Ветры Запада. Книга 2 (СИ) - Стоев Андрей

Максакова развеяла свой конструкт и задумчиво посмотрела на меня.

— Знаете, Кеннер, я вот смотрю на вас, и во мне крепнет уверенность, что вы со мной не согласны.

То ли у неё есть способности эмпата, то ли я просто плохо держу лицо. Не очень мне хочется затрагивать эту тему, хотя большого секрета здесь и нет. Я вдруг поймал себя на мысли, что уже полностью проникся здешним подходом к информации.

— Не то чтобы не согласен, Анна, — неохотно ответил я. — В целом я как раз согласен, просто в некоторых деталях есть расхождения.

— Продолжайте, пожалуйста, — мягко сказала она. — В каких именно деталях?

— Развеять такое существо возможно. Можете спросить Ожеховского о моих заказах. Да вы и сами эти вещи видели.

— Те дурацкие мечи, которые вы таскали с собой в пещеры, — осенило её. — И что, они в самом деле работают?

— Смотря с какой стороны посмотреть, — признался я. — Развеять структуры действительно получается, вот только существо может практически сразу пересобраться.

— Благодарю вас, Кеннер, — кивнула она. — Это очень ценная информация. Но почему вы не отправили отчёт в Круг Силы?

— По трём причинам. Потому что не хочу. Потому что не обязан. Потому что связан словом.

— Понятно, — хмыкнула Анна. — То есть больше вы ничего не расскажете?

— Извините, — развёл руками я.

— Ну, по крайней мере, я теперь знаю, что есть возможность спуститься достаточно глубоко и вернуться.

Похоже, ещё одна туристка загорелась идеей путешествия в Нижний мир.

— Я бы очень не советовал вам это делать, — вздохнул я. — Даже с надёжным проводником шансы на возвращение совсем невелики. Без проводника это просто гарантированное самоубийство.

— Вы же вернулись, — указала она.

— Извините, Анна, больше я ничего вам не могу сказать.

— Но, возможно, вы хотя бы скажете, где можно найти надёжного проводника?

— Клан Ходящих спускается достаточно глубоко. Но учтите, что Ходящие сильно не любят внешников, и я не знаю, каким образом их можно уговорить помочь.

— Благодарю вас, — ещё раз сказала она. — Но мы с вами отвлеклись. Студентам, несомненно, совсем неинтересны эти скучные разговоры.

Судя по лицам студентов, которые не дыша ловили каждое слово, я бы не сказал, что им так уж скучно.

— Итак, студенты, — она снова надела маску строгой преподавательницы. — Учебный процесс у нас будет построен следующим образом: в течение года мы будем изучать теорию, в частности, основы геологии, зоологию, бестиарии Севера и так далее. Будет также некоторое количество практических занятий, которые будут проводить у каждой группы ваши преподаватели боевой практики. А перед сессией у нас с вами начнутся уже более серьёзные практические занятия. Съездим на Север, познакомимся с разными интересными существами, обязательно посетим кровавиков. Советую отнестись к моему предмету очень серьёзно, отставание от программы обычно выражается в чрезвычайно болезненных ощущениях.

— Так значит, всё-таки уходишь? — спросил жрец, пытливо глядя на Драгану.

— Пора уже, ута, — вздохнула она. — Я бы ещё у тебя погостила, но сам же понимаешь — зима близко. Скоро перевалы закроются, и придётся мне зимовать в ваших долинах.

— Так и зимуй, — предложил он. — Дом тебе дадим, живи.

— Вам надо ещё какие-то валуны передвинуть, что ли? — засмеялась Драгана.

— При чём тут это? — насупился жрец. — Но мы тебе, конечно, благодарны за помощь в постройке плотины.

— Да ладно тебе, я же всё понимаю, — махнула рукой она. — Ясно ведь, что ты не просто так мне ваши легенды пересказываешь, да моё неуважение терпишь. Но меня такой обмен вполне устраивает, я не в претензии.

— Кто же от ведьмы ждёт уважения к богам? — хмыкнул ута. — Вы же с ними воюете. Я бы даже удивился, если бы ты уважение проявила.

— Ну, я бы не сказала, что мы с ними прямо так уж воюем, — пожала плечами Драгана. — Хотя было дело, прибила я когда-то одного божка.

— Ты бога убила? — шокировано переспросил жрец.

