Девочка для вожака, или Замуж за волка (СИ) - Эль Вайра

Да, торговец и правда ее избегал. Она заметила это, когда несколько раз сталкивалась с ним на рынке. Но он хотя бы не выдавал ее секреты — Гаспар не хотел говорить про историю с Валдом, а Мари не могла себя заставить это сделать. Так они два года и прожили, и она всё удивлялась, почему жители Тагеля даже не делали предположений, что она приехала из Валда.

Теперь она поняла. Это казалось им попросту невозможным. Никто никогда не сбегал оттуда. Мари была первой. После той девушки по имени Ильзе, конечно.

— Мари, что именно там произошло?

Лицо Бенно было суровым, но она знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он беспокоится, а не злится. Она облизнула губы и попыталась обо всем рассказать. О, как она старалась! Но все попытки оказались тщетными и ни слова не вылетело из ее рта, словно он был зашит.

Всё, что она могла, это смотреть на целителя и его жену несчастным взглядом.

— А что насчет шрама? — задал Бенно новый вопрос.

Мари ощутила новое покалывание.

— Я хочу рассказать вам, правда, — захныкала Мари, — но… Но я не могу! Будто что-то сдерживает…

«Так работает магия», — вдруг услышала она слова Курта в своей голове.

Бенно и Росси долго ее изучали. Вдруг целитель резко встал и вышел из комнаты. Через несколько секунд он вернулся, бросая перед Мари кошелек с монетами.

— Сколько ты уже накопила? — спросил он спросил.

На этот вопрос она смогла ответить.

— Триста франков.

Уже хватало на поездку через лес, и даже осталось бы еще, чтобы прикупить подарки бабушке и дедушке, но она ни за что поедет коротким путем, только чтобы сохранить деньги.

— Там достаточно, чтобы оплатить оставшуюся часть пути, — указал Бенно на кошелек.

Мари ахнула и хотела возразить, но целитель покачал головой, а Росси положила руку девушке на запястье.

— Ты знаешь, что мы больше всего на свете хотели бы, чтобы ты осталась с нами, — сказала он. — Но Бенно прав. Тебе опасно здесь оставаться. Не знаю, что происходит в Валде, но всё это попахивает темными силами. Уезжай со следующим же торговцем, который соберется в столицу.

Это должно случиться дня через два, прикинула Мари. Сейчас конец лета, и многие поедут из Тагеля, чтобы продать товары подороже и самим закупиться на осень.

Каким-то образом то, что начиналось как обычный домашний ужин, превратилось в разработку плана побега Мари. Часть ее была взволнована и даже радовалась скорому отъезду, но всё-таки, готовясь ко сну, она с грустью взглянула на свою маленькую, но уютную комнатку под самой крышей. Дом Бенно и Росси стал ей родным, и было печально покидать его, особенно в такой спешке.

Ее окно выходило на север, и через него Мари могла видеть дорогу, которая вела из леса в столицу. Деревья вдоль были высокими, но пропускали свет в любое время суток. Даже сейчас, когда Мари смотрела в ночь, лунные лучи беспрепятственно проходили сквозь ветки и окрашивали серебром ее спальню.

Мари почти улыбнулась, но пронзительный волчий вой прервал ее мысли и заставил содрогнуться всем телом. Вот почему она уходит. Жизнь в Тагеле казалась ей беспечной, но она всё еще слишком близко к лесу.

Она легла на кровать и съежилась под одеялом, хотя в комнате было тепло. Слезы беззвучно катились по ее щекам и капали на подушку, когда она закрыла глаза. Она сбежала из кошмара, где на нее охотились волки и люди, но теперь такое чувство, что он нагоняет ее снова.

Был еще один вопрос, который она против воли задавала себе каждую ночь. Она хотела бы забыть и об этом, но, кажется, уже никогда не сможет.

Что стало с Куртом?

Мысли о нем было легко отбрасывать днем, но ночью они не давали ей покоя. Роились, как пчелы, и в разуме, и в сердце. Сколько времени должно пройти, чтобы ее перестала мучать его улыбка? Она будто наяву слышала его смех, когда он дразнил ее, а еще вспоминала ту красивую печаль, которая часто закрадывалась в его глаза без видимой на то причины.

Его образ преследовал ее каждый раз, когда она закрывала глаза. Она не могла заснуть без того, чтобы вспомнить, каково это было, когда он нежно поцеловал ее щеку. И без того, чтобы представить тот так и не сбывшийся поцелуй в губы.

Теперь Мари уедет еще дальше от своего странного лесного мальчика. Это было довольно глупо, но на самом деле она всё еще надеялась, что Курт помнит про свое обещание. Каким-то образом они однажды увидятся и отправятся вместе исследовать мир.

Но для начала она сбежит.

Глава 11

— И куда же ты собралась? — спросила Росси, взглянув на Мари, стоящую в дверях.

Хозяйка спускалась по крутой деревянной лестнице, но замерла посередине и ждала ответа.

— Я два дня назад заказала у сапожника новые туфли, — вздохнула Мари. — Пойду скажу ему, чтобы он не тратил на них время.

На мгновение она испугалась, что Росси прикажет ей вернуться наверх. Вой прошлой ночью оказался еще сильнее, чем во все предыдущие, и никому не давал уснуть. Эллисы велели Мари оставаться дома до самого отъезда.

— Ладно, — смягчилась Росси. — Только не приближайся к лесу. А, и раз уж ты выходишь…

Хозяйка сбежала по лестнице, кинулась на кухню и вернулась оттуда с небольшим малиновым пирогом, который испекла утром. Готовка помогала ей справиться с тревогой.

— Отнеси это миссис Данст, — протянула она пирог. — Ее дом как раз по пути.

Мари порывисто обняла Росси, положила пирог в корзинку и убежала поскорее, пока хозяйка не передумала. Сапожная лавка, где она заказала туфли, находилась на другом конце города, но Мари не возражала прогуляться подольше. В теплом воздухе пахло жимолостью, а дети кричали, гоняясь друг за другом, иногда останавливаясь, чтобы улыбнуться девушке в красном плаще.

Жизнь, в которой горожане ее боялись и избегали, теперь казалась ей дурным сном. Люди в Тагеле были к ней добры, даже несмотря на ее загадочное появление в городе. Гулять под солнцем и рассматривать домики с покатыми остроконечными крышами — для Мари это было чистым удовольствием. Она не знала, сможет ли когда-нибудь сюда вернуться, так что почему бы не пройтись в последний раз?

Колокольчик над дверью радостно зазвенел, когда Мари вошла к сапожнику. Низкий широколицый мужчина громогласно поприветствовал ее.

— Душенька, прекрасно, что ты зашла! Я, старый растяпа, совсем забыл у