Кровавая дорога в Тунис - Дэвид Рольф

К середине утра танки Хайтауэра вели тяжелый бой на севере, но в этот момент Шютце и Штенкхофф начали наступление с юга. Дрейк передал, что видит 83 немецких танка вокруг Джебель-Лессуды, и что солдаты покидают артиллерийские позиции и в панике бегут с поля боя. "Вы не понимаете, что несете! Они только меняют позицию", - возмутился МакКвиллин. "Меняют позицию, черта с два! Я понял, что такое паника, когда увидел это", радировал Дрейк.

В полдень противник был уже на командном пункте Боевого командования А, вынудив МакКвиллина несколько раз перемещаться на юго-запад под ударами германских пикировщиков. Его продвижение замедляли грязь и вода, таинственным образом появившиеся в топливных баках машин.

Танки Шютце ненадолго задержались, чтобы преодолеть полосу мягкого песка по пути от ущелья Майзила. Поэтому Циглер приказал группам Рейманн и Герхард атаковать Сиди-бу-Зид с северо-востока. Группа Штенкхофф подошла после полудня, несмотря на стычки с мобильными патрулями союзников, и установила контакт с 10-й танковой дивизией. На холмах Лессуда, Ксайра и Гарет-Хадид защитники с ужасом смотрели на поток немецких войск. Однако по требованию вышестоящего командования Уорд запретил им отступать, но при этом пообещал провести завтра контратаку и освободить их.

К вечеру Боевое командование А МакКвиллина было почти уничтожено. Если бы не упорное сопротивление Хайтауэра, 1-й танковой дивизии досталось бы еще сильнее. Впрочем, она и так бросила на равнине между Фаидом и "перекрестком Керна" массу разбитых пушек и противотанковых орудий, 59 полугусеничных транспортеров, более 20 грузовиков и 44 танка.

Одним из этих танков был "Шерман" сержанта Баскера Беннета. Он находился в гуще боя, который 1-й танковый полк вел перед проходом Фаид, и получил два попадания 75-мм снарядами в башню, после чего загорелся. "Я позвал водителя и радиста, но они не ответили, вероятно, потому что были убиты. Танк горел вовсю, и я поспешно выпрыгнул из него вместе с уцелевшими членами экипажа", - вспоминает сержант. Спрятавшись в траншее, они следили, как пылает их танк. Они прятались несколько часов, пока вокруг бушевала битва. Позднее Беннет со своими людьми был вынужден сдаться в плен, когда немецкий танк собрался раздавить их в траншее. "А где ваша машина?" спросил командир танка на прекрасном английском языке. Показав на пылающие обломки, американцы объяснили, что случилось. Они были страшно поражены, когда немцы отпустили их. "Мы быстро добрались до своих", - добавляет Беннет.

Хотя во время бегства через пустыню из Сиди-бу-Зид жара и дым мешали ясно видеть происходящее, сержант Кларенс У. Коли, еще один из солдат Хейтауэра, смог различить полугусеничные транспортеры, джипы, мотоциклы и грузовики, движущиеся в том же направлении. К тому моменту, когда они оказались в безопасности, у Хайтауэра осталось всего 7 исправных танков.

* * *

На обратном пути в Алжир, находясь в штабе Фридендолла, Эйзенхауэр узнал об атаке у прохода Фаид. Он получил заверения, что это всего лишь мелкая неприятность, в наступлении участвует только 21-я танковая дивизия, и Боевое командование А легко с ним справится. Нет никаких причин для беспокойства. В результате главнокомандующий узнал о катастрофе у Сиди-бу-Зид только вечером, уже находясь в Константине.

Андерсон все еще не мог забыть о прогнозе Моклер-Ферримена, который предсказывал, что главный удар будет нанесен севернее. Не имея от "Энигмы" никакой информации о 21-й танковой дивизии, имевшей 11 средних танков и дюжину "Тигров", он отказывался передвинуть на юг Боевое командование В Робинетта и помочь разгромленным частям Уорда. Сам Уорд оставался совершенно спокоен и не терял оптимизма. Как писал 15 февраля его адъютант Эрнест К. Хатфилд: "Немцы вчера крепко нам врезали, но мы надеемся сегодня расплатиться с ними. Еще 3 дня вроде вчерашнего, и они смогут вычеркнуть 1-ю танковую дивизию из списков".

Ночью 14/15 февраля Уорд начал готовить контратаку, чтобы освободить Уотерса и Дрейка, и запросил помощи у Фридендолла. Он приказал Боевому командованию С полковника Стэка после наступления темноты двинуться на юг к "перекрестку Керна". Там к нему должен был присоединиться 2-й батальон 1-го танкового полка, ранее входивший в Боевое командование С и подчинявшийся 1-й Армии.

