Черный бушлат - Александр Конторович

– Так может в деревнях где раненных спрятать можно?

– Не думаю. Тут в каждой, почитай, деревне немцев полно. Да, на и сам посмотри. Я вытащил трофейную карту и отдал ее лейтенанту.

– Темно тут, может утром?

– И то – правда. Утро вечера мудренее. Глядишь и мысль какая умная в голову придет?

Однако же поспать всласть так и не пришлось.

Чуть стало светать, как я растолкал лейтенанта, он спал в соседнем шалаше.

– Давай, лейтенант, буди своих архаровцев и за мной.

– Куда?

– За кудыкину гору. Грузовик-то мы на дороге оставили?

– Ну?

– А от него в лес тропа натоптана. Вот поедут утром немцы… Дальше продолжать?

– Понял – сон у него как рукой сняло. – Пять минут.

Через несколько минут мы топали по лесу.

Слава Богу, что с утра по дороге никто еще не проезжал. Грузовик стоял на месте.

– Значит так, бойцы. Дерево – нафиг с дороги. Что хотите, делайте, но чтоб тут его не было. Лейтенант пошли кого-нибудь поискать съезд в лес, чтобы машину туда загнать.

– Марченко! Задачу понял? Высокий боец кивнул головой.

– Так точно, товарищ лейтенант.

– Вот и бегом по дороге, ищи.

Боец умчался, а я полез в машину. Постараемся ее завести, метров 200-300 проедет даже и при пустом радиаторе.

Минут через десять дерево оттащили в сторону. А еще через минут пятнадцать прибежал и Марченко.

– Товарищ лейтенант, там поворотов нет нигде, но метров через двести, прямо у дороги – овраг. Глубокий такой и весь кустами зарос. Кольцов вопросительно на меня посмотрел.

– Сойдет и овраг. Возьмите из кузова канистру – слейте бензин из бака, пригодиться. Брезент заберите и накидки, да и тент неплохо бы содрать, не помешает.

Еще через несколько минут машина выглядела весьма печально, с содранным тентом, помятым капотом и пробитым бензобаком (кран слива топлива так и не нашли), кое-как заткнутым куском тряпки – прямо хоть сейчас на свалку. Двигатель однако, завелся, хоть и не сразу.

Проехав по дороге метров двести, я увидел тот самый овраг. Марченко не соврал, туда и танк ухнул бы без задержки. Распахнув дверь, я выбрался на подножку и вывернул руль. Теперь можно и прыгать.

С треском, пробив кусты, грузовик грохнулся вниз. Еще некоторое время работал мотор, потом все стихло.

– Лейтенант!

– Здесь я!

– Пускай бойцы веток нарежут и на дороге подметут. Обочину подправят, чтобы следы были бы не так хорошо видны. Чтоб не сразу машину в овраге засекли. Да и наши следы на дороге неплохо бы подмести. Место, где в лес свернем – снегом присыпать.

– Сделаем – и Кольцов начал отдавать распоряжения.

Отойдя в лес, в направлении лагеря, я присел на корягу. Пускай пока бойцы поработают. Они, хоть и недоедавшие, а все моложе меня будут. Хоть клиент мне достался и нехилый (сразу видно, что не карандашом работал раньше), и силушкой его Бог не обидел, а все же возраст – не шутка. Мне еще пилить и пилить, силы беречь надо.

Минут через сорок подошел лейтенант с бойцами. Они тащили за собой по снегу срубленные еловые ветки. Еще и снежок небольшой пошел – совсем хорошо. Хилый снегопад, а все же лучше, чем никакой.

– Уходим?

– Обожди лейтенант, посмотрим еще. Дождемся первых немцев, по ним и поймем, удалась наша маскировка или нет. Прилягте тут пока, вон, хоть на брезент.

Бойцы залегли. Молодец лейтенант! Бойцы у него немногословные, приказы выполняют быстро. Неплохой из него командир будет. Если доживёт… Уложив ветки, лейтенант лег на них рядом со мной.

– Не помешаю?

– Скажешь тоже…

– Я смотрю, у вас опыт командования есть. Служить приходилось?

– Я и сейчас не в отпуске.

– И до какого звания дослужились, если не секрет?

– Майор. Лейтенант дернулся, пытаясь встать.

– Лежи, лежи, не на плацу.

– Товарищ майор…

– Тихо, тихо, лейтенант. Не при всех. Не надо. Для всех прочих я – партизан дядя Саша. Лейтенант замолчал, переваривая услышанное.

– А вот это – кивнул он на мои татуировки на руках. – Почему?

– Будет надо для дела, так я в набедренной повязке здесь качучу спляшу. Не хуже африканского негра. Слышал такое слово – разведка?

– А как же!

– Вот и соображай.

– Так что ж вы тут один делаете?

– Это я здесь один. Группа моя отсюда далеко. Да и не все уцелели, к сожалению.

– Немцы?

– Китайцы! Кто ж ещё?

– Трудно было?

