Я стала злодейкой любовного романа (СИ) - Иствуд Кира

— Ваша светлость, вы меня звали? — спрашиваю я.

— Да, Виктория, звал, — говорит Алан, прожигая меня своими стальными глазами. Но мне чудится в этом взгляде странная теплота, которой раньше там не было.

«Не придумывай невесть что!» — ругаю я себя.

— Что вы хотели? — спрашиваю с напускной вежливостью.

— Для начала убедиться, что вы исполните приказ и придёте.

— Сложно было этого не сделать. Меня сопроводили ваши солдаты.

— Вы даже не пытались от них сбежать? — поднимает брови Алан. В его голосе слышится усмешка.

— Не хотела, чтобы вы кинули их в темницу… Кстати об этом. Я слышала о Ри.

— Дайте угадаю, хотите, чтобы я его отпустил?

— Да! Ведь он ничего не сделал!

— Вот именно, — кивает Алан. — Ничего. И именно поэтому будет наказан.

— Как именно? — взволнованно спрашиваю я. Мне совсем не нравится, что Ри пострадает из-за моего самоуправства.

Алан щурит глаза, по его лицу пробегает хитрая ухмылка:

— А это зависит от вас, Виктория. От вашего поведения.

— То есть? — бормочу я, уже ничего не понимая.

Алан поднимается со своего места. Я смотрю как он обходит стол, подходит ко мне и присаживается на столешницу напротив, смотрит сверху вниз, а у меня шею начинает сводить от напряжения. Несмотря на болезнь, от Алана исходит столько подавляющей силы, что меня буквально прижимает к стулу. Нас разделяет расстояние вытянутой руки.

— Вы плохо спали? — тихо спрашивает Алан. — У вас измученный вид.

— У вас тоже, — шепчу. — Элиза вас хорошо подлечила? Слышала, вы провели с ней занимательную ночь.

— Не такую занимательную, как прошлый вечер с вами. Так откуда вы узнали про башню? Про пелену? Про то, где спрятан магический камень?

— Я…

— Если собираетесь соврать, то лучше хорошенько подумайте, Виктория, — тихо говорит Алан.

Я вдруг ловлю себя на мысли, что почему-то не чувствую в принце прежней угрозы. То ли его взгляд стал мягче, то ли голос, то ли просто привыкла. Я глубоко вдыхаю витающий вокруг аромат — древесный, терпкий, мужской. Невольно поправляю волосы, облизываю пересохшие губы.

Алан смотрит голодно, цепко. Хотела бы я знать, о чём он думает.

— Дело в том, что… однажды я прочитала книгу... — шепчу, а чувствую так, точно в омут с головой бросаюсь. — И позже, когда выросла, поняла, что она обо мне.

Всё, теперь пути назад нет. Призналась… Пусть и не во всём. Но такая правда звучит глупее лжи.

— Книгу? И где она? — невозмутимо спрашивает Алан.

— Не знаю. Это было давно.

— И когда вы поняли, что она связана с вами?

— Несколько недель назад. Когда события стали очень похожи на то, о чём я читала. Вы мне верите?

— Не знаю, — говорит Алан. — Но я слышал о подобном.

— Слышали!? — я не могу скрыть удивления.

— Да, — он кивает. — Вы знаете, почему нельзя заглядывать в будущее?

— Нет.

— Потому что оно неопределено и меняется каждый миг. Судьбу можно повернуть в любую сторону. Но если увидеть будущее, а ещё хуже — записать, то потом не останется никакого выбора, кроме как идти по одной дороге... Если вспомнить, отец рассказывал мне, что в прошлом записанные судьбы были обычным делом. Но раньше и магия была сильнее, дети с даром рождались чаще. А ведь обычно такие книги записывали именно магической кровью.

— Но кровь используют в чёрной магии, разве нет?

— Вот именно, — кивает принц. — В некотором роде это навязывание событий. Я бы даже назвал подобное проклятием. Ведь отвязаться от записанной судьбы очень тяжело.

— Но тогда можно было бы любую судьбу извратить!

— Были ограничения, — Алан задумчиво стучит пальцами по столешнице. — Такие как цена магии, например. Ведь мировой баланс всегда берёт цену сопостовимую с вмешательством. А ещё в доступе должна была быть кровь человека, на кого написана книга. Да и прочитать её способен далеко не каждый. Порой даже создатель книги не мог в неё заглянуть. Может ещё какие условия были, так и не вспомнить, но судьбы направо и налево менять не выйдет. Да и сопротивляться написанному можно, хоть это и требует сил.

