Монстр из прошлого тысячелетия - Андрей Еслер

— А…а… вы кто хоть будете? — запнулся Василий, но не из-за страха, а из-за пересохшего горла.

— Защитники мы, ток это и надобно знать, — всё чуднее и чуднее излагал мужичина с бородой. — Звать меня Ярополк, это Кузьма, а этот света сын, что навтыкал вашим собачкам, это Иванушка.

— С…с. собачкам? — удивился лейтенант. — Это не собаки, это твари демонического легиона.

— Чтот такое припоминаю, — почесал затылок Ярополк. — Ну, твари так твари, я то что, против? Удирали вы знатно, а мы как раз мимо проходили, так что решено было встать да подсобить добрым людям. Вы ж миром обделённые да?

— Мы не маги, — кивнул лейтенант, поняв только последнее.

Разминувшись со смертью, командир уничтоженного отряда выдохнул и решил, что отвечать на вопросы странных мужиков, самое малое, что он может сделать, дабы отплатить… Дабы! Тьфу ты, говорить уже начал как эти… Чтобы отдать долг жизни! Вот, уже по человечески.

Когда лейтенант очнулся от размышлений, на него смотрело четыре человека человека. Василий и новые знакомые, всем составом.

— Кажись он не только миром обделён, ещё и ума лишили твари проклятые… — дал докторское заключение один из детин.

Лейтенант ничего не ответил, молча подчиняясь странным мужикам, сел за руль, завёл авто и тронулся. Машина осела под весом троих богатырей и скребла дном дорогу.

Так они и поехали, оставляя за спиной россыпь искр, быстро гаснущих на быстро сохнущем асфальте.

Зажатый двумя тушами Василий на заднем сидении потерял сознание, толи от потери крови, толи от нехватки кислорода.

Один из мужиков похлопал его по щеке, едва не сдёрнув голову с плечь и снова выдал.

— Сомлел малый, ты это, поторапливайся, коли к лекарю не попадём, отойдёт твой сподвижник…

Каково же было изумление поста стражи на стене, опоясывающей городскую застройку. Когда к ним приблизилось громыхающее нечто и оттуда как трое из ларца, выскочили бугаи.

Василия тут же забрали медики. Лейтенант пошёл писать рапорт, а новых знакомых плотно окружил дежуривший отряд паладинов.

* * *

— И вот приезжают эти чуда-юда на раздолбанной тачке, — смеялся Светлый. — Их конечно тут же взяли в оборот академщики, ну и началось. Тут сзади подъезжает машина продовольствия, мужик орёт убрать развалюху с пути. Один из бородатых хватает колымагу за бампер и оттаскивает в сторону. Причём даже доспех не активировал, да и по рассказам мир не использовал совсем.

— Кто это к нам пожаловал в таком случае? Что за люди? — удивился Молот.

— Да хрен их знает, прозвали богатырями. Академщики давай клинья подбивать, на контракт хотели посадить, а мужики даже читать не умеют. Сказали что, цитата: «Без грамот всяких, будем людей беречь».

Ну и заняли восточный сектор, мы как раз сегодня там дежурим, сам всё увидишь.

— Ну, тогда вылетаем, люди нам нужны, если они все одарённые, будет хорошая прибавка.

Закончив разговор, старые друзья выдвинулись на место несения службы. Путь не занял и двадцати минут, стрелой промчавшись на мечах, они приземлились у строящейся стены и принялись проверять состав групп.

Молот привычно нашёл глазами Матвея Павловича, он единственный не получил прозвище. Старого князя так и называли, Матвей Павлович, говорили, что ближе всего прилипло «княже».

Некоторые острые языки пробовали обозвать собрата по оружию, за что и были избиты на тренировке. В рассчёт пожилого мужчину не брали, поэтому были основательно биты.

Валерия, его сына, прозвали «меченый». Пигалицу, что с матерью помогала в госпитале, называли «берегиня». Не смотря на возраст, она в раз ставила в позу бывалых мужиков, стоило ей надуть губки и по детски нахмурится. Они безропотно ложились на место, оставаясь долечивать травмы.

Больше никто не отличился. Хоть и всё семейство Митрофановых нашло себе место в это непростое время, помогая ордену как могли. Особенно когда Матвей узнал, какое важное место занимает его внук.

— Здравствуй, князь, — шуточно приветствовал старика Молот. — Слышал какие-то богатыри тут появились, покажешь?

— Рад видеть, командир, — невозмутимо отвесил полупоклон князь. — Так точно, пройдёмте.

Молот в который раз удивился. Вот уже больше месяца Матвей служит в их ордене на общем основании, но продолжает соблюдать субординацию, да других за несоблюдение наказывать. Гнёт спину если надо, отдаёт честь и прочее, как будто и не аристократ.

Мало кто из благородных способен на такой шаг, их самолюбие слишком высоко.

Князь провёл исполняющего обязанности главы паладина вдоль стены, что поспешно возводили в городе. Помнится кто-то кричал, что это дань времени, архаизм, рудимент. Теперь эти крикуны из администрации носа не показывают, забаррикадировались в своих уютных домах в центре, вели кулуарные беседы да распивали старый, как их рода алкоголь.

Простая стена, высотой с трёхэтажный дом, вот самая верная защита. Молот заставил засиять доспех духа, когда неловкий сварщик не дождался пока снизу пройдут люди и обрушил на их головы сноп искр.

— Синий, ты совсем охамел? — тут же прикрикнул на работника князь.

— Извините, княже… — донеслось в спину.

— А почему синий? — заинтересовался Михаил. — Пьёт?

— Нет, — неохотно ответил князь. — Я просто выбил из него дурь, когда увидел, что шов на балке разошёлся, так он с фингалами и ходил с неделю. Сегодня шов кривой, завтра эта стена загубит сотни, а то и тысячи жизней.

Справедливо, только и подумал Молот. Сам бы убил такого работничка. Поэтому редко тут появлялся, помнил, какого бывает на войне. А вот городские, находясь под защитой, этого пока не понимали.

— Можно обратиться? — спросил князь.

— Можно, — не чинясь ответил временный глава. — Можно и без этой военной чепухи.

— Нельзя, — строго ответил старик, блеснув глазами. — Тут всё на это чепухе держится, устав для солдата, что библия для верующего. Все мы тут части механизма, инициатива не нужна, скорее губительна.

Молот снова подивился дальновидности аристократа. Но возражать не стал. Кажется он и сам забыл, что такое война. Слишком много времени провёл в благородных домах, слишком много времени в одиночестве.

— Какой был вопрос?

— С Антоном что? Вы знаете?

— Нет, — помрачнел паладин. — Вот уже сорок шестой день идёт, кроме того появления, ничего. А может и не он это был, но нам хочется верить.

— Мы так и не поговорили с тех пор, — дал