"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Баранников Сергей

— Ладно, давайте закругляться, — Влад стянул повязку с глаз и сощурился. — Сколько осталось до дуэли?

— Минут двадцать! — тут же отозвалась Катя.

— Вот, выдвигаемся! Мишке нужно еще размяться перед боем.

Вот же зараза! Я уже совсем забыл о дуэли. Хорошо, хоть Влад напомнил. До поединка осталось меньше двадцати минут, а настрой вообще не боевой. Так, берем себя в руки и тащимся бить лицо Кильчицкому. Нужно выложиться на полную, взять бы где только правильный настрой. Стоило нам выйти в коридор, я понял, что настрой мне точно обеспечат. Наверно, целая академия собиралась посмотреть на первую дуэль в этом учебном году.

На арене только и разговоров было о предстоящем поединке. Казалось, ни одно событие не могло затмить эту тему. Мы с Кильчицким обменялись взглядами, но на этом все и закончилось. Павел стоял в привычном окружении Игнатьева и Никитова, которого уже выписали с медпункта. Рядом на ограждении сидела Инга и болтала ногами, вызывающе поглядывая по сторонам. У меня свита оказалась побольше — Влад, Егор, Маша и Катя пришли со мной, а еще следом увязался Андрей Румянцев, который до этого ни с кем особо не общался.

Ребята устроились на первом ряду, и только Васильев пошел в круг арены вместе со мной. Я вопросительно посмотрел на него, но вспомнил, что он мой секундант, а этим ребятам положено следить за боем и останавливать его в случае, если их боец не сможет драться дальше.

— Слушай, какие бы повреждения я не получил, бой не останавливай, понял?

— Не дури, я понимаю когда жизни грозит опасность, — отозвался Влад. — Думаешь, я не видел как это делали другие? Вмешаюсь, только если тебе совсем будет худо. Удачи, боец!

Я кивнул и зашагал к центру арены. Мне вслед летели крики, аплодисменты и даже освистывание и улюлюканье. Ну, это сторонники Игнатьева и Кильчицкого, не иначе. Пытаются задавить морально. А вот имбиря вам с редиской! Я повернулся к трибунам и помахал рукой.

Следом за мной вышел Кильчицкий. Трибуна взорвалась овациями. Похоже, его знали и поддерживали действительно многие. Даже те, кто пришел просто поглазеть, и для кого мы оба были лишь какими-то безымянными людьми, которые сейчас будут чистить друг другу лица.

Игнатьев перебрался через бортик и поднял руки вверх, заводя толпу. Ему явно нравилось красоваться и получать внимание. Что же, ему волноваться нет смысла. Пока все идет по их плану, но очень скоро я это изменю.

Последним на арену вышел Палыч, который вызвался быть судьей этого поединка. Судя по удивленным лицам старшаков, это был из ряда вон выходящий случай, чтобы проректор сам брался судить поединок. Мы с Кильчицким стали друг напротив друга, а наши секунданты отошли к краям бортиков.

— Начали! — скомандовал Палыч и поторопился отойти в сторону.

По команде Кильчицкий резко рванул в мою сторону, выпрямил руку и пробил в корпус. Я заблокировал удар, но вот второй удар левой пропустил. Толпа на зрительских местах зашумела.

— Я же говорил, что этот Гущин — тот еще выпендрежник! — произнес кто-то. Я отлично слышал этот голос.

— Погоди, они ведь только начали.

— Да не, Павел его под орех уделает.

Так, стоп! Не обращаю внимания на зрителей, так недолго и проиграть. Нужно собраться. На деле Кильчицкий оказался неплохим бойцом. Пусть так, даже приятнее будет с ним справиться. Опыт борьбы с такими ребятами уже был. Конечно, я совершенно не планировал убивать Кильчицкого, это чересчур, а вот показательного избиения будет достаточно.

— Что, Гущин, это тебе не в коридорах кулаками махать, да? — улыбнулся Павел, напирая всей массой.

Я резко отступил и провел серию ударов, чтобы не дать снова пойти в атаку. Очередной удар Павла рассек воздух, и я решил, что самое время действовать, но ошибся. Первый удар попал в блок, а второй пришелся по корпусу и лишь немного сбил дыхание. А вот ответка не заставила себя ждать — я едва успел увернуться от очередной «двоечки». Дело дрянь — у него и техника и скорость просто запредельные. Не удивлюсь, если слухи о его третьей ступени окажутся правдой.

