История России с древнейших времен Том 2 - Сергей Соловьев

Изяслав с великою славою и честью въехал в Киев; множество народа вышло к нему навстречу; игумены с монахами и священниками со всего Киева в ризах; он приехал к св. Софии, поклонился богородице и сел на столе отцовском и дедовском. Когда привели к нему Святослава Всеволодовича, то он сказал ему: «Ты мне родной племянник», и начал водить его подле себя; бояр, верных Ольговичам, перехватали много - Данила Великого, Юрья Прокопьича, Ивора Юрьевича, внука Мирославова и других и пустили их, взявши окуп. Через четыре дня схватили в болоте Игоря и привели к Изяславу, который сначала послал его в Выдубицкий монастырь, а потом, сковавши, велел посадить в переяславский Ивановский; тогда же киевляне с Изяславом разграбили домы дружины Игоревой и Всеволодовой, села, скот, взяли много именья в домах и монастырях. Таким образом старший стол перешел опять в род Мономаха, но перешел к племяннику мимо двух дядей; причины этого явления мы уже видели прежде: племянник Изяслав личною доблестию превосходил дядей, был представителем Мономахова племени в глазах народа. Сам Изяслав сначала не хотел нарушать право дяди Вячеслава; отправившись в поход против Игоря Ольговича, он объявил, что идет возвратить старший стол Вячеславу. Но дела переменились, когда он действительно овладел Киевом; если жители этого города заставили Мономаха нарушить старшинство Святославичей, то нет сомнения, что они же заставили и внука его Изяслава нарушить старшинство дяди Вячеслава: желая избавиться от Ольговичей, они прямо послали к Изяславу, ему говорили: «Ты наш князь!» После увидим, что, призывая его вторично к себе, они прямо скажут ему, что не хотят Вячеслава; когда Юрий хотел было также уступить Киев Вячеславу, то бояре сказали, что он напрасно это делает, ибо Вячеславу все равно не удержать же Киева - таково было общее мнение о старшем из Мономаховичей; Юрий подчинился этому общему мнению, должен был подчиниться ему и племянник его Изяслав. Но если Русь не хотела Вячеслава, признавая его неспособным, то не так смотрели на дело собственные бояре Вячеславовы, которые управляли слабым князем и хотели управлять Киевом при его старшинстве. Послушавши бояр, Вячеслав стал распоряжаться как старший: захватил города, которые отняты были у него Всеволодом; захватил и Владимир-Волынский и посадил в нем племянника, Владимира Андреевича, сына покойного переяславского князя. Но Изяслав поспешил уверить его, что не он старший; он послал на дядю брата Ростислава и племянника Святослава Всеволодовича; те взяли у Вячеслава Туров, схватили в нем епископа Иоакима и посадника Жирослава. В Турове посадил Изяслав сына своего Ярослава, старший сын его Мстислав сел в Переяславле. Такое распоряжение могло оскорбить братьев Изяславовых, особенно старшего Ростислава смоленского, но, вероятно, этот князь не хотел менять верное на неверное и сам отказался от Переяславля: здесь он беспрестанно должен был отбиваться от Черниговских и от половцев; притом украинское Переяславское княжество, вероятно, было беднее смоленского; наконец, в предшествовавшие смуты Переяславль много потерял из прежнего своего значеиия: мы видели, что Юрий ростовский отказался от него в пользу младшего брата Андрея; дядя Вячеслав - в пользу племянника Изяслава. У племянника от сестры, Святослава Всеволодовича, Изяслав взял Владимир-Волынский и вместо того дал ему пять городов на Волыни. Города в земле южных дреговичей, которые Всеволод Ольгович роздал по братьям своим, остались за Давыдовичами.

