Магическая Академия Наоборот (СИ) - Истомина Елена

Она любила его так, как я, наверное, не смогу никогда.

Часть 46

Виронт подошел, обнял меня, прижал к себе. Я не отстранилась, так хотелось почувствовать себя под защитой. Я прильнула к демону всем телом, меня забило крупной дрожью.

— Не пойду больше сюда! Не хочу! Одни неприятности здесь!

— Хорошо, — демон нежно гладил меня по спине, отчего по телу разливалось тепло и спокойствие, леденящий душу ужас понемногу отступал. — Дома посидишь, оно и всем лучше будет. Марина!

Я вздрогнула от громкого голоса демона и потрясенно огляделась, мы были уже в гостиной дома Григория.

— Как это? — Потрясенно выдохнула я.

— Перемещение в пространстве. Считай волшебство! — Улыбнулся демон. — Марина!

— Ее нет. Они за покупками уехали, — в гостиную вышла одна из горничных, кажется, ее звали Викой.

— Ну, тогда ты присмотри за хозяйкой! Налей чая с мятой и медом, развлеки как-нибудь, — повелительно распорядился демон, — а мне пора. Я вечером зайду, проведаю тебя. Демон ласково провел рукой по моей щеке, коснулся горячими губами моего лба и исчез. Я вздрогнула.

— Пойдем со мной Аленушка.

Высокая блондинка взяла меня за руку и повела на кухню, там хозяйничали Настя и Катя, делали какое-то печенье.

— Что случилось? — Встревожилась Настя. — Этот деманюка обидел тебя? Вот чем только Григорий Сергеевич думал, выбирая тебе его в фавориты!

— Нет, не обидел.

Отмахнулась я и замолчала, не желая делиться, я пока здесь еще никому не доверяла кроме Марины. Вика приготовила мне чай, подала печенье и ушла дальше убираться.

Поев, я задумалась, чем бы себя занять. Решила, что мне сейчас просто необходимо отключить мозг, а лучшее средство для этого чтение фэнтези. Пошла в свою комнату, переоделась, залезла в удобное кресло с ногами и, взяв планшет, погрузилась в волшебный мир любимого автора.

Помогло, отвлеклась. Часа через два Катя распахнула дверь в мою комнату, Борислав внес новый матрас, а Марина сумки с покупками.

Борислав уложил матрас, и ушел. Катя принялась застилать постель, Марина в ванной выкладывала покупки. Я попросила прокладки, и темное, плотное белье. По срокам ни сегодня, завтра месячные начнутся.

Мне было неудобно, что за меня все делают, но здесь так принято. Эти люди делают свою работу, за которую им щедро платят.

— Вот ручки и раскраски, — Марина выложила на стол, огромный пинал и несколько книг.

— Спасибо! — Меня немало удивил объем купленного, видать, экономить, здесь не привыкли.

— Пожалуйста! Ты чего дома?

— Полина пришла и призналась в убийстве Даши, а когда Виронт стал допрашивать умерла. Виронт сказал, что блок на самоуничтожение при допросе стоял.

— И ты это все видела? — Догадалась Марина

— Да, все случилось у нас в приемной.

Бедная ты моя девочка! — Марина взяла мои руки в свои. — Но вообще, это же прекрасно! В смысле, не то, что Полина умерла прекрасно, а то, что призналась. Григория Сергеевича теперь отпустят!

Ага! Если Слава не нажалуется. — Подумала я.

— Марин, мне очень нужно поговорить со Славой, иначе он все очень осложнит. Где он живет?

— В корпусе для преподавателей. Вчера он был дежурным, так что сегодня у него выходной, но тебе туда лучше не ходить. Если хочешь, я приведу его. Только спустись вниз, в желтую гостиную. Не в спальне же его принимать.

Войдя в желтую гостиную, я обалдела: возле кресла стоял напольный станок для вышивания и несколько коробок, одна полна нитей для вышивания, другая пряжи для вязания, третья бисера, четвертая и пятая тканей, в шестой какие-то журналы. Так вот как Григорий Сергеевич представляет себя идеальной подарок для идеальной жены! Интересно конечно! Может так оно и было, в каком-нибудь адцатом веке.

Впрочем, и я очаровалась первой же вышивкой, гладью цветов на белой блузке, что увидела в журнале и пожалела, что выкройки самой блузки не прилагается. Впрочем, ничего вроде сложного. Может, из служанок кто умеет.

