Мантикора и Дракон. Эпизод II - Анна Кувайкова

«У вас свидание?» — мысленный голос Асты просто сочился ехидством.

Довольно усмехнувшись, миролюбиво ответила:

«Всего лишь обсуждаем, как лучше всего его убить. Болезненно, но медленно. Или мучительно, но долго».

«Разве это не одно и то же?» — непонимающе переспросила подруга.

«Конечно же нет!» — притворно оскорбилась, скрывая веером веселую улыбку. — «Болезненно и мучительно это совершенно разные состояния!»

«Язва ты…» — обиженно надулась блондинка.

— Мда… Спросила она, а язва я, — тяжко вздохнула, качая головой. Заметив вопросительный взгляд спутника, только отмахнулась. — Не обращай внимания. Я ее логику тоже порой понять не могу. Хотя вроде обе женщины…

— Аста необычная, — на лице аронта появилось выражение так свойственное его второй ипостаси. Кажется, в этом случае говорят «улыбается, как кот дорвавшийся до сливок». — Настолько безрассудный экземпляр еще нужно попытаться найти.

— Внешность обманчива, — тихо хмыкнула, подойдя к резной каменной скамье и устроившись на ней, внимательно посмотрела на младшего принца Сайтаншесса. — Ну и что ты хотел мне сказать? Ты ведь меня не просто так сюда вытащил, Танорион.

— Я настолько легко читаем? — притворно огорчился Ри, но встретив мой насмешливый взгляд, фыркнул. — Ладно. Вообще — то, я хотел поговорить об этом перед приемом, но, видимо, не судьба. Посему спрошу сейчас: какое отношение ты имеешь к Мартише аль Эйран?

Наверное, если бы это была другая ситуация, другое время, удержать маску на лице удалось бы без особых проблем. Только вот это имя навсегда останется незаживающей раной в моей душе. Имя, долгие годы бывшее для меня самым худшим ночным кошмаром. Имя моей матери.

Мартиша аль Эйран. Она не была воином в прямом смысле слова, но вставать на пути той, что владела одним из легендарных мечей, созданных Хаосом и Тьмой, мало кто осмеливался. Среди эрханов ее еще называли Сердцем Тьмы, способным успокоить даже того, кто потерял разум.

И порой, успокоить навсегда, посмертно.

Мартиша аль Эйран. Невысокая, темноволосая, с ясными синими глазами. Мягкие черты лица, нежный овал которого и эфемерная хрупкость обманывали многих. Длинные, тонкие пальцы, изящные руки и легкая улыбка на губах. Она казалась лучиком счастья среди хмурого неба: всегда веселая, всегда счастливая, всегда любящая… И ярая защитница своей семьи.

Сглотнув, невидяще уставилась на подрагивающие пальцы. Я запомнила ее другой. Мертвой, с остекленевшим взглядом и искривленными в беззвучном крике губами. С окровавленным большим животом, где не так давно билось еще одно маленькое сердце. Прекрасные волосы потемнели от крови, дождя и грязи, одежда разорвана на клочки.

А еще я помню, как она корчилась от невыносимых мук, когда я пыталась залечить ее раны, пыталась спасти мать и братика. И сколько бы времени не прошло, забыть такое не получится, что уж говорить о том, что бы простить себя?

Прошлое не вычеркнуть из собственной жизни. С ним можно только научиться жить дальше.

Вздрогнула от прикосновения к виску чужих, холодных пальцев. Подняв взгляд, едко усмехнулась, с трудом, но, все же сумев собрать рассыпавшуюся маску заново:

— У меня потек макияж?

— Кора, скажи правду, — ласково протяну Танорион, склонившись к моему лицу. — Я видел портрет. Ваше сходство трудно назвать случайным, я бы даже сказал невозможно. Да, у тебя темные волосы и карие глаза, но овал лица, взгляд… Ты можешь говорить все, что угодно, Корана, но я видел этот портрет.

— Правду? — высокомерно вскинула брови, выпрямившись и скрестив руки на груди. — А что есть правда? Знаю ли я, кто такая Мартишка аль Эйран? Да, знаю. Мало кто не слышал о Сердце Тьмы. Но то, что она может быть моей матерью, если ты намекаешь на это, полная чушь. Моя мать была человеком. А Мартиша, насколько мне известно, была эрханом. Или я не права?

— Доподлинно это неизвестно, но со слов некоторых Лордов, знакомых в свое время с этой семьей, Мартиша была человеком, — Ри отошел от меня, сейчас как никогда соответствуя своему титулу.