В составе батальона подполковника Альжера имелись 54 новых танка "Шерман", поддержанные истребителями танков, бронепехотой и полевой артиллерией. Его батальон не имел боевого опыта и очень смутно представлял, что происходит впереди. Даже имевшиеся карты были неверными. А впереди его ждали более 100 немецких танков, умело размещенные Циглером. Ими командовали умные опытные командиры, точно знающие, как бить зеленых американцев. Противотанковые орудия были установлены в зарослях кактусов на окраине Сиди-бу-Зид, среди домов и за заборами. Как заметил Робинетт, атакующие походили "на овечек, бредущих по незнакомой местности, кишащей волками".

Рано утром 15 февраля батальон Альжера двигался по равнине к горами Ксайра и Лессуда. Один взвод истребителей танков был атакован пикировщиками и остановился, но другие продолжали марш, пока не подошли к очередному высохшему вади. Танки сгрудились в том месте, где дорога пересекала пологий овраг. Головные машины не решались двигаться дальше под огнем противника, однако ловушка уже захлопнулась. Определив направление движение Альжера, немцы выдвинули из Сиди-бу-Зид две группы танков - на северо-восток и юго-запад. Клещи сжались, и на "Шерманы" с флангов обрушился меткий огонь. Снаряды легко пробивали тонкую бортовую броню. Попавший в засаду батальон был быстро рассеян, все поле было усеяно разбитыми и горящими танками. Поняв, что Альжер никогда не доберется до Джебель-Ксайры, Стэк сообщил об этом Уорду, а потом радировал Альжеру, интересуясь, что он делает. "Пока очень занят", - последовал невозмутимый ответ.

В 15.40 бронепехота была вынуждена начать отступление, чтобы спастись от немецких танков, быстро приближающихся с юга. 68-й батальон полевой артиллерии был окружен, но все-таки сумел прорваться на запад и к наступлению темноты тоже находился в безопасности. Остатки батальона Альжера под ударами артиллерии и пикировщиков с боем продирались назад, в район развертывания на "перекрестке Керна". Сам Альжер попал в плен. Вернулись только 4 новых "Шермана" и очень немного танкистов из экипажей уничтоженных машин. Были потеряны 50 танков. Через 2 месяца, когда американцы снова заняли эту местность, выяснилось, что лишь один остановился из-за поломки. Остальные были буквально изрешечены немецкими снарядами. Батальон был практически уничтожен, потеряв в этом бою 15 офицеров и 298 солдат.

К наступлению ночи Уорд все еще не представлял, что происходит. "Мы можем разбить их, они тоже могут разбить нас", - радировал он Фридендоллу. При свете горящих танков немцы покинули поле боя, постаравшись спасти все, что было можно. Один солдат вспоминал: "Было много работы, не спали всю ночь. Я охранял пленных и помогал грузить раненных американцев в санитарные машины". Немецкие потери были относительно невелики: 100 человек и до 20 танков T-IV, 5 противотанковых 88-мм орудий, несколько полевых пушек и грузовиков. Солдаты Циглера отлично показали себя. Из захваченных документов они точно выяснили противостоящие им силы американцев. Но для американской 1-й танковой дивизии это была катастрофа. За двое суток она потеряла 2 танковых батальона и значительную часть дивизионной артиллерии. Еще часть войск осталась на холмах вокруг Сиди-бу-Зид, их ждала незавидная судьба.

* * *

После того как вчера на равнине были уничтожены танки Хайтауэра, подполковник Уотерс послал своего шофера к командиру 2-го батальона 168-го пехотного полка (34-я пехотная дивизия) майору Роберту Р. Муру с сообщением, что он намерен отступать. Однако шофер быстро вернулся назад с перекошенным от боли лицом. В плече у него зияла большая рана. Его подстрелил ополоумевший американский патруль. Сам Уотерс был захвачен немцами, которых, судя по всему, привели арабы, которые догола раздели труп шофера. Подполковника отправили в лагерь VIIB возле Айхштадта в Германии, где охрана не спускала глаз с племянника Паттона.

Американский самолет сбросил на вершину Джебель-Лессуды приказ выходить из окружения. Командование этой группой американцев принял майор Мур. Перед ним встала сложная задача: вывести почти 650 человек и несколько пленных. (Остальная часть батальона находилась вместе с Дрейком на Джебель-Ксайре.) Им предстояло пересечь захваченную немцами равнину и выйти к "перекрестку Керна". Рано утром 16 февраля Мур добрался туда, таща с собой походную постель. Он заявил: "Немцы могут забирать мою каску, но свой английский спальный мешок я им не отдам". Потом прибыли еще около 300 человек, причем они привели с собой горстку пленных.