Законная семья прокурора Драконыча - Анна Сафина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да и разве нормальный мужик выдержит близость молодой девчонки без всяческого интереса? Дернул губами, чувствуя пробуждающийся интерес, и лег обратно, прожигая взглядом девичий затылок.
– Алёна Пална, не думал, что взял в жены такую стеснительную барышню. Это на тебя совершенно не похоже.
– Где я и где стеснительность, Егор Романович? – попалась на крючок и фыркнула.
Постель снова слегка затряслась, пока она переворачивалась обратно на правый бок, а затем перед моим лицом оказалось ее – губы поджаты, бровки нахмурены, но меня не обмануть – глаза выдавали ее беспокойство с лихвой.
– Ну да, о чем это я, женщина, назвавшая меня ослом, вряд ли знает, что такое стыд.
– Я не женщина! То есть… – залепетала, поймав на себе мой плотоядный взгляд. – То есть женщина, конечно, но…
– Девочка совсем, да, пигалица? – произнес шепотом, видя, как она мнет пальцами одеяло.
– Тебя это не касается, Егор, не уходи от темы, – за раздражением скрывала панику. – Я этого не делала! В смысле не называла тебя ослом.
Было велико желание ее подразнить на тему девственности, но я незаметно двинулся так, чтобы поправить боксеры, ткань которых натянулась до предела, и решил не касаться этой темы сегодняшней ночью. Побоялся, что потеряю контроль.
– Иа-иа, разве это не твои слова?
– Мало ли, что они могли означать. Я же не виновата, что твоя фантазия завела тебя не в те дебри, я вообще другое имела в виду! – яростно возмущалась, выгораживая свое бесстыдство.
– И что же?
Подначивал ее, с удовольствием наблюдая за тем, как она драконилась, пытаясь придумать себе оправдание. Глаза ее вращались, будто выискивая вокруг ответ, но она лишь открывала и закрывала рот, так ничего и не произнесла даже спустя пятнадцать секунд.
Хм, драконилась…
– А ты ведь Драконова, Алёна Пална, – улыбнулся, чувствуя удовольствие, комом нараставшее в груди.
– И? – насторожилась, еще не понимая, к чему я клоню.
– А как там было в пресловутом “Шрэке”? Осел был женат на драконихе, верно? В таком контексте побыть ослом я не против, – перекатился и, пока она не опомнилась, навалился сверху.
Она покраснела, будто мы были в постели голые, хотя для испуга еще не было повода – нас разделял толстый слой одеяла. Пока что…
Поскольку я оказался сверху, то одеялом прикрыт не был, и она могла убедиться, что в постель я лег абсолютно голым. За исключением трусов. Жаль, в таком положении Алёна не могла меня рассмотреть, так и сдерживал себя, чтобы не покрасоваться.
– Информационное агентство, – пробормотала девчонка, сбивая меня с толку.
Замер на полпути к ее губам. Хотел прикусить, чтобы не ерзала так подо мной и не доводила до греха.
– Что? – нахмурился, замирая над ней на вытянутых руках, впрочем, не позволяя ей откатиться вбок.
– Иа-иа, – улыбнулась торжествующе, – я имела в виду информационное агентство.
– И при чем тут оно?
Не догонял. Впрочем, зачем напрягаться и думать, если я точно знал, что это нелепая отмазка, которую она придумала на ходу. Ее грудь вдруг стала часто вздыматься, зрачки – темнеть и расширяться, а губы манили меня всё сильнее.
Ответ меня не интересовал, я решил приструнить ее раз и навсегда, наклонился, но застыл буквально в двух миллиметрах от ее желанных губ.
В этот момент медленно заскрипела дверь и послышались голоса. Мамы и Кати.
Алёнка оцепенела, будто ее ударили обухом по голове, а затем вдруг стала упираться ладонями мне в грудь, пытаясь сбросить с себя мою тушу. Сил ей не хватило, но демонстрировать наши игрища у меня не было никакого желания, так что я перекатился на свое место и чинно завел руки за голову, подпирая ладонями затылок. Благо одеяло прикрывало меня ниже пояса.
Глава 18
Алёна
Сердце колотилось часто-часто, и я только успевала, что хватать ртом воздух, иначе рисковала задохнуться. Я, конечно, подозревала, что мой “муж” не прыщавый юнец, а настоящий мужчина, пышущий тестостероном, с сильными мужскими желаниями, но и представить не могла, что не смогу ему сопротивляться. Зачем? Зачем нам сближаться? Это никому не нужно. Для него, возможно, это всё забава, сиюминутное увлечение. Он мужчина, он просто берет то, что хочет.
Но я не готова рисковать своим сердцем. Если мы сблизимся, для меня это не будет просто развлечением, а станет чем-то гораздо большим.
Тем не менее я поддалась. Почти поддалась, когда он попытался меня поцеловать. Заигрывала с ним, флиртовала. Зачем себя обманывать? Именно это я и делала.
И поцелуя этого хотела. Очень сильно! Губы даже защекотало от предвкушения Драконовского поцелуя…
И как же хорошо, что открылась дверь.
– Алёна, Егор, вы меня простите, – виноватым тоном заговорила свекровь, заглядывая к нам сквозь узкий зазор, – но Катюша не спит и просит маму и папу. Я пыталась ее усыпить, но она вот тут…
Договорить ей не дали. Дверь открылась уже широко, и маленький ураганчик в розовой пижаме пронесся от нее до кровати, быстро преодолевая короткое расстояние и взбираясь на кровать.
– Мама! Хотю к тебе! – проползла она на четвереньках, кинулась ко мне и стала барахтаться в одеяле, чтобы под него забраться.
– Катюш, подожди, – угомонила я ее, но всё же помогла устроиться под одеялом между мной и Егором.
Драконов взирал на это внезапное представление с нахмуренными бровями. Кинул на меня обескураженный взгляд, благо что промолчал, но я уверена, просто не знал, что говорить в таких ситуациях. Для меня и самой это оказалось в новинку.
Свекровь стояла с умиленным выражением лица, явно наслаждаясь милой семейной сценкой. Что ж, теперь у нее точно нет сомнений, что спим мы с Егором вместе, а Катя воспринимает нас настоящими родителями.
И я порадовалась, что свекровь считала нас семьей, ведь, подумай она, что у нас с Егором проблемы, наверняка забрала бы Катюшку и оставила нас мириться. А “мириться” я была не готова. Мы и без того с ним переступили черту недозволенного. Запретного.
– Ну, я пойду, – вздохнула она благостно, – спокойной ночи, дорогие. Отдыхайте.
Дверь закрылась, и мы остались в спальне втроем. Вот только если я скрывала отчетливую радость, то Драконов демонстрировал досаду оттого, что нас прервали.
Катя натянула на себя одеяло и заулыбалась так, словно то место, где она сейчас находилась, самое чудесное в мире и нет никакого другого лучше. Я осторожно взглянула на Егора. Думала,
