Богатый, сильный, одинокий (СИ) - Черногорская Ксения

- Отчего же? Хочу, конечно.

- Хорошо. Значит, договорились. Реши вопрос с автошколой, сообщи мне о своём графике и скоординируемся. Там нет ничего сверхсрочного, но  деньги терять не хочется.

- Хорошо, - кивнула я.

- Ещё пробовать будешь? - спросила Люси, рассматривая стеллаж с гипсовыми фигурками - что-то историческо-политическое.

- Буду, - сказала я. - По меньшей мере это крутой заработок.

- Статус намного круче, - сказала Люси. - Он даст тебе контакты. А контакты часто ценнее денег. Особенно в России. Потому на музыкальных каналах поёт не тот, кто поёт хорошо, а тот, кто имеет нужные связи.

- Это несправедливо, по сути, - сказала я.

- Представлений о справедливости, Бельчонок, примерно столько же, сколько и людей. Иногда совпадает, иногда нет. Часто нужен не голос, а шоу, если продолжать аналогию. А иногда просто отмыть деньги. Для этого оперный вокал не нужен. К тому же представления о качестве тоже у всех разные и потому не озадачивайся вопросами справедливости. Это пустые рефлексии.

Несмотря на то, что мой образ жизни за последние полгода кардинально изменился, и однозначно в лучшую сторону, я всё чаще стала ловить себя на мысли, что мне не хватает приятно-волнительных приключений. Меня, словно болото, засасывала рутина деловых будней, перемежаемая только сном и мечтами о сказочном острове. Я грезила этим островом, этим замком, мне представлялся он чем-то невероятно загадочным и в воображении моём он всё чаще высился на холме, подножьем утопал в солнечной зелени, окружённый со всех сторон нежно-синим океаном. Когда я делилась с Люси своими представлениями об острове и замке, она, неизменно улыбаясь при этом, говорила, что если я получу приглашение туда, я сама смогу сравнить реальные впечатления со своими фантазиями.

В Хорватии мне было очень хорошо, я наслаждалась красотой озёр, купалась в чистом и тёплом Средиземном море и потихоньку занималась делами. Ничего сверхсложного я не делала, работа очень напоминала прежнюю офисную, только проходила в основном на побережье и яхтах. Я занималась закупками необходимого оборудования, отслеживала состояние яхт, организовывала поставки еды и напитков, нанимала и увольняла персонал, договаривалась с местными рыбаками о сотрудничестве, оформляла на правах и.о. различные мелкие сделки, присылала отчёты Люси, занималась подрядчиками, сотрудничала с яхт-клубами, выбивая для клиентов членские билеты и устраивая им возможность участия в регатах, если на то было их желание. Довольно скоро я стала более-менее понимать сербо-хорватский, а спустя некоторое время научилась и немножко на нём общаться. Впрочем, большинство моих собеседников прекрасно говорили на русском или на английском, а нередко владели и тем и тем языком.

Ухоженная, загорелая, улыбчивая и стильная, я купалась в мужском внимании, но старалась не производить впечатление легкомысленной особы и флиртовала редко и в свободное от рабочих вопросов время. У меня не было романов, хотя несколько раз я позволила себе секс с одним обаятельным парнем, клиентом Люси, арендовывающим у неё посуточно  одну из небольших яхт и совершенно на мой взгляд не пригодным к более-менее серьёзным отношениям. Лёгкий и очень приятный в общении, романтичный бабник-раздолбай, он умел соблазнять, но представить его ответственным хоть за что-то кроме организации романтического ужина на берегу Адриатического моря я, как ни силилась, не могла никак. Секс с ним не был особенно примечательным, так как партнёр думал в основном о себе любимом, но меня устраивал в достаточной степени, чтобы я захотела пару раз повторить. Что, собственно, и сделала.

Так и пролетели три месяца - я летала на работу из Москвы в Дубровник и останавливалась там иногда на сутки, иногда на двое-трое, а затем возвращалась в российскую столицу брать уроки вождения и отоспаться в арендуемой квартире. К слову сказать, там никого кроме меня не бывало, за исключением конечно Люси.

