Страницы любви Мани Поливановой - Татьяна Витальевна Устинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вам повезло, – Алекс провел пальцем по выцветшим чернильным пятнам на сукне. Сколько лет назад пролили чернила на этот самый стол? Пятьдесят?.. Или, может, сто?.. – Не каждому удается пожить в квартире прадеда.
– Да и мне бы не удалось, – Покровская пожала плечами. – В революцию, ежу понятно, всех уплотнили, здесь даже по тем временам была какая-то чудовищная коммуналка, душ на сорок, наверное!.. Ну а потом выяснилось, что Советской России нужны аэропланы, и всех обратно разуплотнили.
– Из-за аэропланов?!
– Ну, прадед был авиаконструктор! – Она вздохнула, как будто удивляясь его тупости. – Знаменитый. Его сгоряча чуть было не расстреляли, но потом кто-то сообразил, что аэропланы-то сами собой уж точно ниоткуда не возьмутся! В смысле, без прадеда. И его передумали расстреливать, и отсюда всех пролетариев выперли взашей, а его оставили.
– Вот это да, – сказал Алекс от души. – Вот это история.
Она сверху посмотрела на него.
– Ну да. Прадед по какому-то недоразумению в двадцатых годах не уехал с Сикорским в Америку, остался здесь. Они вообще очень дружили. Только Сикорский строил тяжелые самолеты, вот «Илья Муромец», к примеру, самый знаменитый, а прадед – истребители. А когда началась война в Испании, эти истребители расколошматили весь немецкий люфтваффе! И сбивали «мессершмитты» как нечего делать!.. У нас с появлением его истребителей вдруг образовалось полное превосходство в воздухе – а все потому, что прадеда своевременно не расстреляли!..
Она уселась за стол и поддернула штанину, так чтоб не было видно дырку.
– И фильм этот знаменитый! Ну, где Крючков и Меркурьев, помните?.. «Небесный тихоход»! «Я думала вы ас, а вы У-2-с?!» Этот женский полк воевал как раз на его самолетах, только в конце войны они уже назывались не «У-2», а «По-2». Их все немцы до смерти боялись. Потому что они летали медленно и низко и бомбили прицельно, а «мессеры» все мазали, у них же скорость в разы выше…
– Позвольте, – перебил Алекс, – а как фамилия вашего прадеда?..
Она удивилась.
– Поливанов. Как и у меня. И мне дико, что я придумываю детективы за столом, где прадед придумывал истребители!.. Я все время сравниваю, понимаете?.. И все время получается, что занимаюсь какой-то фигней.
– Ну да, – пробормотал Алекс себе под нос. – Поливанов. Конечно.
– А бабушка вышла замуж за «недостойного»!.. Правда, он был не пролетарий, а инженер, но все равно из «новых», и прадед с прабабкой до конца жизни называли его на «вы» и исключительно по имени-отчеству. А бабушка гордая была, вот и съехала отсюда в барак!
– Значит, вы тоже не та, за кого себя выдаете, – произнес он задумчиво. – Вы вовсе не Покровская, а Поливанова и родом из знаменитой семьи.
Спохватился и замолчал.
– Покровская – псевдоним, – сказала она осторожно. – Я живу на Покровке, все очень просто! В непосредственной близости от Покровских Ворот! И почему я… не та, за кого себя выдаю?! Я – это я, автор второсортных детективных романов!
– Второсортных?
– Все детективы второсортны! – отрезала писательница Покровская-Поливанова. – Если бы я написала «Муму», тогда моя фамилия была бы Тургенев и я была бы настоящим писателем. Колбасы хотите?.. Краковской? Викуся очень ее рекламировала!
Пока она возилась на кухне, он все осматривался – удивительная квартира! Вышел в коридор и поизучал книжные полки, начинавшиеся на уровне его ботинок и терявшиеся в невообразимой высоте, где-то под потолком. Развеселившись окончательно, зажмурился и вытащил наугад толстый, насмерть зачитанный том в коричневой плотной обложке.
Интересно, какую книгу в этой семье зачитали почти до дыр, так что едва держится некогда упитанный и солидный переплет?..
Ну что?.. Лев Толстой, сыщицкие приключения, «Княжна Джаваха» Чарской или Александр Солженицын в каком-то там очередном круге?
Алекс открыл глаза и глянул.
Жуковский Н. Е., «О присоединенных вихрях», 1905 год.
Как хорошо.
– Are you with me? Nothing to trust in. You have the answers. What are the questions? – громко распевала на кухне хозяйка.
Он втиснул на место увесистый том.
Интересно, у нее тоже чашки тончайшего китайского фарфора и пирожки в плетеной корзинке, укрытой теплой салфеткой?.. Или, наоборот, толстые, самодовольные белые американские кружки с сердцами и надписями «I love you» и наспех нарезанный вчерашний хлеб?..
Она показалась на пороге, толкнув задницей дверь, и Алекс перехватил тяжеленный поднос. На нем не было вовсе никаких чашек, зато позвякивали в серебряных подстаканниках чистые стаканы, и лимон истекал соком на серебряной тарелочке, и конфеты в памятных с детства обертках, и та самая колбаса, пристроенная очень аппетитно, как-то так, что Алексу сразу захотелось есть, и он понял: в доме авиаконструктора Поливанова ему будет вкусно, просто, и можно ничего не стесняться и танцев не танцевать.
Как давно он ничего не делал… «просто»!
Они чинно уселись в гостиной, с краю громадного стола, за которым, должно быть, умещалось человек двадцать гостей, и писательница объявила, что он может называть ее Маней.
– Прошу прощения, что не узнал вас тогда, дома у Екатерины Петровны. Должен был бы…
Она щедро выложила колбасу на хлеб, полюбовалась, добавила еще круг и протянула Алексу. У нее были длинные пальцы без всякого маникюра и узкая, совсем девичья кисть.
– Дома у Екатерины Петровны никто никого не узнавал! Мы все в обмороке были. – Себе она тоже соорудила бутерброд и смачно откусила. – А вас-то чего туда принесло? Ну, нас она позвала – в годину лишений и испытаний, – а вы?..
– Я просто хотел с ней поговорить. – Он улыбнулся. Маня очень ему нравилась. – Я и с вами хочу поговорить.
– Говорите! – разрешила Поливанова. – Вам с лимоном?
– Расскажите мне про Веселовского.
– Тю!.. – Она поставила чайник на литую чугунную подставку и воззрилась на Алекса. – Вспомнила бабушка первую ночь. Зачем он вам сдался?..
– Правда, что его уволили из издательства после какой-то истории с вашей подругой?..
Поливанова аккуратно пристроила бутерброд на тарелку и крошечной, жесткой от крахмала салфеткой стряхнула крошки со своих необыкновенных пальцев.
– Да, – задумчиво сказала она. – История. Ничего особенного. Она любила его, а он любил родину, только и всего.
Алекс молчал, ожидая продолжения.
– Может, вся фишка в том, что она его на самом деле любила. Ну, по крайней мере, мне так казалось. А может, просто слишком долго ждала принца. Хоть какого-нибудь! Ведь не у всех получается, понимаете?.. – Она распрямила плечи. – У Кати не получается, у меня вот тоже ничего не получается!.. А
