Темная звезда - Нерина Хиллард

Чем больше Стелла об этом думала, тем больше убеждалась, что именно так оно и произошло. Это было так характерно для ее идиотки-сестры — принести себя в жертву. Но если это так… то при чем тут этот… как его там?… Руис Алдорет? Предполагалось, что Ли страдала от неразделенной любви все время, пока на него работала. Чем больше Стелла думала об этом, тем глупее это казалось и более очевидным для нее становилось другое: что Ли каким-то образом все узнала и совершает подвиг самопожертвования, в желании облегчить положение сестры. Гораздо более вероятно, что это Руис Алдорет испытывал безнадежную страсть все это время и, узнав о расторжении помолвки Ли, поймав Ли в момент отчаяния, воспользовался этим. Кроме того, Ли кажется даже выиграла, потому что говорили, что этот Алдорет очень богат.

Единственное, что можно сделать, решила она, это навестить семью и попытаться выяснить, что произошло на самом деле, и, если получится, передать Брюса обратно сестре, которой он вполне подходил, и заодно как-нибудь оттолкнуть от нее этого Алдорета. В письмах такие дела уладить невозможно.

Прошло немного времени, и ее все того же сапфирового цвета родстер подъезжал к старому серому дому, в котором она выросла. Для ее фильма в это время снимали массовые сцены, и Стелла смогла уехать.

Маргарет открыла ей дверь и, чрезвычайно удивившись, безмолвно смотрела на свою знаменитую дочь. Лицо ее осветилось радостной улыбкой, едва только она пришла в себя от удивления.

— Дорогая, какой чудесный сюрприз! Стелла высвободилась из объятий матери и вошла вместе с ней в гостиную, великолепно разыгрывая смущение и беспокойство, так что Маргарет просто не могла не заметить этого маленького спектакля и озабоченно нахмурилась.

— Что-нибудь случилось?

Стелла резко — разыгрывая импульсивность — повернулась к матери.

— Это, конечно, из-за Брюса. Маргарет улыбнулась.

— Так вот что тебя беспокоит? — И она рассмеялась облегченно. — Тебе не о чем беспокоиться. Ли совершенно счастлива со своим Руисом Алдоретом.

— Если бы я была в этом уверена! Мне просто жутко, что она выйдет за какого-то страшного латиноамериканца, которого она не переносит, и виновата в этом я.

Маргарет снова улыбнулась.

— Ты не говорила бы этого, если бы увидела этого «страшного латиноамериканца», как ты его называешь. Он ростом шесть футов два дюйма, и могу гарантировать, что он мог бы даже твое привычное к мужской красоте сердце сбить с ритма, несмотря на тот факт, что оно занято Брюсом, — шутливо добавила она.

Керри могла бы сообщить ей, что единственный человек, что царит в ее сердце, — это сама Стелла Дермот!

— Тогда, значит, все хорошо? — с показным облегчением выговорила Стелла, хотя внутренне она вся кипела.

Оказалось, что ее начальный план — сказать Брюсу, что Ли по-прежнему любит его и обручилась с Руисом Алдоретом только ради ее счастья — провалился. Теперь стало ясно, что она, Стелла, не сможет снова разыграть из себя героиню, принести красивую жертву и отказаться ради своей сестры от счастья, отослав Брюса к Ли. Стелла не имела понятия, как близка к истине была интрига ее замысла.

— Ну, разумеется, — уверила ее Маргарет. Она оглянулась, услышав, что кто-то находится за дверью. — Это, вероятно, Ли вернулась с работы. Ты сможешь сама с ней поговорить и успокоиться раз и навсегда.

Парадная дверь закрылась, и в холле послышались быстрые шаги.

— Я думаю, что узнала эту «потрясную», как ее называет Том, машину, заметила Ли, с улыбкой входя в комнату.

— Стелла беспокоится из-за Брюса, — без предисловий сообщила ей мать. — Я сказала, что ей стоит только поговорить с тобой, чтобы раз и навсегда перестать волноваться. Бедная девочка доводит себя до отчаяния, беспокоясь из-за несуществующей проблемы.

— Что за проблема? — Ли взглянула на свою сестру с легкой улыбкой. Что-то связанное с Брюсом?

Стелла грустно улыбнулась. Она выглядела так, будто совершенно измучилась, переживая от сознания того, что она разрушила счастье собственной сестры.

— Верно, — призналась она. — Видишь ли, я совсем не могу поверить, что ты все время любила другого и только притворялась, что любишь Брюса.

Маргарет хмыкнула.

— Ты бы поверила этому, если б увидела ее на днях вечером, — сказала она.

— Мама, — запротестовала Ли.

— Но, дорогая моя, — напомнила ей мать, — ты простояла в холле целых пять минут после того, как отъехала машина мистера Алдорета… как будто была совершенно околдована собственным счастьем, и если я ошибаюсь, то я просто слепа.

Невозможно было сомневаться в том, что Маргарет всем этим очень довольна. Ли всегда казалась ей слишком сдержанной и как-то не совсем естественной в отношениях с Брюсом, так что сделанное открытие, что Ли не всегда бывала так сдержанна, очень ее порадовало, и даже теперь Маргарет не могла удержаться от того, чтобы слегка не подразнить Ли.

Ли сама поразилась собственной реакции. Она отчаянно покраснела. Ли могла, разумеется, все отрицать, но не сделала этого. В конце концов миф надо создавать, и лучше не откладывая, если это давало Стелле облегчение. Кроме того, Маргарет, которая тоже обожала Стеллу и страшно ею гордилась, тоже была готова поверить в хорошее, и у Ли просто не хватало духа переубеждать ее.

Ли, поднявшись в свою комнату, долго и внимательно рассматривала себя в зеркале. Неужели в тот вечер она была так очарована, что даже такая мудрая и наблюдательная женщина, как ее мать, была обманута? Не стояло ли за этим большее? Что-то гораздо, гораздо большее?!

Ли отвернулась от зеркала, не желая видеть выражение собственных глаз, не желая верить в то, что она могла бы заметить в этих темно-синих глазах. Если она столь легкомысленна, что могла так быстро забыть Брюса, тогда она совсем не та Ли Дермот, какой она сама себя считала. Она была совершенно другой, и столь же новой и завораживаюшей личностью, как та девушка из рассказа ее матери, впервые в жизни отчаянно влюбленная!

Глава 8

В день свадьбы ее разбудил гром, Ли повернулась в постели и с отвращением посмотрела на промокший мир за окном.

Не предвиделось ничего романтического в ее замужестве с человеком, который был для нее почти незнакомцем. Но ей, по крайней мере, хотелось бы, чтобы в этот день светило солнце. Возникло такое настроение, будто и природа напоминала ей: брак будет безрадостным, потому что она выходит замуж за нелюбимого… Но не более чем через час после ее пробуждения в такую унылую погоду, перекаты грозы замерли вдали, солнце ярко засверкало, и Ли пришлось признаться себе, что она не чувствует, как ожидала, большого горя из-за потери Брюса, и отчасти потому, что в последнее время много думала о Руисе Алдорете.