Балкарские и карачаевские сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но ведь весь скот давно уже съеден.
— Тогда расплатитесь со мной золотом. Дайте мне золота столько, сколько войдёт в кожаный мешок — тулук, — сшитый из шкуры трёхгодовалого буйвола, — ответил мальчик.
Совсем не хотелось эмегенам выполнять это условие, да что делать? Собрали они всё золото, какое было у них в запасе, но едва наполнили им тулук из кожи трёхгодовалого буйвола.
— Мне не положено тащить на спине тулук. Пусть кто-нибудь из эмегенов отнесёт его.
Никому из великанов не хотелось тащить тяжёлый мешок.
Долго спорили они, кому идти в аул, а потом решили бросить жребий.
Выпало тащить тулук тому эмегену, который принёс мальчика.
Утром отправились они в путь. Эмеген едва тащит тулук, а мальчик идёт себе рядом, посвистывает.
Когда были они недалеко от аула, мальчик сказал:
— Не спеши, иди потихоньку, а я тем временем схожу домой, скажу, чтоб достойно встретили гостя.
Подошёл эмеген к сакле, где жила мать мальчика, и слышит, как тот говорит матери:
— Приготовь угощение гостю.
— Право, не знаю, что и подать ему, — отвечает мать, как научил её сын. — Ничего нет в доме, одна только нога эмегена осталась. Её и зажарю.
Задрожал великан от страха. Оставил тулук возле сакли и побежал прочь без оглядки.
Прибежал к своим братьям и говорит им:
— Хорошо, что мы выпроводили этого гостя. Узнал я, что его мать на ужин собиралась зажарить ногу эмегена. Значит, они могут и нас съесть.
Поднялось всё племя эмегенов в страхе и ушло из ущелья куда глаза глядят.
С тех пор не водилось в том краю эмегенов.
Мальчик раздал золото эмегенов всем беднякам. И зажили с тех пор люди в ауле спокойно.
ТОЙМАЗ И ДОМАЙ
Давным-давно, ещё в ту пору, когда старый Солтан сочинял свои сказки, пошёл к нему сосед послушать новые сказки. Старый сказочник принял гостя приветливо:
— Садись, сосед! Я знаю, ты любишь сказки. Расскажу тебе сейчас новую сказку, которую ещё никто не слышал. Усаживайся поудобнее — сказка-то длинная.
Жили-были в одном ауле Домай и Тоймаз. Домай работал от зари до зари, да едва мог прокормить свою большую семью — бедность не покидала его. А богач Тоймаз жил тем, что угонял табуны чужих коней, да и вообще не прочь был поживиться за чужой счёт.
В один день пришёл Тоймаз к Домаю да и говорит:
— Я знаю, что ты живёшь в нужде, и хочу помочь тебе. Пойдём со мной в набег. Всё, что добудем, разделим пополам.
Что делать Домаю? Не по душе ему было такое дело, да не мог он сказать об этом богачу: бедняку всегда приходилось брать взаймы у богача зерна до нового урожая.
Рано утром сели они на коней и пустились в путь. К вечеру добрались до опушки леса, где пасся большой табун лошадей.
— Давай не поедем дальше, угоним этот табун, — говорит Домай.
— Тут и делить-то нечего. Поедем дальше, найдём табун побольше, — отвечает Тоймаз.
Проехали они ещё полдневный путь и встретили большой табун лошадей. Обрадовался жадный Тоймаз, говорит:
— Вот это то, что нам надо.
Погнали они табун: впереди Домай едет, сзади — Тоймаз.
Вдруг окутал их густой-густой туман и стал накрапывать дождик. Удивился Домай, а Тоймаз и говорит:
— Плохо наше дело. Настигает нас одноглазый эмеген — хозяин этого табуна. Пар из ноздрей его коня кажется туманом, пот с коня льётся словно дождь. Ты подожди эмегена здесь, а я побыстрее погоню табун.
Остался Домай ждать эмегена. Вскоре приблизилось к нему чудовище — разъярённый эмеген. Единственный глаз его от злости горел во лбу красным огнём.
— Злодей, рождённый от собаки, как посмел ты угнать мой табун! Я прикончу тебя одним ударом.
Домай был метким стрелком и спокойно отвечает:
— Ну что ж, давай сражаться.
— Как мы будем сражаться: бороться или стреляться? — спросил эмеген.
— Борются только мальчишки. А мы с тобой будем пускать друг в друга стрелы.
Пустил эмеген стрелу — она едва задела Домая. Пустил стрелу Домай — и попала она прямо в единственный глаз эмегена. А ведь известно, что эмегена можно убить только тогда, когда попадёшь в его глаз.
Свалился эмеген на землю, а Домай слез со своего коня, пересел на коня эмегена и поскакал догонять Тоймаза.
Между тем Тоймаз гнал табун к своему аулу. Он надеялся, что эмеген одолеет Домая и вся богатая добыча достанется ему.
Но вскоре услышал он цокот копыт; видит — догоняет его Домай.
Погнали они табун вдвоём. К вечеру остановились в каком-то ущелье. Увидели неподалёку заброшенный кош и решили заночевать в нём.
— Пойди, Домай, собери сухого хворосту, а я покараулю табун, — говорит Тоймаз.
Пошёл Домай за хворостом, а Тоймаз, оказывается, задумал недоброе: он угнал табун да заодно ещё и лошадь Домая.
Вернулся Домай, видит — кош пустой.
Что делать? Развёл Домай в коше костёр, поужинал тем, что припас на дорогу, и решил лечь спать. Нашёл он в углу коша плетёную сапетку — кюф, улёгся на солому и задремал.
Вдруг слышит — вошёл кто-то в кош. Приоткрыл Домай один глаз, видит — огромный рыжий медведь уселся у очага. Через некоторое время пришёл волк, а за ним — лиса.
Уселись звери у очага, начали рассказывать о своём житье-бытье.
Первым заговорил медведь, обращаясь к волку:
— Давно я не видел тебя, серый. Как тебе живётся?
— Живу я хорошо, каждый день съедаю жирного барашка.
— А как это тебе удаётся?
— Неподалёку от моей норы пасёт отару чабан, слепой на один глаз. Подкрадусь я к отаре со стороны слепого глаза и утащу овцу, а он ничего и не заметит.
— А как ты живёшь, рыжая?
— Я ещё лучше. Долго жила я в одной пещере, и вот однажды пришли туда мастера, спрятали золотые вещи, которые хотел отнять князь. Вот теперь я вытаскиваю по одной и покупаю на них всё, что хочу.
— Расскажи-ка, косолапый, чем ты промышляешь. Очень уж ты справный стал! — сказала теперь лиса, обращаясь к медведю.
—
