В плену твоего безумия - Светлана Тимина

И меня понесло по этому быстрому, стремительному течению. Между ног стало невыносимо сладко. Чтобы скрыть сбившееся от предвкушения дыхание, я неосознанно сжала пальчиками кольца цепи, соединившей спереди мои запястья. От этого бесхитростного жеста тело кроет новыми приливами жара.

Она казалась тяжелой и грубой. Не чета тем золотистым цепочкам, что продают в секс-шопах — такие можно разорвать, даже не напрягая руки. Я находилась полностью в его власти.

Это казалось диким. Я доверилась тому, кто меня похитил и удерживал пленницей в своем замке доминирования. Тому, кто не позволял увидеть сове лицо. Я была либо безумна… либо научилась различать оттенки добра и зла. Ведь больше всего боли мне принес совсем не тот мужчина, что заковывал в цепи и требовал называть себя Хозяином.

Он ждал моего ответа. И я с легкостью дала ему то, чего он так ждал.

— Доброй… Ночи, хозяин.

— Моя девочка слегка возбуждена? — Я замерла от его вкрадчивого голоса. И буквально почувствовала, как его глаза улыбаются, вокруг них образуются тонкие лучики морщин.

— Кажется… я не знаю… я просто волнуюсь.

В горле пересохло. Но в то же время мне легче оттого, что я проговорила свои чувства, пусть даже это не была полная правда. Что-то вызвало смутную тревогу, и я поспешно исправила оплошность:

— Хозяин.

Было ли мне страшно в тот момент? Нет, абсолютно. Хотя я прекрасно понимала, что мы двигаемся вперед, будет сильнее, острее, глубже… и возможно, больно. Меня сейчас плавило любопытство и сладкое предвкушение. Черт возьми, даже его угроза больше не казалась дикой и пугающей.

Может, потому, что часть этой программы он уже обкатал на мне, и это принесло мне только удовольствие?

— Подползли ко мне. Хочу поцеловать твои глаза, — спокойно произнес он, кожа кресла скрипнула от его движений. — Прямо, Милана. Иди на мой голос.

Глаза? Он специально сделал эту двусмысленную оговорку? Я сегодня увижу его лицо? С меня снимут повязку? Я, наконец, узнаю, кто мой похититель, показавший мне на примере подмену сознания и разрыв стереотипов? И эта темная, но такая смертельно красивая сказка не закончится, а только заиграет бликами самой желанной тьмы, если я узнаю, кто он?

Этого оказалось достаточно, чтобы я двинулась вперед, переставляя ладони под мелодичный перезвон тяжелой цепи. Мои ноги касались мягкого ковра. Скованная, ползущая на коленях, я сейчас чувствовала совсем другое. Это была свобода. Как будто два крыла раскрылись в полную силу.

Я была не права, когда думала, что своими играми в доминирование и подчинение Хозяин добивается моего протеста. Он хотел другого. Чтобы моя уязвимость насытилась сполна в безопасной для себя форме. Чтобы единственная зона моей слабости оставалась у его ног. Под прессом его воли. А в реальной жизни больше не смела отравлять мой разум.

Я замерла, коснувшись лбом его колен. И снова близость мужчины накрыла, оглушила, едва не вынесла за пределы этой вселенной. У меня перехватило дыхание.

— Молодец, девочка, — его рука легла на мою голову, пальцы зарылись в волосы, — на что ты готова ради возможности снять повязку на короткий миг?

— На все, — бездумно ответила я, с трудом вынырнув из омута невероятных ощущений, что дарили его близость и обещание.

— Никогда не произноси таких опрометчивых слов, Милана. Потому что я могу ухватиться за них и выжать по максимуму. И однажды я так и сделаю, если ты не усвоишь урок. Итак, я повторяю свой вопрос…

Думать в таком состоянии было непросто. Я сглотнула. Да еще его пальцы пришли в движение, то натягивая волосы, то отпуская, массируя кожу. Чувственность зашкаливала. Что он хотел услышать в ответ?

— На многое… — натяжение в волосах заставило меня зашипеть от боли. — Наверное… я не знаю, что вы хотите… сделать со мной…

— Ничего из того, что будет тебе неприятно, Милана. В этом можешь полностью довериться мне. — Он вновь натянул мои волосы, заставив запрокинуть голову назад. — Нам надо придумать слово, которое ты произнесёшь в случае, если тебе это покажется недопустимым.

— Разве недостаточно просьбы остановиться?

— Иногда ты будешь бояться не того, что я с тобой сделаю, а неизвестности. Не имея ни малейшего понятия о том, что принесет тебе выбранная практика — удовольствие или неприятие. Останавливать в связи со своими представлениями о том, что хорошо или плохо. Но так ты не поймешь, понравится или нет. Поэтому я жду от тебя особого слова. Ты можешь подогревать свой азарт просьбами остановиться, можешь вырываться и плакать — в большинстве случаев такая рефлексия только усиливает наслаждение. Но все что тебе надо — произнести это слово, и тогда я остановлюсь. Итак, ты придумала?

Мысли путались. Опасность. Побег. Сломанная воля. Эти слова крутились в моей голове. Но я боялась, что не смогу запомнить. Все они были похожи. Их объединяло только одно.

— Азамат, — процедила я сквозь зубы, ощутив, как по возбужденным нервам прошла волна стужи. — Вот мое слово.

Глава 11

Как будто и правду стало холодно. Мой похититель напрягся, услышав это ненавистное нам обоим имя. Его рука замерла на моей голове.

— Милана, если это для тебя проблема, я запрещаю. Запрещаю нести его в наши отношения!

— Тогда тиран! Сволочь! Тварь! Так можно? Только я могу запутаться… во всех этих эпитетах. Имя не даст.

Сказала и без сил прижалась к его ноге. Сердце стучало. Но я и не могла ассоциировать стоп-сигнал с чем-то, кроме имени того, кто сломал мою жизнь.

Хозяин изучал меня. Долго, задумчиво. А я успокаивалась, и тело вновь охватывало огнём возбуждения.

— Хорошо, Милана, — в его голос вернулась сталь. — Но все будет только на моих условиях. Я дам тебе увидеть ровно столько, сколько сам сочту нужным. И за это поощрение сделаю тоже то, что сочту нужным. Собери волосы и заведи руки за голову.

Приказ не вызвал опасений. Это было не сложно. Мелодично звякнула цепь, когда я подняла руки, собирая волосы высоко на затылке.

— Наклонись назад. И не шевелись.

Он отошел в сторону, но быстро вернулся. Мой лоб обожгло его жарким дыханием. Я приоткрыла рот в ожидании поцелуя, сладко зажмурившись под повязкой, когда мужские пальцы огладили мою шею. Но в тот же миг что-то прохладное и жесткое накрыло ее, обхватывая по периметру. Небольшое натяжение, поворот пальцев… Хозяин отошел на шаг, а я с изумлением почувствовала, что моя шея окольцована чем-то, напоминающем кожаный ремень.

Это был шок. Я выпустила волосы из дрожащих рук, задевая цепью лицо,