В двери постучали, я отложила журнал, машинально приосанилась и поправила волосы.

— Войдите! — я очень старалась, чтобы голос не дрожал.

В комнату вошел Слава, закрыл дверь и встал возле нее, скрестив руки на груди.

Какой же он большой! Как скала прямо! Смотрит с обидой и осуждением, как будто я его бывшая уже.

— Чего тебе? — Спрашивает спокойно и выжидательно смотрит.

— Присаживайся, — я киваю на противоположный от себя стул.

— Благодарю! Я постою. Чего звала? — В голосе оборотня слышится нетерпение, словно Славе было очень неприятно здесь находиться. А я, собравшись с духом, протараторила:

Не рассказывай совету пожалуйста о вчерашнем, со мной как видишь, все хорошо, — волнение сдержать увы не получилось.

— Поздно, — заявил Слава, сверкая глазами и ухмыляясь, и тут побледнел, увидев на моей руке перстень демона, — Сволочь юродивая! Да ему и тысячи лет в крепости Мало! — Зло прошипел он, словно меня самому дьяволу в заклание отдали.

— Не говори так! — Мое сердце переполнилось искренним возмущением. — Он ничего плохого мне не делал!

— Ну да, — фыркнул Слава. — Подумаешь, жизнь сломал и лишил возможности быть по-настоящему счастливой!

— Жизнь ломаешь мне сейчас ты! А счастье, оно у каждого свое.

— И в чем же твое интересно? Поить старого вурдалака своей кровушкой чтоб не сдох до рождения парочки наследников?

— Мы с ним обменялись брачными метками и по вашим законам! Разве для оборотней брак не священен?

— У оборотней Волчица всегда выбирает сама, никто не вправе ее неволить! даже Альфа! Вурдалак, не твой выбор.

Я глубоко вздохнула, в нос ударил будоражащий запах мужчины, горло сдавил тяжелый ком обреченности, но я нашла в себе силы говорить.

— Это так, но ничего уже не изменишь, — я почувствовала, что глаза щиплет от готовых пролиться слез. — Не усложняй мне жизнь впредь, пожалуйста, и Григорий предложил в фавориты тебя, демона выбрала я, сама.

Слава дернулся, словно от пощечины, хотел что-то сказать, но передумал, или не собрался с силами, и резко развернувшись, вышел, не закрывая дверь. А из моих глаз побежали-таки горькие слезы.

Часть 47

Как только Слава вышел, вошел отец.

Он что подслушивал??

Я поспешно отвернулась, чтобы скрыть слезы.

— Как ты Аленушка? — отец обнял меня за плечи и поцеловал в макушку, — Слава рассказал, что муж практически выпил тебя, твои силы и чтобы выжить, ты перекинулась. Это так?

— Я в полном порядке, как видишь, — спокойно ответила я.

— Какой же он мудак все-таки, — тяжко вздохнул отец.

— Он знал, что со мной ничего не случится, — заметила я, — или, что, тебя понос пронял и ты растроился?

— Да нет, не понос, — тяжело вздохнул отец, — я обернулась к нему, всмотрелась внимательнее в лицо, цвет кожи, нездорово серый, глаза впалые, на лбу, под глазами, и у губ, глубокие морщинки, отец отдал на восстановление моих сил, сомнений не было. Лет двадцать, а может быть и двести в перечете оборотней. Что ж, это даже и справедливо где-то. Жаль, мне его не было.

— Но так даже и лучше. Он сам добавил к своему сроку еще десятку в крепости, — оборотень был, кажется, весьма доволен сложившейся ситуацией.

— Да за что?! Со мной все в порядке! С тобой тоже! Я претензий не имею.

— Зато я имею! — повысил голос отец, — будет знать впредь, как тобой рисковать и над нами насмехаться! Не для того я ему дочь свою отдал по договору, что он им тут же подтерся! Ты мне скажи лучше, зачем ты отказалась от Славы и приняла кольцо демона? Славка же тебе идеально подходит! Жила бы с ним у нас, горя не зная.

— Ты же еще вчера говорил, что понимаешь мои чувства к мужу и поможешь ему освободиться!

— А часом позже он показал свое истинное отношение к нам! Я не Иисус, вторую щеку подставлять. А, что до чувств, так ты б только денек со Славой провела б, о вурдалаке бы и не вспомнила больше, а там глядишь он бы и не вышел.