Супер Американ Папа! (СИ) - Маар Чарли

Сейчас столица не кажется мне такой праздничной, какой казалась еще две недели назад. Теперь ни яркие гирлянды на домах, ни мигающие разноцветными огнями окна, не вызывают во мне предвкушения Нового года. Мне хочется закрыть глаза и перенестись назад во времени, чтобы изменить прошлое, но дело в том, что я даже не знаю, что именно менять? Если бы я не согласилась помочь Люсе забрать дочку Ковальски из детского сада, Кевин потом не обратил бы на меня внимания? Если бы я отказалась ехать за папкой в офис, меня бы не подставили? Или, что бы я ни поменяла, сегодняшний день все равно бы закончился так, как он заканчивается? Моим задержанием и вывернутой наизнанку душой.

Холодный пронзительный взгляд Кевина все еще стоит перед глазами. За что он так со мной? Я ничего плохого не сделала. Так чем я заслужила подобное обращение?

Вопросов по дороге мне не задают. И полицейский за рулем, и Баев, сидящий на пассажирском сидении, все время молчат или кратко переговариваются между собой, словно меня и нет здесь. Так я и ощущаю себя. Никем. Пустым местом.

Когда через пару часов машина останавливается, я сначала недоуменно смотрю в окно, потому что вижу вовсе не отделение полиции, да вообще ничего не вижу, связанного с полицией. Вместо этого нас окружают высотки. Пребывая в своих тревожных размышлениях, я не заметила, как мы подъехали к комплексу апартаментов. Здесь обычно арендуют квартиры приезжие с толстыми кошельками. Что мы тут делаем?

- Выходите, Мария, - ровным тоном произносит Баев, и сам выбирается из автомобиля.

Я вылезаю следом и сразу же бросаюсь за мужчиной, который, не дожидаясь меня, направился к подъезду.

- Подождите! Зачем мы здесь?! – хватаю его за руку. Он на миг оборачивается и окидывает меня спокойным взглядом.

- Пойдемте, Мария, я вам позже все объясню.

Баев делает знак рукой другому полицейскому, видимо, чтобы тот оставался в машине, после чего взбегает по ступенькам на крыльцо и открывает подъездную дверь. Абсолютно ничего не понимая, я захожу в подъезд, нервно поглядывая на мужчину. Хватит с меня сюрпризов на сегодня! Что сейчас-то происходит?! И что это за обет молчания, который мешает им объяснить мне нормально, в чем дело?

На лифте мы поднимаемся на шестнадцатый этаж и дальше подходим к одной из дверей.

Баев не открывает ее, а сначала поворачивается ко мне:

- Отдайте мне свой телефон.

- Простите?

- Я вынужден его изъять.

Шокировано  пялюсь на него секунд десять.

- С какой целью?!

- Так нужно. Мария. Не спорьте.

- А если я не отдам? – вздергиваю подбородок.

- Тогда я буду вынужден применить силу, - вздыхает мужчина и протягивает мне свою широкую ладонь.

Что?! Да это вообще незаконно! Хотя о каком законе идет речь, если меня без вины подозревают невесть в чем, привезли черт знает куда и ничего не объясняют?!

Раздраженно достаю телефон из кармана куртки и шлепаю на ладонь Баева. Спорить я особо никогда не умела.

- Пожалуйста!

Мужчина удовлетворенно убирает его во внутренний карман пальто, после чего открывает дверь и впускает меня в квартиру. Первое, что я замечаю, когда он включает свет в просторной прихожей, это детские сапожки, стоящие на обувной полке рядом с большими мужскими ботинками. Это вводит меня в какой-то ступор. Чья это квартира? Баев меня к себе домой что ли привез?

Осматриваю помещение. Я могла бы описать эти апартаменты одним словом – роскошные. Не сравнятся с нашей маленькой квартиркой, которую мы делим с сестрой. Тут даже коридор больше нашей гостиной. Несмотря на роскошь, я понимаю, что квартира не особо обжитая. В ней нет типичных признаков того, что здесь постоянно проживают. Ни разбросанных вещей, ни фотографий на стенах или стеллажах. Пусто и бездушно. Только обувь подсказывает, что кто-то здесь все же бывает. Очевидно, апартаменты все-таки арендованы на время.

Не выдерживаю и обращаюсь к Баеву.

- Где мы? И зачем мы здесь?