— Боги очень разные бывают, ута, — пояснила она. — Есть такие, которых и богами-то трудно назвать. Тот божок как раз из таких был. А вот на вашего Мару у меня сил вряд ли бы хватило, даже если взять те времена, когда он здесь бараном гулял.

— То есть ведьмы сильнее слабых богов и слабее сильных?

— В целом где-то так, наверное, — согласилась Драгана. — Хотя ведьмы тоже очень разные бывают. На самом деле я и сама не знаю, кто в конечном итоге сильнее. Да и вообще непонятно, кого отнести к ведьмам, а кого к богам. Мир гораздо сложнее, чем ты думаешь, ута — в нём много разных сильных сущностей, а люди им по большей части просто безразличны.

— А правда, что боги на ведьмах женятся?

— За всех не скажу, — честно ответила она, — но очень сомневаюсь. Все мои знакомые всё-таки людей предпочитают. Во всяком случае те, кто сами от людей не сильно отличаются. А кто далеко ушёл, тем, по-моему, женитьба уже не особо интересна.

— Мне тоже кажется, что боги в основном с людьми, — согласился с ней жрец. — Хотя легенды говорят, что Мара на ведьме женат.

— Может быть, — кивнула она. — В Иране вашего Мару Йимой зовут, так вот, мне там рассказывали, что Йима женат на волшебнице Пайрике. Я ни про какую Пайрику никогда не слышала, но, может, это даже вообще не имя, может, они так всех ведьм зовут[15].

[ 15 — «Пайрика» или, в более привычном для нас варианте, «пери» — действительно, так иранцы называют ведьм. Но в самой легенде это слово употребляется скорее как имя собственное, так что возможно, в древние времена действительно существовала волшебница Пайрика, чьё имя впоследствии стало нарицательным.]

— Вот и наши легенды говорят, что боги большей частью в жёны ведьм выбирают, хоть и враждуют с ними. Не понимаю, как это сочетается, но не мне о делах богов судить.

— Ну, вообще-то говоря, ваши легенды слишком уж много врут, — заметила Драгана.

— Наши легенды правду говорят, — хмуро возразил жрец. — Надо просто воспринимать их правильно. Аллегории нельзя понимать буквально, нужно видеть вложенный в них смысл.

— Не знаю, не знаю, — с сомнением отозвалась Драгана. — Милана, подруга моя, — ну, как подруга, просто хорошая знакомая, — так вот, она мне тоже говорила, что в этих легендах много смысла вложено, и что они могут многое дать. Но я что-то никакого смысла в них не нахожу. Может, она из этих легенд что-то и почерпнула, а вот я сколько ни слушаю, всё какая-то дичь выходит. Взять, к примеру, ту историю, что ты мне третьего дня рассказывал — про то, как боги совместно владели золотой кроватью и золотым стулом, а потом Мара захотел владеть ими один, но боги не хотели общее имущество ему отдавать. Тогда Мара уселся на золотую кровать и заявил, что всем покажет, кто здесь главный, и богам пришлось уступить[16]. Я правильно пересказала суть, ута?

[ 16 — Это тоже реальная легенда, её приводит Робертсон в своём фундаментальном труде «Кафиры Гиндукуша».]

— В целом правильно, — неохотно признал тот.

— Ну и как это можно воспринимать всерьёз? Золотая кровать, чушь какая-то. Можно подумать, что ваши боги что-то вроде мелкой шайки, а Мара в вожаки пытается пролезть. Ясно же, что ваши предки-дикари эту легенду просто с себя списали.

— Это аллегория, — устало повторил жрец. — Важно не то, что рассказывает легенда, а то, чему она учит.

— Аллегория? — недоверчиво хмыкнула Драгана. — И чему она учит?

— Много чему, — туманно ответил ута. — Например, тому, что общее — это всё равно, что ничьё, а у ничьей вещи всегда найдётся хозяин.

— Так себе мудрость, — пренебрежительно заметила Драгана. — И чему она вас научила? Вот есть же у вас, к примеру, общинное стадо?

— Есть, — с достоинством подтвердил жрец.

— И кто же у этого стада хозяин?

Ута улыбнулся и промолчал.

— Хмм, — в замешательстве сказала Драгана. — И ведь в самом деле — кто здесь ближе всех к мудрости предков? С такой точки зрения я действительно как-то не смотрела.