Национальная система политической экономии - Фридрих Лист

История, наконец, учит нас, каким образом народы, обладающие от природы всеми средствами для достижения высшей степени богатства и могущества, могут и должны, без того, чтобы не стать в противоречие с самими собою, менять свою торговую систему по мере того, как идут вперед. Сначала, действительно, посредством свободы торговли с народами, их опередившими, они выходят из варварства и улучшают свое земледелие; потом посредством ограничений они заставляют цвести их фабрики, флот и внешнюю торговлю; наконец, после достижения высшей степени богатства и могущества, посредством постепенного перехода к принципам свободы торговли и свободной конкуренции иностранцев на их собственных рынках они предохраняют от равнодушия своих земледельцев, фабрикантов и своих купцов и возбуждают в них энергию для поддержания верховенства, которого они достигли. На первой ступени развития находятся Испания, Португалия и Неаполь, на второй — Германия и Северная Америка, недалеко от границы последней ступени находится, по нашему мнению, Франция; достигла последней ступени пока еще только Великобритания.

Книга вторая. Теория

Глава XI. Политическая и космополитическая экономия

До Кенэ и французских экономистов не существовало другой политической экономии, кроме той, которая практиковалась государственным управлением. Администраторы и писатели, которые трактовали о предметах административных, обращали внимание исключительно на земледелие, фабрики, торговлю и мореплавание тех стран, которым они принадлежали, не заботясь об анализе причин богатства и не возвышаясь до интересов целого человечества.

Кенэ, у которого впервые зародилась идея всеобщей свободы торговли, расширил объем своих исследований на все человечество, не имея представления об отдельной нации. Заглавие его сочинения таково — «Physiocratie, ou de gouvernement le plus avantageux au genre humain»; он хотел бы, чтобы «купцы всех народов образовали одну торговую республику». Очевидно, Кенэ имел в виду космополитическую экономию, т. е. ту науку, которая учит, как человеческий род может обеспечить себе благосостояние, в противоположность политической экономии или такой науке, которая ограничивается изучением того, каким образом данный народ при известных мировых отношениях, при помощи земледелия, промышленности и торговли достигает благосостояния, цивилизации и могущества.

Тот же широкий смысл придает и Адам Смит своему учению, так как он поставил себе задачу доказать справедливость космополитической идеи абсолютной свободы всемирной торговли, несмотря на грубые ошибки физиократов против сущности вещей и против логики. Адам Смит так же, как и Кенэ, не думал составлять трактата о предмете политической экономии, т. е. той политики, которой должны следовать отдельные нации, чтобы достигать прогресса в своем экономическом положении. Он дал следующее заглавие своему сочинению — «Природа и причины богатства народов», т. е. всех народов, всего рода человеческого. Он говорит о различных системах политической экономии в особенной части своего труда с единственной и исключительной целью: представить их полное ничтожество и доказать, что политическая или национальная экономия должны уступить место всемирной экономии. Если он говорит также иногда и о войне, то, по-видимому, только мимоходом. Идея вечного мира лежит в основании всех его доказательств. Так, по выразительному замечанию его биографа Дугалд-Стеварта, точкой отправления всех его исследований было убеждение, что «большинство государственных мероприятий для развития общественного благосостояния бесполезно и что для нации, стремящейся перейти из низшего состояния варварства в состояние наивозможно высшего благосостояния, необходимы лишь умеренные налоги, хорошее судопроизводство и мир». Под словом «мир» Адам Смит, очевидно, разумеет вечный мир аббата Saint Pierre.

Ж. Б. Сэй ставит ясный вопрос: не должно ли допустить существование всемирной республики для того, чтобы ясно представить себе идею всеобщей свободы торговли? Этот писатель, который, в сущности, воздвигнул здание своего учения из материалов, преподанных Адамом Смитом, в шестом томе, стр. 288, своей йconomie politique pratique говорит буквально следующее: «Мы можем рассматривать экономические интересы семьи с отцом дома во главе; принципы и воззрения, касающиеся таких интересов, составляют предмет частной экономии. Те же принципы, которые имеют отношение к интересам целой нации в частности и по отношению ее к другим нациям, образуют государственную экономию (l'Oconomie publique). Политическая экономия, наконец, рассматривает интересы всех наций, все человечество в совокупности».

