Страна Моксель или открытие Великороссии - Владимир Белинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К концу лета 1246 года Великим Ханом был избран Гуюк, внук Чингисхана.
Я не стану описывать торжества, происшедшие в столице Каракорум. Скажу лишь, что и Суздальский князь принимал в них участие, стоял в толпе у ограды Великой Юрты. Князья втягивались в жизнь Империи, перенимали повадки, обычаи и традиции.
Есть исторический свидетель, оставивший дневники, побывав в 1246–1247 годах в татаро-монгольской Империи у Батыя в Сарае, и у Великого Хана в Каракоруме. Им стал посланец Папского престола Плано Карпини. Его свидетельства уникальны и бесценны для потомства.
Вот что нам поведал Иоани де Плано Карпини.
«В то же время умер Ярослав, бывший великим князем… Он только что был приглашен к матери Императора, которая…дала ему есть и пить из собственной руки; и он вернулся в свое помещение, тотчас же занедужил и умер, спустя семь дней, и все тело его удивительным образом посинело».[118]
Великорусские «сказатели истории» говорят, мол, князь всего лишь «занедужил» в Каракоруме, а умер в дороге. Но подобные финты мы стали различать, и знаем, зачем они подбрасывались в историю.
Хочу обратить внимание читателя на события, предшествовавшие 1246 году.
Еще во время похода в Европу (1240–1242 годы), Батый резко повздорил с Гуюком, бывшим в его подчинении. Отстранил его от командования корпусом и отправил к отцу. Аналогично он поступил и со вторым своим двоюродным братом — Бури.
Послушаем профессора Л.Н.Гумилева.
«Во время похода Батый рассорился со своими двоюродными братьями, Гуюком, сыном самого верховного хана Угедея, и Бури, сыном великого хранителя Ясы Чагатая. Отцы стали на сторону Батыя и наказали опалой своих зарвавшихся сынков, но когда умер в 1241 г. Угедей и власть попала в руки матери Гуюка, Ханши Туракины, дружины (корпуса. — В.Б.) Гуюка и Бури были отозваны…».[119]
Очень интересно и важно, что на курултае по избранию Верховного Хана, состоявшегося осенью 1246 года, не присутствовал лично Хан Батый. Он знал, что грозило ему в Каракоруме. Батыя там ожидала смерть. Все противники Хана подлежали уничтожению согласно Ясы (законы Чингисхана).
Вот как об этом донес нам Плано Карпини.
«Там они разделились, и мать Императора пошла в одну сторону, а Император в другую, для производства суда. Была схвачена тетка нынешняго императора, убывшая ядом его отца в то время, когда их войско было в Венгрiи, откуда вследствiи этого, удалилось вспять войско, бывшее в вышеупомянутых странах. Над ней и очень многими другими был произведен суд, и они были убиты».[120]
Отравив князя Ярослава, Великий Хан таким образом выразил ненависть, которую испытывал к Батыю, за свое унижение. Суздальский князь Ярослав стал всего лишь пешкой в начавшемся противостоянии между Гуюком и Батыем.
Пойдем дальше в изложении событий.
«В 1247 году великим князем владимирским стал Святослав Всеволодович, младший брат Ярослава…Александру (Невскому. — В.Б.)... досталась…Тверь. Но в конце того же года (1247 год) Александр и его брат Андрей отправились к Батыю…От Батыя оба брата направились в Каракорум, откуда вернулись на Русь («сказатели истории» без зазрения совести земли племен Моксель называют Русью. — В.Б.) только в конце 1249 года».[121]
В этой цитате два факта — правды, остальные — обычная ложь. Действительно, в 1247 году Батый выдал ярлык на Владимирский стол младшему брату Ярослава — Святославу. И, действительно, братья Андрей и Александр, сыновья Ярослава, «задержались» в Орде до конца 1249 года. Но совсем по другой причине. Отправиться же в Каракорум без разрешения Батыя никто не посмел. Обычный русский миф!
Именно так преподнес события и Карамзин. И в этом случае необходимо проследить события того времени, дабы сами по себе отсеялись семена от плевел.
Русские историки пытались внушить нам, что, оставшись недовольными полученными удельными наделами, братья Андрей и Александр направились в конце 1247 года в ставку Батыя оспаривать у дяди великокняжеский стол. Такая ложная мысль существует в русском обиходе.
Я не ведаю, были довольны или нет братья полученными наделами. Здесь суть — не важна. Неправомерная сама постановка вопроса о поездке ради великокняжеского стола. В поездке к Батыю, а не в Каракорум, совсем иной мотив, да и участников было не двое, а- один. Второй из братьев, как мы помним, находился у Батыя в заложниках еще с 1238 года.