Мужчина все это время стоит на пороге, не разувается и не раздевается. Сейчас в руках он держит небольшой конверт. Когда я задаю ему вопрос, Баев молча кладет конверт на стеклянную тумбу рядом с обувной полкой.

- Вы так и будете молчать?

- Располагайтесь, Мария. Вам придется побыть здесь некоторое время одной. Всего лишь до завтра, не волнуйтесь. Ключи я вам не оставляю. В кухне и ванной вы найдете все необходимое. Еду, мыльные принадлежности, халат. Утром вам привезут еще еды.

- Подождите-ка… Я что тут пленница?

- Не совсем, - протягивает мужчина.

- А как же задержание? Почему вы не отвезли меня в отделение?

- В конверте вы найдете ответы на некоторые вопросы, - загадочно отвечает мужчина. - А я вынужден вас покинуть.

- Но… - делаю шаг в его сторону, но Баев уже не слушает меня и выходит за дверь. Щелчок замка дает мне знать, что меня заперли, и, кажется, мне ничего больше не остается, кроме как смириться с этим.

Просто восхитительно! Не то чтобы я хотела оказаться сейчас в отделении, но, черт возьми! Что это за невероятные сюжетные повороты а-ля детективный триллер?!

Какое-то время гипнотизирую взглядом запертую дверь, словно она сама по себе может открыться и выпустить меня наружу. Потом все же отворачиваюсь, беру конверт, который положил на тумбу Баев и открываю его. Понятия не имею, что в нем может быть, и, честно говоря, любая неизвестность вызывает во мне приступ паники и страха сейчас. Вдруг там что-нибудь плохое, что мне не понравится?

*************

Дрожащими пальцами достаю из конверта листок. Он сложен пополам, но бумага просвечивает, и я вижу, что на нем что-то написано от руки. Откладываю пустой конверт и с листком иду в гостиную. Сажусь на большой кожаный диван, включаю лампу на журнальном столике напротив, и, развернув лист, начинаю читать.

«Мари, только не злись на меня раньше времени…»

Тело прошивает электрический разряд после первой же написанной фразы. Только он меня так называет. Только Кевин. Это его почерк. Уверенный, размашистый и какой-то по-мужски красивый. Машинально провожу по буквам пальцами, словно через чернила на листе пытаюсь прикоснуться к мужчине, к которому за столь короткое время успела испытать множество различных эмоций, от сумасшедшего влечения и ревности до обиды и ярости.

Кевин просит меня не злиться на него раньше времени. С этой просьбой он опоздал, потому что я уже злюсь, но чтобы понять, почему он об этом попросил, продолжаю читать дальше.

«… Так было нужно. И твое задержание в максимально правдоподобном виде, и мое игнорирование. Это все фарс, чтобы защитить тебя. Не уверен, что стоит тебе говорить в письме о том, что натворили некоторые, поэтому я не стану этого делать. Все объясню при встрече…»

Сглатываю, и мне кажется, что в меня проваливается целый килограмм смятения, недоумения, тревоги и… облегчения. Это все фарс. Не по-настоящему. Никто не собирался меня задерживать и обвинять в преступлении, которого я не совершала. И тот взгляд, что бросил на меня Кевин, тоже был ненастоящий, поддельный.

Я прикусываю губу до боли, чтобы убедиться – это не сон. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, потом медленно выдыхаю. Он пишет, что это представление было нужно, чтобы защитить меня. Значит, все же кто-то пытался меня подставить. В голове кружится целый рой вопросов: кто? Жасмин или Джейс? Люся к этому причастна? Что если да? Как дождаться следующего дня и не сойти с ума от неизвестности?

«… не пытайся ни с кем связаться…» - читаю дальше. Можно подумать, мне оставили такую возможность. Телефон забрали, в квартире заперли. «…особенно, мне важно, чтобы ты не пыталась связаться с сестрой…»

Сердце сжимается на этих словах. В груди разливается болезненный жар. Он не хочет, чтобы я говорила с Люсей. А я ведь собиралась позвонить ей позже из отделения, чтобы узнать, забрала ли она Михалыча. Кевин в чем-то подозревает ее? Тоненькая ниточка надежды, что сестра все же не могла так подло поступить со мной, рвется. А на месте этой ниточки образуется рваная рана. Люся – вся моя семья. Я не была готова ее потерять.