При этом нужно заметить, во-первых, что Сэй под именем государственной экономии (йconomie publique) разумеет национальную или политическую экономию и что он нигде в своих сочинениях о ней не говорит; во-вторых, что он учению, очевидно, характера космополитического присваивает название политической экономии, и что он в этом учении всюду трактует лишь о той экономии, которая имеет в виду исключительно интересы всего человеческого рода без всякого отношения к интересам отдельных наций.

Этого смешения наименований не существовало бы, если бы Сэй, предупредив о том, что он называет политической экономией и что на самом деле есть не что иное, как космополитическая, или мировая, экономия, познакомил нас также и с принципами того учения, которое он называет государственной экономией (йconomie publique), но которое на самом деле есть не что иное, как экономия в отношении к нациям, или политическая экономия. При определении и развитии этого учения он едва ли мог исходить из представления и существа нации и выяснить, какие существенные изменения должна претерпеть экономия человеческого общества, так как человеческое общество разделено на отдельные национальности, которые представляют союз сил и интересов и в своей естественной свободе стоят лицом к лицу с другими обществами подобного рода. Но, придав своей мировой экономии наименование политической экономии, он избавил себя от такого изложения; смешав слова, он произвел смешение понятий и замаскировал массу грубейших теоретических ошибок. Все позднейшие писатели повторили ту же ошибку. Сисмонди также называет свою политическую экономию «1а science qui se charge du bonheur de l'espOce humaine». Так, Адам Смит и его ученики излагали, в сущности, то же учение, которое излагали до них Кенэ и его ученики, потому что в статье «Revue mOthodique», трактующей о школе физиократов, почти теми же словами выражается мысль, что «благосостояние отдельных лиц зависит вообще от благосостояния всего рода человеческого». Первый из североамериканских корифеев свободы торговли в том виде, как ее понимает Адам Смит, — Томас Купер, президент коллегиума в Колумбии, отрицает даже существование национальных особенностей; он называет нацию «грамматическим изобретением, вызванным необходимостью избежания перифразов, не-сущим (a non-entity), которое не имеет никакого реального значения и пригрезилось лишь политикам». Впрочем, Купер при этом совершенно последователен, даже гораздо последовательнее своих предшественников и учителей, ибо очевидно, что, раз признано существование наций с их условиями бытия и их интересами, необходимо допустить и изменение экономии человеческого общества согласно этим частным интересам, и что если признается это изменение ошибкой, то совершенно разумно опровергнуть прежде всего существование наций.

Мы, со своей стороны, далеки от того, чтобы отвергать космополитическую теорию в том виде, как она выработана школой77; мы думаем только, что и политическая экономия, или, как ее называет Сэй, Oconomie publique, также должна быть научно разработана, и что, во всяком случае, лучше называть вещи их действительными именами, нежели придавать им названия, противоречащие смыслу слов.

Если желают остаться верными логике и сущности вещи, необходимо противопоставить частную экономию социальной экономии и в этой последней различать: экономию политическую, или национальную, которая, исходя из представления и сущности национализма, учит, каким образом данная нация при современном положении всего света и при наличности особых национальных отношений может сохранять и улучшать свое экономическое положение, и экономию космополитическую, или мировую, которая исходит из гипотезы, что нации всего земного шара образуют собою одно общество, пребывающее в вечном мире.

Предположите, как того желает школа, мировую ассоциацию или федерацию всех наций как гарантию вечного мира, и принцип международной свободы торговли будет совершенно установлен. Чем менее каждый человек ограничен в достижении своей личной цели — благосостояния, тем значительнее число и богатство тех, которые находятся с ним в свободных сношениях, тем шире поле его деятельности, тем легче ему для увеличения своего благосостояния пользоваться данными ему от природы способностями, приобретенными познаниями и талантами, равно находящимися в его распоряжении естественными силами. Что сказано об отдельном лице, применимо и к общинам, и к провинциям, и к государствам. Только глупец может утверждать, что торговое объединение для Соединенных Штатов Северной Америки, для провинций Франции, для немецких союзных государств вреднее провинциальных таможен.