Последний путь - Антон Ярыгин

Всё, броня нацеплена. В этой кромешной тьме нам уже абсолютно не важна светомаскировка. Чувствую, что бойцам там очень туго. Поэтому мы ехали с включёнными фарами.

— Тоха, глянь! — резко окликнул меня Колян.

Глянул, и ужаснулся — сбоку от нас бежали они. Морлоки! Огромные чёрные глаза, длинные, как у горилл, руки. Изо рта капает слюна, и они несутся наравне с нами!

— Сорок километров в час! И хоть бы что! — говорю ему.

Так как фон был минимальный, открываю окно.

— Физкульт-привет! Зачёт по кроссу сдал!

— Тоха! — орёт Колян.

Морлоки сначала обратили на меня внимание. Но потом мы им стали безразличны. Оказывается, был не прав: один из них прыгнул на нас. Но Колян метким выстрелом отправил его на тот свет. И вдруг вижу, что толпа стала больше, плотнее. И видно, что раньше было больше — количество трупов поражало. Ребята Михалыча работают на совесть.

Мы въехали во двор. Да, а здесь страсти кипят нешуточные: пока бойцы грузились, мы с Коляном прикрываем их огнём. И вот, остался только Михалыч. Но он не торопился.

— Михалыч, садись! В тесноте, да не в обиде, — кричал ему один из бойцов.

— Нет, я останусь! Вас прикрою! — включил героя он.

— Михалыч, не чуди! Едем! — говорит этот боец.

— Я устал уже бегать… — совсем по-старчески говорит Михалыч.

Может, на его бойцов этот спич и произвёл эффект, но не на Коляна. Который молча джебом его вырубил, а затем с помощью ещё одного бойца уложил в салон. Вовремя — стоило им усесться, как на машину запрыгнул морлок. Однако Колян его прикончил из автомата — пулемёт не успел бы.

— А теперь — понеслась! — говорю всем.

Даванув на тапку удалось довольно шустро разогнать машину до шестидесяти. Наши враги начали отставать. Но, как говорится, не всё так гладко: из-за завалов на дороге приходилось эпизодически уменьшать скорость до тридцати.

— Так! Куда ехать, чтобы выехать с другой стороны? — спрашиваю бойцов.

— Зачем? — ответил один из них.

— Их нужно сбить со следа! — поясняю ему. — Потому что там наши! Женщины, дети…

— Тогда именно тут направо! — крикнул Женя.

Резкий поворот, машина с пробуксовкой поворачивает направо в нужный проезд, левой стороной чуть не вписавшись в стену здания.

— Не ты ли писал программы для навигаторов? — спрашиваю его.

— Ты о чём? — Женя не понял.

— Да так… — отмахиваюсь от него.

Колян прыснул со смеху, бойцы Михалыча тоже улыбнулись. Один Женя ничего не понял. И, как оно ожидалось, мы потеряли скорость. Притом значительно. Преследователи резко сократили дистанцию, но внезапно дорога перед нами оказалась почти свободной! Мы, не мешкая, разогнались. И преследователи вроде как начали отставать. Потому что дорога была широкая. И снега вдобавок, не так много насыпало.

— Ещё раз направо! — кричит Женя.

Благо мы успели притормозить, поэтому такой финт мы больше не повторили. Однако теперь нас ожидало разочарование: на дороге был снег. Не, мы ехали. Но не так быстро, как хотелось бы. Благо крузеру хватало проходимости тащиться под тридцатку. Морлоки нас догоняли, и Колян приготовился по ним открыть огонь. Михалыч начал приходить в себя. Его желание помочь огнём было жёстко остановлено — снаружи был нехилый такой фон. И активная противорадиационная защита не дала бы открыть окно.

— Тоха, постарайся раскочегарить этого троглодита! Их слишком много! — Колян нервничает.

— И так тапка в пол! Мы и так уже почти на пределе возможностей! — я тоже нервничаю.

Внезапно грохнул выстрел. Одиночный! И один преследователь тут же упал. За ним ещё, а позже мы услышали колокольный звон. И наши преследователи отстали! Более того — их корёжило! Колокольный звон им не нравится?

— Это ещё что за? — произнёс за всех я.

— Подождите! Ещё не одна заблудшая душа?

Глава 9

К нам навстречу шёл бородатый мужик с дробовиком в руках. АПРЗ отключилась ввиду низкого фона снаружи.

— Ты кто? — спрашивает его Колян.

— Я брат Григорий, последний из монахов Богоявленского монастыря, — отвечает он.

— А почему с ружьём, а не с крестом и кадилом? — решает вставить свои пять копеек Женя.

— Потому что эту нечисть надо выжигать. И выжигать жёстко, — сжав кулак, говорит Григорий.

— А как же подставь щёку? — не унимается Женя.

«Вот чего тебя понесло на богословские темы рассуждать? Особенно когда ты ничего не понимаешь?» — хотелось крикнуть мне на Женю, однако брат Григорий его осадил:

— А ты внимательно читай! За имя Господне страдать! А во всём остальном — око за око.

— Женя, ядрёны пассатижи! — не удержался я. — Вот тебя чего попёрло в такие дебри? — поворачиваюсь к Григорию: — Поехали с нами.

— В Челябинске живые не ходят! — говорит он мне. — Я умер для этого мира. Поэтому — уезжайте! А я займусь своей паствой!

И пошёл. Мы же поехали дальше. Хм, живые здесь не ходят…

— Рэвенхольм… — произношу в задумчивости.

— Чего? — откликнулся Женя.

— Тоха, ты чего? — окликнул Колян.

— В «Хэлф-Лайф два» есть глава «В Рэвенхольм не ходят». И там тоже был пастор Григорий. С помповиком, — поясняю им.

— И что? — у Коляна и Жени получилось одновременно сказать.

— А вдруг наш союз Глав, на деле, Советники Альянса, — не, ну а что?

— Ничего себе, куда тебя понесло! — ответил Женя.

— Не, Тоха, тебе, похоже, от этой дури надо было раньше отходить, — выдаёт умозаключение Колян.

— Да ну вас! — махнул на них рукой.

Мы выехали на объездную. Отбойники и разделители отсутствовали в силу различных причин. Потому дорога была относительно чиста. И мы разогнались.

Ехали, правда, недолго. Вскорости мы увидели группу людей. Но при приближении обнаружили, что это — морлоки. Я нажал педаль газа в пол — нам их перекрытие не будет помехой. Как вдруг — машина начала тормозить. Не понял? Понизил передачу — замедление шло уже не так активно. Так, постепенно, была включена первая передача. Однако машина встала, а колёса начали скрести по асфальту. Резкое включение заднего хода тоже не дало эффекта. Приехали.

Из толпы вышла… У меня на время отключился мозг! Эту красоту сложно описать, но попробую. Рост под метр шестьдесят, точёная фигура, белокурые волосы ниже пояса, льются как рекой. В синих джинсах в обтяжку, полушубок песцовый. Её глубокое декольте никого в машине не оставило равнодушным. Она шла модельным шагом, её пышная грудь соблазнительно колыхалась. Лицо: тонкие алые губы, ровный, небольшой, аккуратный носик, и большие голубые глаза. Вот только что-то с ними было не так. Повёлся ли я? Лет пятнадцать-двадцать назад — да. Теперь уже нет. Она направлялась точно