– По-всякому, лейтенант, по-всякому. И мы им хвоста крутили, и от них прятались, тоже бывало. Голову сложить – особого таланта не надобно. Сберечь, да еще с пользой для дела – другой коленкор.

– Догадываюсь… У вас работа – врагу не пожелаешь.

– Это ты точно сказал.

Прошло еще около часа, снегопад прекратился. И вот, вдали, я услышал подвывание мотора.

– Лейтенант – я толкнул в бок Кольцова, он уже успел задремать. – Бойцов буди, только не вставайте и не шевелитесь особо. Немцы едут. Через несколько минут все были на местах.

Я окинул глазами наше воинство. Две винтовки, два автомата, лейтенант с 'ТТ'. Кстати.

Порывшись в вещмешке, я протянул ему парабеллум, позаимствованный у невезучего немца в лесничестве.

– Держи. Вот и пара обойм к нему. Потом еще у бойцов патронов отсыплешь, если надо будет.

– Спасибо.

– Да, не за что.

Еще несколько минут ожидания и на дороге появились грузовики. Один, второй, третий.

– Не стрелять никому! Пусть мимо пройдут. Переваливаясь на ухабах, машины медленно проползли мимо нас.

– Не расслабляемся! Им еще мимо оврага ехать. Прошла минута, другая. Шум моторов постепенно затихал вдали.

– Похоже, что не заметили они ничего. Ну и ладно! Командуй, лейтенант, пора и в лагерь идти.

В лагере нас ждали с нетерпением. Видимо, долгое отсутствие лейтенанта с бойцами заставило остальных понервничать. На костер тут же водрузили пару котелков с едой и водой. Я тронул лейтенанта за рукав.

– Присядем, пока харчи готовят.

– Добро. Сейчас, распоряжения отдам. Озадачив бойцов, Кольцов присел рядом со мной.

– Что дальше делать собираешься, лейтенант?

– К нашим надо. Раненные не выживут тут долго. И так уже, вон могилы есть, не могу больше смотреть как они смерти ждут.

– Соображения?

– Может, с вами пойдем?

– Шутишь? Как ты собираешься раненных, мало что через линию фронта тащить, так и просто до нее нашими-то силами доволочь?

– Не знаю. Может быть, вы чего-нибудь придумаете?

– Что у тебя с оружием?

– Если с тем, что вы отдали, так три винтовки, два автомата и два пистолета. Гранат нет. Патронов – минут на двадцать боя. Все.

– И с этим ты собрался фронт прорывать? Что с продовольствием?

– Считая вчерашние консервы – дней на пять-шесть.

– За это время, мы с ранеными даже и до линии фронта не дойдем. Кольцов кивнул, видимо он это и сам понимал.

– Выводы?

– Я раненых бросить не могу.

– Я об этом и не думаю даже. И не это в виду имел.

– Не знаю. Всякое в голову лезет, но ничего толкового не придумал пока.

– Короче, лейтенант. Сейчас СЮДА за вами никто не придет. Веришь?

– Может, позже?

– Когда все раненые умрут?

– …

– Есть у меня одна мысль. Для тебя и твоих бойцов, этот выход – единственный.

– Какой?

– Знаю я ОДНО место, куда наши придут скоро. Причем, придут ОБЯЗАТЕЛЬНО и силами немалыми. Это для вас – последний шанс.

– Куда же это?

– Не очень далеко отсюда. Ты с ранеными туда можешь дойти дня за три-четыре, если повезет.

– Где это?

– Назад пойдешь. К немцам в тыл. Я тебе на карте покажу, зарисуешь. Карту я тебе не отдам.

– Карта у меня есть. Без таких пометок, как у вас, но есть.

– Вот и ладно. Без нее тебе неудобно будет, все-таки немецкий тыл. Так что пометки и себе сделай тоже.

– Зачем же туда наши пойдут? Я думал – ближе к фронту.

– Зачем – это я тебе не скажу. Не обижайся, не могу. Это секреты не мои. Я и сам тут, как видишь, в роли почтальона работаю. Вот и представь, что это за штуки такие, коли целый майор только бумажки таскает.

Кольцов честно попытался представить. Видимо, ему это удалось и он кивнул головой, соглашаясь.

– Понимаю.

– Там, куда ты придешь, будет один наш человек. Он как раз эту группу ждет.

– А что я ему скажу?

– Ей. Девушка это. Ранило ее и ходить она не может. Вот заодно и ее посмотрите. Раз уж ты этих раненых кое-как выходил, то и за ней присмотреть можешь.

– Посмотрим, конечно. Только вот с медикаментами у нас, сами знаете…

– Там есть. Не очень много, но лучше, чем у тебя. И тебе хватит, если с умом расходовать.

– Конечно, я все понимаю.

– Не все ещё. Делай что хочешь, но девушка эта ДОЛЖНА выжить ЛЮБОЙ ценой. Какова бы эта цена не была. Ее жизнь СЕЙЧАС полка стоит, а то и поболе.