Так вот, несмотря на то, что жизнь моя стала насыщенной приятными встречами и интересными событиями, я всё же чувствовала себя... как бы это сказать точнее... немножечко ущербной... неполноценной, потому что страсть, как хотела на Остров, но меня туда не брали. И вот за несколько дней до третьей своей попытки я стала так сильно волноваться, что принялась налегать то на хорватские вина, то на успокоительные средства, потому что порой не могла заснуть до утра, мечтая о том, чтобы наконец пройти уже этот Жребий и полететь с Люси на бал.

Надо сказать, что Люси, как я узнала в одном из разговоров, летала туда каждые три месяца и оставалась там на неделю-две, при этом отключала все телефоны, и только просматривала почту по вечерам, да и то не каждый. На вопросы, что она там делала, она не отвечала, лишь загадочно и немного, как мне казалось, грустно улыбалась. Иногда роняла что-то в стиле "Придёт время - сама узнаешь. Если придёт, конечно".

Но как-то раз, за два дня до Жребия, состоялся у нас диалог, во время которого я узнала о Клубе и Острове чуть больше, чем возможно изначально хотела Люси.

Поздним вечером мы сидели на широком подоконнике в одной из её квартир, пили ирландский кофе, много молчали и смотрели в темноту через оконное стекло, где маленькими оранжевыми звёздами светились фонари. Я снова спросила Люси, зачем так возится со мной, зачем обеспечила меня работой и платит солидную зарплату, и она сказала:

- Мне хочется, чтобы ты не повторяла моих ошибок.

- Каких? - заинтересовалась я.

Она немного помолчала, глядя в окно, отпила кофе и, повернувшись ко мне, внимательно на меня посмотрела.

- Я не всегда была богатой, Бельчонок. Было время, когда я твёрдо была убеждена в том, что такие люди, как я, иметь большой доход не могут по определению. Знаешь, будто не та каста. Что-то вроде "не дворянка" и максимум мне может светить зарплата, чуть большая, чем в среднем по региону. И то, если буду из кожи вон лезть, сутками пропадая на работе и абсолютно забыв про личную жизнь.

- Очень знакомо... - тихо сказала я. - Я, собственно, и сейчас нередко себя так ощущаю... Потому что без тебя...

Она не дала мне договорить:

- Вот именно, Бельчонок. Вот именно. Я хочу, чтобы ты преодолела этот барьер. Деньги - это мышление. Большие деньги - просто нетипичное мышление. Но для того, чтобы стать действительно финансово самодостаточной, тебе нужно понять, что ты не финансовая плебейка. Знаешь, это как преодолеть барьер в уровень месячного дохода в сто тысяч рублей. Ты это делаешь, сама, и понимаешь, что не просто хочешь и даже не просто можешь, а уже сделала. По факту. Как научилась плавать и проплыла от берега до острова. И вот ты сидишь на камнях этого острова и понимаешь, что доплыла. И снова сможешь. По факту. Мне, как твоей подруге и если хочешь... наставнице... важно, чтобы ты сумела сама. Я подкинула тебе работу не только для того, чтобы облегчить жизнь себе - в конце концов я могла бы найти опытную сотрудницу. Правда вряд ли она имела бы такой уровень доверия, какой имеешь ты и это однозначно для меня бонус - я не беспокоюсь по поводу махинаций с яхтами и тому подобным. Но в целом, мне даже не пришлось бы обучать её или его, как тебя, достаточно было бы ознакомить с бизнесом, ввести в него и платить ту же зарплату. Просто ты - это во-многом и моя репутация. И прежде всего перед самой собой. Знаешь, глядя на тебя, я часто вспоминаю себя прежнюю...

- Думаю, что понимаю тебя... - тихо сказала я.

Мы помолчали.

- Одно время я была просто потреблянткой, вытянувшей счастливый билет... - сказала она. - Я очень зависела от мужчины... а потом оказалась не у дел... И мне стоило огромных усилий вновь поверить в то, что я что-то могу сама. Тогда меня едва не раздавило понимание, что либо я целиком и полностью зависимая игрушка, либо должна вернуться в бедность, а для меня мой прежний на тот момент уровень жизни был уже бедностью. А твой недавний, к слову, я бы уже тогда сочла нищетой. Без обид.