Так устроились дела в собственной Руси; между тем Святослав Ольгович с малою дружиною прибежал в Чернигов и послал спросить у двоюродных братьев, Давыдовичей, хотят ли они сдержать клятву, которую дали пять дней тому назад. Давыдовичи отвечали, что хотят. Тогда Святослав, оставя у них мужа своего Коснятка, поехал в свои волости уставливать людей, то есть взять с них присягу в верности, сперва в Курск, а потом в Новгород-Северский. Но как скоро Святослав уехал, Давыдовичи начали думать втайне от его боярина. Коснятко, узнав, что они замышляют схватить Святослава, послал сказать ему: «Князь! думают о тебе, хотят схватить; когда они за тобой пришлют, то не езди к ним». Давыдовичи боялись, что теперь Ольговичи, лишенные надежды получить волости на западной стороне Днепра, будут добиваться волостей черниговских, и положили соединиться с Мстиславичем против двоюродных братьев; они послали сказать Изяславу: «Игорь как до тебя был зол, так и до нас: держи его крепко», а к Святославу послали сказать: «Ступай прочь из Новгорода-Северского в Путивль, а от брата Игоря отступись». Святослав отвечал: «Не хочу ни волости, ничего другого, только отпустите мне брата»; но Давыдовичи все настаивали: «Целуй крест, что не будешь ни просить, ни искать брата, а волость держи», Святослав заплакал и послал к Юрию в Суздаль: «Брата моего Всеволода бог взял, а Игоря Изяслав взял; пойди в Русскую землю в Киев, помилосердуй, сыщи мне брата; а я здесь, с помощию божиею. буду тебе помогать». В самом деле Святослав действовал: по слал к половецким ханам, дядьям жены своей, за помощью, и те прислали ему немедленно 300 человек. В то же время прибежал к нему от дяди из Мурома Владимир Святославич, внук Ярославов; мы видели, что по смерти Святослава Ярославича в Муроме сел брат его Ростислав, а в Рязань послал сына своего Глеба; это уже самое распоряжение обижало сына Святославова Владимира, который, не получив, быть может, и вовсе волостей, прибежал теперь к Святославу Ольговичу; вслед за ним прибыл в Новгород-Северский и другой изгнанник - Иван Ростиславич галицкий, который носит название Берладника: молдавский город Берлад был, подобно Тмутаракани, притоном всех беглецов, князей и простых людей; Иван также находил в нем убежище и дружину. Между тем Давыдовичи спешили кончить дело с опасным Ольговичем; по словам летописца, они говорили: «Мы начали злое дело, так уже окончим братоубийство; пойдем, искореним Святослава и переймем волость его»; они видели, что Святослав употребит все средства для освобождения брата; помнили, что и при жизни Всеволода Игорь с братом не давали им покоя, требуя Чернигова и волостей его, и сдерживались только обещанием Киева и волостей заднепровских; а теперь что будет их сдерживать? Отсюда понятна раздражительность Давыдовичей. Они стали проситься у Изяслава идти на Святослава к Новгороду-Северскому. Изяслав ходил к ним на съезд, где порешили - Давыдовичам вместе с сыном Изяславовым Мстиславом, переяславцами и берендеями идти к Новгороду-Северскому. Изяслав сказал им: «Ступайте! если Святослав не выбежит перед вами из города, то осадите его там; когда вы устанете, то я с свежими силами приду к вам и стану продолжать осаду, а вы пойдете домой». Давыдовичи отправились к Новгороду, стали у вала и два раза приступали к двум воротам; бились у них сильно, как вдруг получили весть от Мстислава Изяславича, чтоб не приступали без него к городу, потому что так отец его велел. Давыдовичи послушались, дождались Мстислава, и все вместе пустили стрельцов своих к городу, христиан и берендеев, и сами стали полками и начали биться; граждане были сильно стеснены: их втиснули в острожные ворота, причем они много потеряли убитыми и ранеными. Бой продолжался до самого вечера, но город не был взят; осаждающие отступили, стали в селе Мелтекове и, пославши отсюда, заграбили стада Игоревы и Святославовы в лесу по реке Рахне, кобыл 3000, да коней 1000; послали и по окрестным селам жечь хлеб и дворы.

В это время пришла весть, что Юрий ростовский заключил союз с Святославом и идет к нему на помощь. Услыхав, что дядя поднялся на него, Изяслав Мстиславич отправил степью гонца в Рязань к Ростиславу Ярославичу с просьбою, чтоб напал на Ростовскую область и таким образом отвлек бы Юрия; Ростислав согласился; мы видели, что враждебный ему племянник находился у Святослава Ольговича, союзника Юриева и ему следовало вступить в союз с врагами последнего; да и без того Ярославичи муромские едва ли могли быть в дружелюбных отношениях к Ольговичам, изгнавшим отца их из Чернигова. Юрий был уже в Козельске, когда узнал, что Ростислав рязанский воюет его волость; это известие заставило его возвратиться и отпустить к Святославу только сына Ивана; когда тот пришел в Новгород к Святославу, то последний дал ему Курск с волостями по реке Сейму: как видно, Ольгович решился не щадить ничего, отдавать последнее, лишь бы только удержать в союзе Юрия и с его помощию достигнуть своей цели, освободить брата. Отдавши половину волости Юрьевичу, Святослав по думе бояр своих попробовал еще раз разжалобить Давыдовичей и послал священника своего сказать им: «Братья! Землю мою вы повоевали, стада мои и братние взяли, хлеб пожгли и всю жизнь мою (все имение, все животы) погубили: теперь вам остается убить меня». Давыдовычи отвечали по-прежнему. чтоб оставил брата; Святослав на это отвечал также по-прежнему: «Лучше мне помереть, чем оставить брата; буду искать его, пока душа в теле». Давыдовичи продолжали пустошить волости Ольговичей; взяли сельцо Игорево, где он устроил себе двор добрый; было тут в погребах наготовлено много вина и меду, и всякого тяжелого товару, железа и меди, так что нельзя было всего и вывезти; Давыдовичи вeлели все это покласть на возы и потом велели зажечь двор и церковь св. Георгия, и гумно, где было 900 стогов. Потом, услыхав, что Изяслав Мстиславич идет к ним на помощь из Киева, они пошли к Путивлю и приступили к городу, пославши сказать жителям: «Не бейтесь; клянемся св. богородицею, что не дадим вас в полон». Но путивльцы не послушались и крепко бились до тех пор, пока пришел Изяслав Мстиславич с силою киевскою; тогда путивльцы послали к нему сказать с поклоном: «Мы тебя только дожидались, князь, целуй нам крест». Изяслав поцеловал крест и только вывел от них прежнего посадника и посадил своего; этот поступок путивльцев очень замечателен: он показывает доверенность ко внуку Мономахову и недоверие ко внукам Святославовым у самих жителей черниговских волостей; неудивительно, что на той стороне Днепра так не любили Святославичей. В Путявле Изяслав и Давыдовичи взяли двор Святославов и все добро, какое нашли там, разделили на четыре части, взяли 500 берковцев меду, 80 корчаг вина; взяли всю утварь из церкви Вознесения и 700 человек рабов. Узнавши, что Путивль взят, именье его пограблено и что Изяслав идет на него, хочет осадить в Новгороде, Святослав позвал на совет князей Ивана Юрьича, Ивана Ростиславича Берладника, дружину, половцев диких, дядей своих и спрашивал, что делать. Те отвечали ему: «Князь! Ступай отсюда, не мешкая; здесь тебе не при чем оставаться: нет ни хлеба, ничего; ступай в лесную землю; там тебе близко будет пересылаться с. отцом своим Юрием». Святослав послушался и побежал из Новгорода в Корачев с женою и детьми и с женою брата своего Игоря; из дружины одни пошли за ним, другие оставили его.