Таль: Невозможное возможно (СИ) - Наталья (1) Егорова

— Хорошо. Через пару дней должно полностью зажить. Я рад, что обошлось без последствий.

— А разве без них обошлось? Для Вас.

Мастер встал и подошел к окну, обхватив локти ладонями.

— Я скорее удивлен, что меня не отстранили раньше. Фактически мне многое сходило с рук только благодаря Алану.

— Он Вас прикрывал?! — Не поверила я своим ушам.

— Не в этом смысле. Еще со старого континента в академии существовало неписаное правило «Если к утру нет последствий, значит происшествие мелкое и его не разбирают». Иначе ректорат только и делал бы, что наказывал старшекурсников за мелкие травмы на дуэлях. Алан очень хороший врач, один из лучших в королевстве и он многое умудрялся вылечить до утра. Старался он ради своих пациентов, но меня это тоже здорово выручало.

— То есть если бы он ускорил лечение, не заботясь об отсутствии шрама, Вас бы не отстранили?

— Во-первых, я написал объяснительную ректору в тот же день и сейчас, насколько я знаю, она находится на рассмотрении у королевского архимага, а во-вторых шрам — это тоже последствие, да и Алан не станет уродовать пациента, тем более симпатичную девушку.

— А почему объяснительная у архимага Лисандра?

— Потому что меня или Таврима может снять с должности только он.

— Мастер, но Вы ведь говорили, что можете с ним все уладить, когда ребята Вас неудачно ударили. Почему же сейчас не хотите остаться?

— Тогда я был пострадавшей стороной, а сейчас не могу ничего сделать.

— Но Вы хотите остаться?

Какое-то время он молчал, продолжая смотреть в окно. Я терпеливо ждала.

— Не знаю, Таль. Последнее время мне кажется, что я слишком многого требую от адептов.

— Зато Вы и разрешаете многое. Мы с Альвиром заниматься вообще не можем — кто-нибудь из нас точно не выживет.

— Не говори глупостей, — усмехнулся Кайден. — Он как раз будет преподавать вам четко по учебному плану.

— Ну да, — подтвердила я. — Нам два светлячка на весь урок, а второму курсу антимагические щиты против энергетических сгустков. Он сегодня уже предложил несогласным отстоять свое мнение в бою и очень наглядно продемонстрировал, что щит второкурсника не выдерживает попадания концентрированного сгустка. И ведь все равно мы пойдем отстаивать свое мнение…

— Не делайте глупостей! — Оборвал меня Кайден. — Он все время ходит в абсолютнике, и без такого щита у вас ни малейшего шанса против него нет, это уж не говоря о том, что вы вообще не способны ничего сделать с боевым магом. Неужели наш бой тебя ничему не научил?

Я посмотрела на подживающую руку.

— Научил.

— Я не хотел, чтобы так получилось. Как ты вообще умудрилась упустить щит, ты же вполне стабильно их держишь?

— Не знаю. Я напугалась.

— Нельзя бояться. Слышишь? Как бы ни был силен противник, ты не должна бояться. Страх мгновенно снижает концентрацию. Как только ты пугаешься — ты проигрываешь.

— Поэтому боевые маги не боятся, а опасаются? — Улыбнулась я, вспомнив наш разговор возле кабинета ректора.

— И поэтому тоже.

— Мастер…

— Да не трави ты мне душу! — Развернулся он ко мне, и на лице было такое отчаяние, что я вздрогнула. — Не оставят меня. Понимаешь ты?! Не оставят!

Только теперь я заметила, что у него дрожат пальцы — слишком много для Кайдена значила академия. В чем-то он был прав, в чем-то нет, но он жил этими стенами и этими детьми. И еще он нас слушал и даже временами слышал в отличие от многих других. Да, он был моим врагом, но пусть завидуют те, у кого таких врагов нет. И я ушла, не оборачиваясь, боясь увидеть слабость этого невероятно сильного человека.

Не знаю, был ли у меня реально шанс что-то изменить, но я знала, что не смогу смотреть в глаза друзьям, если не попытаюсь. Я ведь не лгала Кайдену, когда говорила, что мы сцепимся с Альвиром. И если у нас нет шанса победить, значит мы просто расшибемся об эту скалу из знаний и силы. Я не смогу остановить их, не смогу объяснить, почему сейчас нужно наплевать на желание учится и собственное достоинство, и сама не смогу остаться в стороне, видя, как они идут в безнадежный бой.

Меня опять начинало трясти — эта неделя была слишком тяжелой для нервной системы. Перед кабинетом ректора я несколько минут просто стояла, пытаясь взять себя в руки. Понятия не имею, как он узнал о моем присутствии, но дверь открылась до того, как я собралась в нее постучать. Таврим устало потер лицо и махнул рукой, чтобы заходила внутрь, после чего дверь плавно закрылась.

— Я понимаю, зачем ты пришла, но уже ничего не могу для него сделать. Лисандр не оставит его в академии.

— Почему Вы в этом так уверены?

— Потому что я давно знаю Лисандра. И Кайдена мы тоже оба знаем очень давно.

— Я бы хотела поговорить с королевским архимагом. Вы можете активировать для меня телепорт во дворец? Я прописана туда по ауре. И, если не трудно, опишите, как пройти от телепорта до кабинета Лисандра, чтобы я там дорогу не спрашивала.

— Это ничего не изменит. На что ты надеешься?

— Не могу не попытаться. На что вы надеялись, когда просили меня поговорить с Элтаром о заклинании бессмертия?

Ректор довольно долго молча смотрел на меня время от времени тяжело вздыхая. Я нервничала, но ждала. Сама я телепорты настраивать не умела.

— Прямо по коридору до лестницы, она большая не пропустишь. По ней на один этаж вверх, там направо и по правой же стене третья дверь. — Поднялся ректор и подошел к стационарному телепорту. — Запомнила?

— Да.

Кабинет королевского архимага я нашла легко. В знакомой по появлению в этом мире приемной было пусто, видимо Карен уже ушел домой. Я напугалась, что архимага тоже может не оказаться на месте, и торопливо постучала в дверь.

— Чем могу Вам помочь? — Удивленно открыл дверь хозяин.

— Здравствуйте, — чуть растерялась я от такой формулировки и, чтобы выиграть время сообщила, — мне необходимо с Вами поговорить.

Лисандр указал рукой на кресло:

— Я весь внимание.

Ощущение было такое, будто он издевается, но я пришла не затем, чтобы сразу сбежать.

— Я прошу Вас не отстранять мастера Кайдена от проведения занятий в академии.

— Решение уже принято и я не намерен его менять, — спокойно сообщил мне королевский архимаг.

— И каково это решение?

— Архимагу Кайдену запрещено работать в образовательных учреждениях и заниматься преподаванием любым другим способом.

— Но это неправильное решение, — вскочила я из кресла. — Ведь в данном случае именно я пострадавшая сторона и я не просила его наказывать.