— Может в этом и причина, почему вокруг меня чёрная магия?

— Возможно… Всё возможно, Виктория, — задумчиво говорит Алан.

— Эм… Честно говоря, я удивлена, что вы мне так запросто поверили.

— Я пытаюсь разобраться. И впервые кусочки пазла складываются в картинку. Если в вашей книге было что-то обо мне, то неудивительно, что вы бегали от меня при первой встрече. По этой же причине вы могли быть на фестивале, где промышляли культисты. Да и история с костяной башней тоже становится понятна. Честно говоря, Виктория, я предпочёл бы видеть в вас союзника, а не врага. Но это невозможно, пока вы не расскажете мне всей правды.

— Д-да… я понимаю… — бормочу, а у самой в голове полный бардак. От проницательности принца мурашки бегут по коже. Я ожидала чего угодно, но не того, что Алан мне поверит.

— Виктория, — мягко говорит Алан. Он протягивает руку и касается моего плеча. — Вы боитесь меня из-за того, что было написано в той книге, верно? Что там случилось?

У меня голова кругом. Могу ли ему признаться? Может ли принц мне помочь? Могу ли изменить свою судьбу, если сейчас расскажу всё-всё!? И я решаюсь.

— Ваша светлость… — говорю, пытаясь унять дрожь в голосе и смотреть твёрдо. — По сюжету, вы меня убили.

Глава 27

«По сюжету, вы меня убили».

Эти слова повисают в воздухе. Я невольно задерживаю дыхание, словно дуновение может качнуть чашу весов судьбы, и та покатится по наклонной, прямо в бездну. Реакцию принца страшно даже представить! Хочется зажмуриться, но усилием воли я заставляю себя держать глаза открытыми.

Принц растерянно моргает. Кажется, он хочет возразить, но обрывает себя. Хмурится, вглядывается в моё лицо, видимо пытаясь понять, шучу я или нет. Несколько секунд проходит в молчании, а потом Алан касается моей руки и мягко, успокаивающе говорит:

— Виктория, уверяю вас, я бы никогда подобного не сделал. Не имею обыкновения казнить женщин, даже культисток. Вам не нужно меня опасаться. Не после того, как вы помогли разбить базу в костяной башне. Вы мне верите?

Я неуверенно киваю. Да, сейчас принц не собирается обнажать меч, но кто знает, что случится завтра? Хотя… Вроде поводов я не даю. Да и Элизу от меня защищать не придётся. Может, всё-таки получилось изменить будущее? Может, этот разговор — начало новой судьбы?

— Однако, — продолжает принц, — я бы хотел разобраться в том, что вы прочитали в книге, хорошо?

— Да.

— В книге вас казнили по моему приказу? — спрашивает Алан, аккуратно подбирая слова.

— Нет, — шепчу, — вы зарубили меня собственным мечом.

— Вы должно быть сильно меня довели, — пытается пошутить принц, но я не улыбаюсь. Мне не до смеха. — Может быть это получилось случайно? Или на мне был морок?

— Нет. Вы прекрасно понимали, что делаете.

— Тогда, какой была причина? Потому что я не могу представить ни одной.

Наступает моё время хмуриться. Про метку я говорить не собираюсь… Но тогда как объяснить? Если сказать, что покусилась на жизнь его любимой, то придётся признаться, кто она. Но Элиза пока ещё таковой не стала, и мои слова будут походить на ложь. Может быть, объяснить всё злодейской натурой Виктории? Но не выйдет ли это боком?

Алан цепко следит за мной, от его пристального внимания начинают гореть щёки. Чувствую себя как под прицелом. Да и сидит он довольно близко, протяни руку и коснёшься. Невольно мне представляется, что случится, если сделаю так — протяну руку, проведу пальцами по сильной груди, посмотрю в стальные глаза.

Сможет ли Алан усидеть на месте? Или подастся вперёд, прижмёт, обнимет, как тогда, в башне? Интересно, как далеко продвинулись их отношения с Элизой? Чёрт, мысли совсем не в ту степь. А всё потому что на секунду подумалось, что книга может быть не страшна. Что, я смогла её переиграть! Рано так мыслить... Блин, ещё и Алан слишком близко, мысли путает. Почему он не мог говорить со мной из-за стола?