Усмехнулась. Младший принц Сайтаншесса. Все — таки он еще такой мальчишка… Пытается выдавить из меня правду о моей семье, хотя давно бы мог все и сам сопоставить. Раз говорил с Лордами, значит его должны были посветить в бесславную кончину аль Эйран. И о том, что единственным выжившим был ребенок, девчонка, шестнадцати лет от роду, позднее запертая в темницах. Коли по его словам я так похожа на тот портрет матери, сложить два и два, дабы получить правильный ответ, не трудно.

Но он жаждет услышать его от меня. Что ж, возможно, стоило бы все рассказать, да только время не подходящее… Да и незачем ему знать такие подробности о том, что было чуть ли не сто двадцать пять лет назад.

— Даже так? — притворно удивилась, поднимаясь со скамьи и оправляя юбку. — Извините, Ваше высочество, но я не понимаю, что вы хотите у меня узнать. Мартиша аль Эйран не имеет ко мне никакого отношения, так же, как и я к ней. А теперь прошу меня простить, у меня есть дела поважнее, чем ненужные, бессмысленные споры…

«Кора…»

— Кора!

Два голоса прозвучали одновременно. И были так же проигнорированы мной, как и внутренний, неясный порыв открыть всю правду аронту. Гордо подняв голову, я спокойно вернулась в зал, собираясь продолжить начатую игру. В конце концов, я здесь именно за этим, а не для того, что бы выслушивать возможные предположения о собственной семье.

Прямая спина, высокомерный взгляд и изящная походка, вкупе с надменной улыбкой, столь привычной во всем этом великолепии. Корана шла так, как будто для нее было вполне естественно находиться одной в озере, где полно куда более крупных хищников и только по счастливой случайности никто из них не заметил, не разглядел в ней опасность для себя.

Ри тяжело вздохнул и прислонился боком к парапету, опираясь локтем на каменные перила. Собираясь поговорить с ней, он не планировал бросаться своими наблюдениями и уж точно не хотел рассказывать о найденном в каком — то чулане портрете. Только вот у этой парочки было так много тайн, что ему невыносимо сильно захотелось приоткрыть хотя бы одну.

Стоило предположить с самого начала, чем это может закончиться. И теперь остается только искренне верить в то, что ей по — прежнему выгоднее разыграть спектакль, а не убить его по — настоящему.

И все же… Сходство слишком очевидно и просто так, на пустом месте, не могла появиться та застарелая боль, проступившая на лице женщины. А значит имя Мартиши аль Эйран для нее не просто когда — то услышанная история, нет. Что — то гораздо более личное…

Тяжело вздохнув, Ри покачал головой. Теперь, что бы выяснить это, придется приложить не мало усилий. Кора и так не особо разговорчивая на личные темы, а теперь похоже и вовсе решила вернуть их отношения к первоначальной точке: этикет, манеры и обращения исключительно по титулу.

Не сдержал веселого смешка. Это что же, получается ему к ней обращаться не иначе, как «Госпожа Убийца»?

Широко улыбнувшись, Танорион поправил манжеты, одернул камзол и так же вернулся в зал. Все же он вроде как хозяин этого безобразия, не пора ли вернуться к основным обязанностям? К тому же, где — то он видел неугомонную блондинку в чудесном платье. Ри даже успел заскучать без их привычного обмена любезностями.

Только стоило ему шагнуть в сторону дверей, как на перила приземлился огромный черный ворон. Хрипло каркнув, он смерил полукровку ехидным взором и выпустил из лапы свернутый лист пергамента. Еще раз каркнув, Рикс, а это был именно он, любимый питомец его приемной матери, тут же взлетел, растворившись в начинающихся сумерках.

Нахмурившись, Танорион взял послание и развернул его, бездумно повесив в воздухе небольшой магический светлячок. Текст письма оказался коротким, хоть и содержательным. В нем говорилось о том, что чета Повелителей возвращается в Сайтаншесс сегодня, ближе к полуночи и настоятельно просит младшего принца не влезать ни в какие сомнительные авантюры и, желательно, не покидать пределов замка.

И если с последним пунктом особых проблем не было, то первый вызывал определенные сомнения. Потому как Ри не мог точно определить, подходит постановка собственной смерти под определение «сомнительная авантюра» или все — таки нет.

— Ваше высочество? — голос Кайша вывел его из состояния задумчивости. Обернувшись к нему, вопросительно изогнул бровь. — Все гости собрались. Время объявить причину собрания достопочтимых господ.

— Мне кажется, или в твоем голосе я слышу ехидство? — намеренно растягивая гласные, подражая представителям аристократии, поинтересовался Ри, приблизившись к нему, пряча письмо во внутренний карман.

— Я думаю, вам стоит проверить слух, Ваше высочество, — хмыкнул эрхан, пропуская его вперед и тенью следуя за ним на некотором расстоянии. — Мне кажется в последнее время у вас с ним проблемы…