Величья нашего заря. Том 1. Мы чужды ложного стыда! - Василий Звягинцев

Сейчас же это была очень светская и очень милая дама, зрелой, как говорится, красоты. Пожалуй, Сильвия, и та рядом с ней хоть немного, но проигрывала бы.

– Ни о чём не секретничаем, – ответил незаметно для себя подтянувшийся Лихарев, словно капитан при виде генерала, и Майя вслед предыдущим мыслям подумала, что у «аггрианок» красота относится к разряду своеобразных «знаков различия». Чем чин выше, тем и «вторичные половые признаки» эффектнее. Впрочем, во всём биологическом мире точно так же. – Просто обсуждаем нашу дальнейшую жизнь…

– Вы тоже? – удивилась Дайяна. – Мне кажется, что вы настолько хорошо знакомы… Едва ли в вашей жизни что-то может измениться.

– Напрасно вы так думаете, – вдруг вступила в разговор Майя. – Мне, наоборот, кажется, что у каждого из нас жизнь изменится самым кардинальным образом. Даже один новый человек способен перебаламутить всё общество. Как тот же Печорин, явившись «на воды». А вас тут сразу вон сколько…

– Тонкая мысль, – слегка улыбнулась Дайяна. – И как же вы видите себе наше ближайшее совместное будущее?

– Я, знаете, как-то и не задумывалась, я вас всех здесь только что впервые наяву увидела… – растерялась Майя.

– Тогда я попробую за вас… Как бы вы отнеслись, если бы я предложила всем вам, женщинам и мужчинам «императорской» реальности, если таковые желание изъявят, принять участие в работе попечительского совета учебного заведения, которое я решила открыть? Некий гибрид Смольного института и Пажеского корпуса. – Она мельком взглянула на Лихарева и лучезарно улыбнулась как раз в этот момент оказавшемуся рядом подполковнику Мальцеву. Тот, естественно, мгновенно растаял, ибо с первых дней своего здесь пребывания облизывался на Дайяну. Очень ему эта властная, а главное, «с формами» дама понравилась. Такую бы жену в его имение под Гурзуфом привезти… Ещё та получилась бы помещица, да и в постели, наверное, долгими зимними штормовыми ночами с ней было бы… уютно.

– Как, полковник, пойдёте, скажем, старшим инспектором классов[45] в мой институт, когда на Землю переберёмся?

– Непременно, ваше сиятельство (отчего-то он с первого взгляда решил, что Дайяна ниже чем княгиней быть не может, и обращался к ней именно так), могу инспектором классов, могу начальником строевой части, – тут же согласился Мальцев, сделав вид, что подкручивает ус, вроде как майор на известной картине Федотова. Однако не преминул сразу же обозначить уровень своих притязаний, ниже которого спускаться не собирался. Не курсовым же, на самом деле, офицером! А профессорская должность по его специальности диверсанта широкого профиля вряд ли предусмотрена в штатном расписании Института благородных девиц.

– Видите, Майя, один коллега у вас уже есть. А вы, насколько мне известно, вместе с вашим мужем и подругами приняли самое непосредственное участие в социализации семерых моих воспитанниц, к сожалению – трагически погибших…

При этих словах Мальцев с изумлением посмотрел на Дайяну, потом перевёл взгляд на Майю.

– Не удивляйтесь, капитан, это просто такая фигура речи, – успокоила его Дайяна. – Кстати, подготовку мы намереваемся организовать в месте, хорошо вам знакомом. Там, где вы сами проходили курс молодого бойца…

– Простите, на пароходе или на острове? – уточнил Мальцев.

– Сначала на пароходе, я думаю, а потом найдём подходящее место.

– С удовольствием туда вернусь, – прищёлкнул каблуками офицер. – А, простите, сколько инструкторов из моих людей вам потребуется?

– Да хотя бы и все. Курс подготовки я планирую весьма разносторонний, всем дело найдётся.

Лихарев догадался, о чём секретничали перед этим две аггрианки. Странно немного, что они так быстро договорились. Впрочем, нет, отчего же странно? Ирина с подругами провели на Таорэре больше двух недель. Вполне могли всё обсудить и принять взвешенное взаимовыгодное решение. Согласованное с Воронцовым? Или просто так совпало? Да нет, конечно, они советовались, и только когда всё было решено, Воронцов пригласил к себе Валентина. А он удивлялся видимой нелогичности слов и поведения адмирала, этой странной затее с переброской женщин из находящегося в глубоком тылу Кисловодска сюда. Всё пытался найти логику. А она и была, только не там, где он её искал.

– Так что, сегодня и переправляться думаете? – только и спросил он, тщательно спрятав все мимические отражения своих мыслей.

– Начнём сегодня. Только не всех сразу – зачем континуум чрезмерно возмущать? Он ведь вроде паутины – начнёт дрожать, и непременно вскоре паук появится. Дайяна, как капитан, остаётся здесь до конца и будет руководить переправой личного состава и снаряжения, которое может понадобиться. Ты, Валентин, тоже здесь побудешь, а на пароходе мы прибывающих примем, – вместо Дайяны ответила ему Ирина. Лихарев удивился, как она вдруг изменилась. Ему казалось, что бывшая координатор совсем забыла о своём прошлом, превратившись в обычную, слегка даже меланхоличную женщину, которую мало что волнует, кроме личных, непосредственно насущных проблем, а сейчас он видел совсем другую Ирину.

Такой она была последний раз, пожалуй, в Севастополе, когда занималась реконструкцией старых броненосцев, с погонами старшего помощника судостроителя на кителе. Правда, сам Лихарев её в этой роли не видел, но слышать – кое-что слышал.

Похоже, что-то вокруг изменилось, а он, при всех его способностях, этого дуновения не уловил.

«Валгалла» была способна принять в свои каюты около двух тысяч пассажиров, считая и четырёхместные каюты третьего класса, да ещё по проекту прототип «Мавритания» имел каюты и кубрики для такого же количества обслуживающего персонала. Эти помещения Воронцов, работая над пароходом на верфи Замка, убрал, использовав освободившиеся объёмы для других целей, но пассажирскую зону значительно усовершенствовал в сравнении с оригиналом. Не считая двух самых верхних, целиком занятых под «жилплощадь» «действительных членов» «Братства», на остальных палубах надстройки размещались около сотни кают «президентского», люкс и первого классов, превосходивших комфортом те, что предлагаются на круизных лайнерах уже двадцать первого века. И ещё пятьдесят двухместных кают второго класса на палубе «Б» предназначались для всякого рода «специальных случаев».

Поэтому разместить две сотни гостей Воронцову не составило никакого труда. Правда, пришлось напрячь Наталью, заставить её вспомнить свою прежнюю профессию, чтобы на свободных пространствах парохода дооборудовать и устроить заново спортивные и тренажёрные залы для любых видов боевой и физической подготовки. Кое-что осталось от двадцатого года, когда на «Валгалле» переправляли в Крым белых рейнджеров, на ходу их до– и переучивая, но многое пришлось делать с нуля, учитывая особенности «контингента» и целей предстоящего обучения.