. — Я уже многие сотни ночей выплакала, размышляя над этим и каждый раз прокручивая у себя в голове. Я в порядке, не расплачусь, — она снова улыбнулась. — Так вот…Начало учебного года и началось всё неожиданно и будто как обычная простуда… Где-то с неделю температурила, болела голова. Решила что простудилась. Потом тошнота, рвота — решила что отравилась. Я и подумать не могла насколько всё в дальнейшем это окажется опасным для меня… В итоге, боясь заразить вдруг детишек, ушла на больничный. Врачи сказали что ерунда, просто ОРЗ или кишечный грипп. Но когда у меня стали болеть мышцы, а затем частично теряли чувствительность то одна рука, то другая, ноги, шея, то я заволновалась не на шутку. Но было поздно как оказалось… Очень скоро я оказалась парализованной, врачи тем не менее так и не могли поставить мне диагноз. В итоге остановились на полиомиелите и что предположительно заразилась я им в школе от одного из учеников. У детей это заболевание протекает легче и полностью вылечивается, а вот для взрослых вообще случаи редко, а уж если заболел… Правда подбадривали тем что это не так страшно и я могла бы задохнуться, если бы паралич перешёл на горло. Может оно было бы и лучше…

— Надя…, - попытался было возразить Стас, но девушка, нахмурив брови, дала понять что знает что говорит и в поддержке не нуждается.

— Так было бы лучше для всех. И для меня самой, чтобы не влачить жалкое существование, и для мамы, чтобы не быть ей непосильной обузой и не стать причиной, по которой отец не выдержал и ушёл из семьи, оставив маму…

— И тебя? — неуверенно спросил Стас.

— Да, я давно его уже не видела да и слёз не осталось плакать от горечи, — спокойно и монотонно отвечала Надя. — Я его не осуждаю. Мне просто больно и обидно… В общем, болела я болела, а паралич всё не исчезал, а наоборот отнимал одну часть меня за другой. Уверяли что это временное состояние и скоро всё пройдёт, но…как видите нет. Потом и вовсе бросили лечение — и не помогало ничего, и врачи так толком и не смогли поставить точный диагноз, да и дорого всё это нынче ужасно. В наши дни и умереть дорого, а чтобы оставаться живым и здоровым — это прерогатива избранных. Я знаю, я не одна такая и значит надо терпеть. Одно знаю точно — хорошим добрым людям в наше время неимоверно тяжело жить, может и я отношусь к ним, а это было бы здорово.

И Надя снова заулыбалась, ямочки заиграли на её щеках.

— Нет сомнений, Надюш, что ты такая, — сказал Артём. — И, знаешь, чудеса ведь никто не отменял. Это, конечно, всё из категории "бла-бла-бла" быть может, но тем не менее — свет должен быть для светлых, а тьма для тёмных. А не наоборот как в последние лет двадцать. И я уверен что перемены и чудеса грядут, что должно всё, наконец, встать на свои места. Так не должно быть как происходит вокруг и не должно было с тобой случится то, что случилось. Давай вместе верить в лучшее, в перемены, в справедливость?

— Ты правда так считаешь, Артём? — спросила Надя. — Ты обещаешь что всё изменится? И со мной тоже?

— Обещать такое я не могу, Надюш, — с сожалением ответил он. — Если бы это зависело от моего желания и действий, то сделал бы всё возможное для этого. Но у меня есть предчувствие. И я верю.

— Вера — великая движущая сила… — отведя от Артёма взгляд, задумчиво промолвила Надя. — Нет, не та что культивируется нынче в церквях. Её там уверена нет и в помине. Она в душе. В каждой светлой душе и вокруг нас…Я тоже буду верить…

Они ещё долго беседовали о самых разных вещах и больше старались не затрагивать болезненные или просто грустные темы. Надина мама давно не видела глаза своей дочери такими счастливыми и горящими. Как же нам немного надо — внимания, понимания и душевного тепла. Не показного, а искреннего, от души. Мы разучились быть таковыми — искренними, бескорыстными, добрыми. Чудовищная система последних десятилетий сделала нас ужасными мерзкими созданиями — алчными, злобными пресмыкающимися. Но даже посреди зловонного болота всегда найдутся дивные по красоте и чистоте цветы. Одним из таких цветков была Надя Добролюбова — о ней знали единицы, вспоминали — ещё меньше, но она была настоящим Человеком и героем своего времени в отличие от многочисленного потока псевдо-"звёзд", что навязывало с экранов телевизоров и со страниц газет это зловонное болото, поглотившее наше сознание. Но, к счастью, оно поглотило далеко не всех.

10

Рабочий день начался как обычно и не предвещал каких-либо тревог или неожиданностей. В ожидании первого пациента, Мария и Ксения коротали время за утренним бодрящим чаем в комнате ожидания, которая пока была пуста. Если вкратце обрисовать общую картину происходящего в этой небольшой уютной семейной клинике, то лишних людей здесь не было — каждый являлся профессионалом до мозга костей и каждый занимался вполне конкретной работой с соответствующими обязанностями. Мария работала исключительно как стоматолог-терапевт. Её подруга Ксения — ортопедом и зубным техником как и её отец, по стопам которого она пошла. Здесь не было всех тех зазывающих размахов перечня услуг и внешнего пафоса, что Марию особенно радовало, особенно после её работы в самой раскрученной стоматологической клинике города. Здесь специалисты именно помогали людям, не накручивая заоблачные цены и предлагали только проверенные и надёжные методы лечения как если бы в роли пациента были они сами. Это именно то зачем Мария и пошла в медицину в целом и в стоматологию в частности. Конечно всегда были те, кто относился к этой клинике с некой снисходительной ухмылкой, мол, "неуспешный бизнес ремесленников" и тому подобное. И, конечно, больших денег здесь было не заработать, приходилось по сути выживать в условиях ужасающего гнёта со стороны государства по отношению к своим гражданам, которые хотят работать, а не воровать. Но всё равно, Марии здесь нравилось, потому что можно было оставаться человеком и не пресмыкаться перед многочисленным руководящим и мало что понимающем в своём деле руководством, как было в подавляющем (да во всех) числе любых других мест возможной работы.