Три желания для художника - Анастасия Левковская

Я его простила еще утром, так что благодушно улыбнулась.

– Принято. Надеюсь, больше ты мне таких проверок устраивать не будешь, – не удержалась от подколки, – а то ведь в следующий раз действительно могу дом разнести… чей под руку попадется.

– О, даже не сомневаюсь, – более свободно хохотнул он и качнул головой. – Нет, я уже понял, что ты у нас нестандартная джинния.

Какой молодец! А теперь закрепить…

– То есть ты подумаешь над контрактом? – невинно спросила я.

– И не надейся, – ласково проговорил Лео, подавшись вперед. – Мне ваши три желания даром не нужны.

Облом-с. Ладно, и так прогресс колоссален.

– Значит, подожду, – безразлично пожала я плечами и слегка улыбнулась. – Время у меня есть. Надеюсь, ты не против моей компании?

– Если будешь соблюдать границы, почему нет? – пожал плечами Леонард и вдруг рассмеялся. – Какой мужчина в здравом уме будет против соседства красивой девушки? Если бы ты еще переспала со мной… – ехидно промурлыкал он, прищурившись.

Опять он за свое. Нашел то, чем меня можно подкалывать, и не стесняется регулярно этим заниматься. Наверное, если бы я вдруг согласилась, он бы с воплями забаррикадировался в мастерской, и шайтана с два я бы его оттуда выковыряла.

– И не мечтай. – Я покачала пальцем у него перед носом.

– И не мечтал, – подразнил Лео и со вздохом поднялся. – Ладно, я ушел. Сильно не бузи, куколка. Будешь себя хорошо вести, завтра покажу, что нарисовалось.

– Правда? – обрадованно воскликнула я.

– Правда, правда, – добродушно улыбнулся он, а затем вдруг со смехом запустил в волосы пятерню. – Нет, все же до чего приятно, когда тобой вот так восхищаются! Даже непривычно как-то…

– Не тобой, а твоими картинами, – невозмутимо сообщила я и отсалютовала ему чашкой. – Сам ты, мягко скажем, человек нелегкий.

– Уж какой есть, – немного раздраженно фыркнул Лео и направился к двери. Там он остановился и посмотрел на меня через плечо. – Ах да… По поводу мытья посуды и еды. Я согласен, если ты меня остальной уборкой нагружать не будешь.

Сначала я не поверила своим ушам. Затем задумалась, не стоит ли надавить. Хотя нет, не думаю, что Леонард согласен на бо́льшие уступки. Так что быстро соглашаюсь, пока не передумал! И то громадная победа! А там… посмотрим. Вода камень точит.

– Ладно, меня устраивает, – хмыкнула я. – Завтра, значит, жду тебя на завтрак. Так что не сильно засиживайся.

– Да, женушка, – фыркнул Лео и качнул головой. – В роль слишком не вживайся, куколка.

Я гордо оставила реплику без внимания.

Когда Леонард ушел, я решила, что остатки тортика не должны пропасть, потому притащила из своей комнаты книжку и устроилась с ней на кухне. Да так углубилась в чтение, что звук дверного звонка заставил меня подпрыгнуть и вскрикнуть от неожиданности.

Хм, кого это еще принесло на ночь глядя? Впрочем, не мое дело. Уж точно не ко мне пришли. Я пожала плечами и вернулась к книжке и тортику.

Но визитер не унимался. Звонок настойчиво тренькнул еще раз, а через несколько минут – еще раз.

Вот же неугомонный, кто бы там ни был! Ну не открывают, чего ломиться? Я недовольно фыркнула и, отложив книгу, решила глянуть, кто же там такой настырный.

Уж не знаю почему, но глазка во входной двери у Лео не было. Так что пришлось мне открывать дверь и… прочувствовать все эмоции художника, когда я свалилась на него, словно снег на голову. Передо мной стоял тот, кого я видеть не хотела, – Энди. С огромным букетом розовых роз.

– Привет, – виновато улыбнулся он. – Я…

– Пока, – грубо оборвала я его и захлопнула дверь.

А после стиснула зубы и мысленно выругалась.

– Шаира! – Энди постучал. – Я понимаю, ты злишься, но дай хоть извиниться!

– Не стоит, – отозвалась я. – Зла на тебя я не держу, но и видеть не хочу. Давай ты просто забудешь, что я есть в этом городе.

И, не слушая, что он там еще говорит, быстро сбежала наверх, в свою комнату. И, бросившись на кровать, лицом в подушку, закрыла уши руками. Звуки стуков и дверного звонка все равно прорывались, но недолго.

Я понимала, что веду себя как распоследняя идиотка, но ничего с собой поделать не могла.

Не люблю актеров. Терпеть не могу! Наслаждаюсь спектаклями, постановками, искренне восхищаюсь талантом, но… На пушечный выстрел не подойду. Всегда остается ощущение, что в жизни они точно так же играют и каждая их эмоция – ненастоящая. Продумана и выверена. Причем это семейное – мой старший брат Рихтер такого же мнения. Или это я такого же, как он? Не важно.

В общем, пусть Энди меня заочно простит, но общаться с ним я не собираюсь.

Но ощущение, что я поступаю нехорошо, осталось. Так что настроение было безвозвратно испорчено, и даже сон этого не исправил.

– Ух ты, какая хмурая мордашка! – поприветствовал меня утром Лео, войдя в кухню.

– И тебе здравствуй, – буркнула я, не отрывая взгляда от своей тарелки. – Ты вовремя вернулся. Десять минут назад завтрак доставили.

– Завтрак– это хорошо-о-о, – мечтательно протянул он. – Но сначала в душ бы…

– Остынет, – коротко сказала я.

– Уговорила, – хохотнул художник, плюхаясь напротив меня на табурет.

Кажется, хоть у кого-то в этом доме настроение не обретается ниже плинтуса.

Я искоса глянула, с каким аппетитом Леонард расправляется со своей порцией запеченного мяса с овощным гарниром, и со вздохом взяла вилку. Есть особо не хотелось, но надо!

Я успела отправить в рот несколько кусочков до того, как Лео вдруг замер, а затем внимательно на меня посмотрел:

– Куколка, за что ты Энди так отшила?

Аппетит сразу же пропал, так что я отложила вилку и вскинула глаза на художника:

– Нажаловался.

– Сказал, ты ему даже слова молвить не дала.

– Нам не о чем говорить, – безразлично пожала плечами.

Лео поджал губы и сложил руки на груди:

– Где логика, куколка? В том, что случилось, виноват только я. Моя идея, целиком и полностью, Энди лишь играл роль. Но меня ты простила, а его – нет. Вот скажи мне, – он подался вперед и опасно сощурился, – тебя так зацепило его фальшивое признание или просто мне поблажки, так как ты с меня хочешь контракт на три желания поиметь?

Я со свистом выдохнула. Начина-а-ается! Только вроде все выяснили, он ту же песню заводит!

– Ни первое, ни второе, – процедила я, сдерживаясь, чтобы не начать орать. – Мне нечего ему прощать, как ты и сказал – это была твоя идея, а не его. Я просто не хочу с ним общаться, мне неприятно. Что в этом неясного?

– То, что до этого вы с ним премиленько ворковали, – отозвался Леонард.