Итак, какой еще неоспоримый исторический факт «обволокли» мифами русские «сказатели истории»?
Как увидим далее, им стал факт нахождения старшего сына Ярослава в аманатах (заложниках) у Хана Батыя. Очень уж не хотелось великорусским правителям поведать потомкам и человечеству настоящую правду по сему вопросу.
Вернемся к тем далеким временам.
К концу 1247 года резко обострилось противостояние двух блоков Империи Чингисидов, группирующихся вокруг Батыя и Мунке (по иному, — Менгу) — с одной стороны, и Гуюкам и Бури — с другой. Это не простые вымыслы исследователей. Нет! Об этих событиях поведал лично Рубрук.
«Всетаки здесь я расскажу вам, что случилось с родством Кен-хана (Хан Гуюк. — В.Б.), его сыном и женами. По смерти Кен-хана, Батый пожелал, чтобы Мангу (Менгу, Мунке, одно и то же. — В.Б.) был ханом. О смерти же самого Кена я не мог узнать ничего достовернаго. Брат Андрей (священник, живший в Каракоруме. — В.Б.) говорил мне, что Кен (Гуюк. — В.Б.) умер от одного врачебнаго средства, даннаго ему, и подозревал, что это средство приказал приготовить Батый. Однако я слышал другое. Именно Кен сам позвал Батыя, чтобы тот пришел поклониться ему (еще одно свидетельство, что Батый не присутствовал на курултае при избрании Гуюка Великим Ханом и не приносил ему присяги в 1246 году. — В.Б.), и Батый пустился в путь с великою пышностью. Однако он сам и его люди сильно опасались(!!!), и он послал вперед своего брата, по имени Стикана, который, прибыв к Кену (Гуюку. — В.Б.), должен был подать ему чашу за столом, но в это время возникла ссора между ними, и они убили друг друга. Вдова этого Стикана удержала нас на один день, прося войти в ея дом и благословить ее, то есть помолиться за нее. Итак, по смерти Кена (Гуюка. — В.Б.), был по желанiю Батыя избран Мангу…».[122]
Естественно, готовясь к противостоянию с Гуюком, Батый в 1247 году затребовал к себе в ставку всех удельных улусных наместников с дружинами (войском). Началась жестокая схватка Чингисидов за титул Верховного Хана, хотя осенью 1246 года титул и прибрал к рукам Гуюк.
Верховный Хан Гуюк пожелал расправиться со своим главным противником и обидчиком — Батыем. Он не позабыл своего унижения.
Послушаем историка Л.Н. Гумилева, как он излагает те далекие события.
«Гуюк встал во главе стотысячного войска… Сыновья погибшего (Ярослава. — В.Б.), Александр Невский и Андрей… активно поддержали Бату, что тот в 1248 г. имел… возможность выступить походом на восток против великого хана. Гуюк двинулся ему навстречу, но по дороге умер при невыясненных обстоятельствах».[123]
Как видим, противостояние между Батыем и Гуюком действительно имело место.
Не стоит всерьез воспринимать очередную порцию «примеса лжи» о паритетном взаимодействии Хана Батыя с сыновьями отравленного князя Ярослава. Это всего лишь очередной миф-хотение. Читатель понимает — Суздальские князья не могли собрать в 1247 году значительные военные силы. Да и были в те годы они всего лишь холуями татаро-монгольской знати. Но сам факт их военного участия на стороне Батыя говорит о многом: уже в те годы Суздальские княжества — улусы включились в активную жизнь Империи, куда вошли после 1238 года.
Если же говорить о военной силе Батыя, то стоит помнить, что в состав Джучи-улуса входили народы от Иртыша до Карпат, и Батыю не составляло труда призывать «на свою сторону» войска.
Великорусские «сочинители истории» очень старались избегать упоминать об участии суздальских дружин во внутриимперских разборках. Этим пытались убедить читателей, что суздальские, а позже московские князья оставались вне татаро-монгольского государства. Однако, это всего лишь очередное измышление. Князья племен: мокши, муромы, веси, мери, мещеры и т. д., которым позже великороссы присвоили название «Ростово-Суздальской земли», на сотни лет стали младшими родичами в новом своем Отечестве — Золотой Орде. Приняв же участие в военном походе Батыя, Андрей и Александр, так называемый Невский, оказались в той «игре» на стороне победителя, что и определило их дальнейшую судьбу. В противном случае были бы уничтожены, как уничтожили в 1251 году всех сторонников Гуюка.