Поверить в чудо (трилогия) - Елена Сарафанова

— Иван Иванович, теперь со всеми проблемами и заботами прошу обращаються ко мне.

— Правда? — посветлело лицо мужчины. — Слава Богу, я надеялся, что так и есть, недаром Ефимович готовил вас себе на замену, но, все же, решил переспросить.

— А что, у вас что-то срочное?

— Нет, Боже упаси.

— Тогда извините, меня зовут в автобус.

— Да-да, конечно.

Городское кладбище располагалось на высоком холме сразу за городом. Здесь всегда гулял ветер, который, словно вредный хулиган, частенько портил памятники, порой даже валил старые деревянные кресты и постоянно гасил свечи на могилах. Но сегодня, обдувая людей теплым летним воздухом, он нес только облегчение, хотя Ольга, все же, почувствовала, как у нее по спине протекла струйка пота. Она стояла, поддерживая под руку вдову, и ждала, когда закончится очередь людей, которые подходили бросить горсть земли на гроб. А вскоре могилу засыпали и обложили венками и цветами. Юрий, сын покойного Андрея Ефимовича, громко пригласил всех в кафе, чтоб, как полагается по обычаю, помянуть отца.

И только после этой печальной трапезы, когда Ольга попрощалась со всеми и вышла из кафе, у нее произошла "долгожданная" встреча с…оппонентами. Сразу возле дороги ее остановили две пожилые женщины (которых девушка приметила еще во время похорон, постоянно ощущая на себе их липкие взгляды), и вцепились в нее, словно клещи.

— Ну что, девка, дождалась своего? — начала одна из женщин неприятным низким голосом. — Уморила старика за полгода и хоть бы что! Ни стыда, ни совести!

— Зато теперь она зацапает всю его клиентуру и будет просто купаться в деньгах, — проскрипела товарка. — Молодая, а хваткая. Сразу поняла, где можно поживиться. Совести у тебя нет, бесстыжая! И где только берутся такие?

Ольга остановилась, с любопытством рассматривая черных, а потом спокойно ответила:

— Я бы не советовала здесь долго стоять, потому что вот вам, — девушка обратилась к первой женщине, — с новообразованием в левом яичнике, солнце категорически противопоказано, а вам, — Ольга посмотрела на вторую женщину, — после сложной операции на кишечнике вообще нужно как можно больше отдыхать, лежа в холодке. А теперь, извините, мне пора, — она обошла ошалевших от её слов черных, села в машину, которую торопливо подогнал к тротуару Виктор, и лишь затем, когда автомобиль уже тронулся, начала хихикать.

— Представляешь, у этих баб просто язык отнялся от изумления, хотя злобой исходили, словно только что из преисподней. Одно меня радует, вокруг них вились две здоровенные осы, и я очень надеюсь, что они их покусают.

— Бабы ос покусают?

— Да нет, наоборот, осы… — Ольга, не договорив, стукнула Виктора в плечо, — не смеши меня.

— Почему?

— Потому что сейчас не время.

— Глупости, — отмахнулся Засуха. — Я на личном опыте убедился, что люди, хоть и незаметно, но всегда улыбаются на похоронах, потому что подсознательно…или вполне сознательно, радуются, что это не они легли в могилу. И ничего плохого в такой реакции нет, это как раз вполне нормально для живого человека, иначе мы бы вымерли от жалости к себе еще тысячи лет назад.

— Ох, Виктор, — вздохнула Ольга, — что бы я без тебя делала? Ты так вовремя подъехал, когда я вышла из кафе.

— Так мы ж заранее условились, что поедем домой вместе, вот я и встал первым из-за стола, когда увидел, что ты прощаешься.

— А я и забыла совсем, прости.

— Ничего удивительного, тебе столько пришлось пережить за это время, а тут еще черные. Это же они были, я не ошибаюсь? А такая встреча, кого хочешь, может выбить из седла. Не знаю, Оля, что они тебе сказали, но если бы взглядом можно было убивать… — он покрутил головой, не скрывая удивления. — И откуда у них столько злобы?

— Это профессиональное, дорогой.

— Как это, "профессиональное"?

— Понимаешь, обычные люди радуются и смеются, получая удовольствие от положительных эмоций, а у черных удовлетворение вызывает чужое горе, неприятности и беды.

— Господи помилуй, — выдохнул мужчина. — Ну, ничего, — продолжил он вскоре бодрым голосом, — вечер только начинается. Не попариться бы нам в баньке?

— В такую жару? — переспросила Ольга, а потом тряхнула головой. — А что? Я согласна.

14

Баня с душистым паром мяты и любистка, расслабила девушку до кончиков пальцев, а когда Виктор еще и сделал ей массаж, втирая в сведенные напряжением мышцы душистый крем, Ольга уснула прямо на столе и даже не шелохнулась, когда Засуха отнес ее на кровать и бережно прикрыл махровой простыней. Виктор некоторое время посидел рядом, с удовольствием рассматривая девушку, а потом спустился на первый этаж и вышел на веранду.

Солнце садилось, быстро закатываясь за горизонт, где-то в лесу мелкой дробью стучал дятел, косые тени от дома падали на траву, затемняя ее до черноты, и только привычное пение кузнечика, встречающего трелью летнюю ночь, заставило мужчину улыбнуться. Он закурил, удобно устроившись в большом мягком кресле, которое Ольга вытащила на веранду, и стал терпеливо ждать Володю, обещавшего приехать с вечерним докладом. А когда тот через двадцать минут появился, то сразу оседлал удобный табурет, привычно прислонившись спиной к поручням веранды.

— Оля спит? — поинтересовался Володя, тоже закуривая сигарету. — Ну, и хорошо, а то она вымоталась за эти дни, даже с лица спала.

— Ей пришлось потратить много сил и энергии…

— Не надо объяснять, я и сам догадался.

— А что скажешь о моем поручении? Уже не будешь недоверчиво таращиться, решив, будто я спятил?

— Тоже скажешь, — улыбнулся товарищ. — Услышать такое и не вытаращиться? Представляю свое лицо…

— Видел бы ты меня, когда я это впервые услышал, — улыбнулся понимающе Засуха. — Ладно, давай к делу.

— Значит так, во время дежурства у гроба Профессора ребята заметили двух женщин, которые пытались подобраться к покойнику, но сделать им это деликатно помешали. Думаю, бабы так ничего и не поняли, а мы, в свою очередь, взяли их на заметку и теперь знаем, кто они и чем занимаются

— Черные?

— Ага, кстати, именно они подходили к Ольге после поминок и что-то ей говорили.

— Я был там, знаю.

— А что Ольга?

— Сказала, это действительно были черные, и они открыто грубили, провоцируя скандал, поэтому ей пришлось их немного "порадовать".

— То есть?

— А она перечислила каждой бабе ее болячки и посоветовала не стоять долго на солнце, так как это вредно для здоровья.