Князь государственной безопасности - Кирилл Поповкин

— Господин Ямада, у жандармерии есть причины подозревать вас в весьма серьёзных преступлениях против Республики и её народа. В связи с этим вас придётся немедленно допросить.

Японец удивлённо поднял брови и слегка наклонил голову.

— Месье Дюпре, я стесняюсь спросить — это какая-то странная местная шутка, о которой я доселе не имел представления?

— Отнюдь, я вполне серьёзен.

— Нужно ли мне напомнить вам о дипломатической неприкосновенности посла?

— Попробуйте, — набычился комендант, — Тогда я, пожалуй, напомню вам, где эта неприкосновенность заканчивается.

Он поднял руку и особым образом повернул ладонь. Это и был сигнал. Из грузовика тут же высыпали бойцы КГБ, сверкая чёрным металлом автоматов — вот так оказывается называлось это доселе невиданное мной ручное огнестрельное оружие. Соскочили со своих стальных коней мотоциклисты, перехватывая своё оружие. А посреди этого чёткого безобразия шествовала Алиса, а за ней уже шли мы — так сказать личная гвардия. Подойдя к послу, девушка остановилась, вынула из внутреннего кармана кителя удостоверение с бронзовым щитом-эмблемой и заявила:

— Юсуке Ямада, вас требуется допросить и вы должны оказать помощь в расследовании организованной группой лиц операции по похищению французских граждан, привлечению организованных преступных группировок, известных как кланы Адзума-Гуми и Алые драконы к незаконным операциям во французской столице, подготовке терактов, склонению людей к терактам, организации терактов… мне продолжать перечислять, или мы уже пойдём внутрь? — блондинка подняла бровь, обрывая сама себя. В общем-то, такая форма не была прямым обвинениям именно что по форме — посла нельзя арестовать, ибо та самая неприкосновенность, но подобное «содействие» и будет по факту арестом, ведь допрашивать посла можно хоть лет двадцать.

— Нет, необязательно продолжать, — посол кивнул, даже не изменившись в лице, — Но мадам, это весьма серьёзные обвинения и вам потребуются веские доказательства.

— Не волнуйтесь, у меня есть как бумажный след, так и свидетель.

Алиса сделала быстрый жест, и я шагнул вперёд, снял фуражку конвойного и вместе с ней избавился и от фальшивых усов с бородой.

— Святослав Вронский. Можно сказать, я имел с вашим давним знакомым Кентаро Муракаем самый важный и самый последний диалог в его жизни.

В этот момент я поднял руку и в ней возникла недавно принадлежавшая бандиту катана. Вот теперь Ямада побледнел, хоть и слегка, тут же наклонил вежливо голову и произнёс:

— Понимаю. Извольте следовать за мной, господа.

Алиса кивнула и подозвав к себе Валентина, который как я понял был командиром её ударного отряда, отчётливо приказала:

— Разоружить всех, начать обыски, изъять все документы. О результатах сообщать каждые четверть часа.

Ямада в ответ на это лишь дёрнул щекой.

Ямада провёл нашу группу внутрь. Собственно, группа состояла из Алисы и меня как свидетеля, а также коменданта Дюпре и Арлетт в качестве его заместителя. Так сказать — допустимый минимум. Правда до дверей нас должны были сопровождать ещё два бойца из числа жандармов Дюпре, но эти останутся снаружи — разговор не предназначался для их ушей.

Вслед за послом мы проследовали в просторный зал. Жандармы, как и положено, остались у дверей. Оставшиеся, то есть я, Алиса, комендант Дюпре и Арлетт в качестве его заместителя прошли следом за послом.

Тот уже занял место за столом, так чтобы его не было видно снаружи. Алиса посмотрела на окно, хмыкнула, задёрнула шторы и села напротив японца на одно из кресел.

— Снайперов боитесь? — спросила она Ямаду.

— Боюсь, — признался тот, — Многим может не понравиться то, что я скажу.

— Например тем, кто стоит за всей операцией на самом деле? — спросила Алиса.

Ямада сделал непроницаемое лицо:

— С чего вы взяли, что не я стою за операцией?

— Комендант, не хотите ответить на вопрос господина Ямады? — повернулась капитан к Дюпре.

Тот недовольно поёрзал на своём диване. Морж был явно политическим зверем, а потому не стремился подставлять голову под пули. Но всё же правда об этом аспекте была известна многим, так что он всё-таки сообщил:

— Посол — слишком публичная фигура, его действия известны слишком многим, господин Ямада.

— Не хотите ли вы сказать, что жандармерия за мной следила? — спросил японец с лёгкой улыбкой.

Морж покраснел от негодования и фыркнул в густые усы:

— Как будто вы сами так не делаете с нашими людьми! Таковы правила игры — посол неприкосновенен, но именно поэтому его действия всегда под наблюдением. Я, кстати, даже не говорю о том, что вы делаете тоже самое.

— Допустим. Но раз мы такое делаем, мы знаем о правилах игры? Хотите сказать, что, зная их вы всё равно зафиксировали мою встречу с преступниками?

Тут уже Алиса посмотрела на меня и кивнула. Я шагнул вперёд и вызвал катану, положил её на стол перед послом.

— Знаете, что означает тот факт, что я ей так легко управляю, не так ли? — я коснулся лакированных ножен.

— Вы победили её предыдущего владельца, — ответил посол, а потом с улыбкой добавил, — Кем бы он ни был.

— Правильно. Только вот вы прекрасно знаете, кем он был, не так ли? — Алиса достала из своей сумки толстую папку, извлекла из неё несколько листов и положила их на стол перед мужчиной, — Снимки датируются восемьдесят пятым годом. Как раз вы только вступили в должность помощника консула Японии во Франции. И вот как раз вы жмёте руку господину Муракаю, который только открывает своё респектабельное заведение, не так ли?

— При всём уважении, капитан, я жал руки многим. Особенно когда был младшим клерком. И не смог бы упомнить всех.

— Несомненно. Но вы легко упомнили бы того, с кем отмечали пятидесятипятилетие. Ну знаете, тот праздник, на котором были сделаны эти снимки, — на стол лёг ещё три фотокарточки. На этих люди уже были на куда менее официальном мероприятии, — Или ваше назначение полноценным