Ладно, если все пойдет плохо, будем вытягивать на морально-волевых. В конечном счете, многие дворяне — те еще неженки, не привыкшие испытывать боль. Приложись хорошенько пару раз, и они психологически сломаются, потому что не привыкли к такому. То ли ребята, выросшие на улице — сколько падений с деревьев, содранных коленей и локтей, а сколько фингалов и шишек после потасовок с ребятами из соседнего района? Нет, Павел не сможет похвастаться такой закалкой.

Кильчицкий снова попытался зайти за спину, сделал подсечку и попробовал ударить снизу вверх, но я успел подставить плечо. Очередная атака оказалась безуспешной, что заметно напрягало его. Я же не торопился атаковать, изучая возможности соперника.

— Что ты пятишься, дерись, давай! — Павел едва ли не рычал, но я продолжал крутиться вокруг него, уходя от ударов.

Нырок, еще нырок, отклонился и зашел сопернику за спину. Потеряв самообладание, Кильчицкий бросился на меня, наплевав на защиту, и я решил, что пора действовать. Когда он попытался ударить под дых, я едва не призвал каменную пластину, но в последний момент устоял перед этим соблазном. Удар удалось заблокировать в последний момент. Уф! Что же будет, когда мы перестанем прощупывать оборону и начнем использовать дар?

Павел отступил после неудачной атаки, не рискуя атаковать дальше и раскрываться. К его чести стоит сказать, что он быстро пришел в себя и тут же попытался двинуть в висок с правой. Я пригнулся, пропуская правый кулак у себя над головой, и тут же ударил боковым слева в печень. Дар вспыхивает, оставляя мощный визуальный эффект в виде ауры вокруг моего тела, а на трибунах орут от восторга. Обычный человек давно бы уже сложился пополам, но для одаренного этого было недостаточно.

Даже не будучи твердыней, одаренные переносили куда большие нагрузки, были сильнее, крепче и легче держали удар. «Двоечка» в исполнении Кильчицкого лишь оставила синяки на моих кистях, не достигнув цели.

Кильчицкий призывает свой дар, и теперь мы оба светимся, как елочные игрушки на Новый год и кружимся по арене. На его стороне более высокая ступень и техничность, у меня в арсенале — опыт и выносливость. Да, на успех в бою влияет не только мощь дара, но и опыт в таких стычках. Пусть в прошлых воплощениях у меня не было такого дара, зато чистить репы врагам приходилось будь здоров, оставалось только заставить нетренированное тело подчиняться мысленным приказам.

Все-таки я пропустил удар — кулак попал в бровь и рассек ее, а кровь затекала в правый глаз и мешала обзору. Используя момент, пока Кильчицкий закрылся от удара и отступил, я встретился глазами с Владом и отрицательно покачал головой, запрещая останавливать бой. Васильев кивнул, понимая, что я его сожру, если он осмелится ослушаться.

Я понимал, что нужно кардинально что-то менять, поэтому пошел на хитрость. После очередной заблокированной связки ударов я зашатался и немного опустил руки, открываясь для удара. Ну же, позер, давай свой фирменный удар!

Аура вокруг Кильчицкого вспыхнула ярче, и он сконцентрировал силу на правой руке. Мощный боковой удар должен был поставить красивую точку в этой дуэли, но я резко нырнул вниз, пропуская кулак над головой. В глазах Павла на мгновение вспыхнуло удивление, но было поздно. Я выпрямился и резко пробил в корпус с левой, выбивая дух. Павел согнулся и открылся для удара локтем. Я едва сдержался, чтобы не вложить энергию в этот удар — вполне хватило и обычной силы.

Нос хрустнул, оповещая хозяина о переломе, а Пашка запрокинул голову назад и вот-вот был готов потерять равновесие. Нет-нет, погоди, еще комплимент от шеф-повара! Удар с прямой ноги в грудь отбросил моего соперника метра на полтора назад. Сам по себе удар был рискованный, но Павел сейчас был явно не в том состоянии, чтобы устроить мне проблемы.

— Бой остановлен! — скомандовал Игнатьев и подскочил к Пашке, который лежал на спине и захлебывался кровью. Краем глаза я отметил лекарей, которые тоже спешили к парню.