Битвы Третьего рейха. Воспоминания высших чинов генералитета нацистской Германии - Бэзил Лиддел Харт

В другой нашей беседе Мантейфель изложил свои взгляды на армию будущего. «Современные условия диктуют определенные требования к армии будущего. Она может создаваться по-разному. Лучше всего пойти по пути создания elite. Для этого следует выбрать определенное число дивизий и оснастить их самым лучшим оборудованием, выделить достаточно средств для качественной подготовки, тщательно подбирать кадровый состав. В большой стране должно быть создано не менее 30 таких дивизий. Конечно, ни одна страна не сможет себе позволить такую армию численностью несколько миллионов. Но, согласитесь, значительно лучше иметь элитную армию, способную быстро решить поставленные задачи, чем содержать армию гораздо больших размеров, оснащенную и обученную кое-как. Элитная армия будет иметь мощную поддержку с воздуха, парашютно-десантные части и ракетное оружие. Настоящий уровень артиллерии в танковых армиях – помеха их мобильности. Она необходима, поскольку невозможно обойтись без навесного огня, обеспечиваемого в настоящее время только гаубицами, но с развитием ракетного оружия появится альтернатива».

Далее Мантейфель сказал, что согласен с моим мнением, что основная военная проблема современности – снизить долю вспомогательных войск и транспортных средств в общей численности армии в сравнении с долей боевых частей. «Но чтобы это стало достижимым, верховному командованию придется выучить новый язык механизированной войны.

В армии будущего должна появиться и новая стратегия. Очень важно, чтобы все части находились под единым командованием, имеющим соответствующий статус. В то же время, для того чтобы способствовать формированию esprit de corps[3] в элитной армии, они должны иметь не только лучшее оборудование и отличную подготовку, но и носить форму по возможности самую красивую».

Часть третья

Глазами немцев

Глава 10

Как Гитлер покорил Францию и спас Великобританию

Сквозь призму времени события часто воспринимаются иначе, чем в момент, когда они происходили. Особенно это относится к войнам, когда по воле одного человека зачастую меняется ход истории. Причины его поступков обычно известны лишь узкому кругу лиц, как правило остающихся в тени и имеющих все основания хранить молчание. Правда выплывает на свет намного позже… а бывает, что и никогда.

Когда же правда становится известной, нередко оказывается, что она «причудливее любого вымысла». Вряд ли что-то может показаться более необычным, чем обстоятельства, в конечном счете приведшие к событиям 1940 года. Франция была завоевана в результате наступления, в успех которого не верил никто из высших командиров. Оно оказалось удачным благодаря происшедшему в последний момент изменению планов немцев. Еще более странным представляется то, как британская армия ускользнула из ловушки, а Великобритания избежала оккупации. Причем в этом вопросе правда противоречит общепринятому изображению ситуации. В то время она показалась бы одинаково невероятной и англичанам, и приспешникам Гитлера в Германии. В Нюрнберге тоже не прозвучало ничего, похожего на правду. Основные факты были известны узкому кругу высшего военного командования Германии, но ключ к их пониманию знали лишь несколько человек, присутствовавших на одном из совещаний в штабе Рундштедта, когда Гитлер изложил ход своих мыслей.

Спасение британской армии из Франции нередко называют «чудом Дюнкерка». Ведь немецкие танковые части достигли берега Английского канала, когда англичане все еще находились во Фландрии. Они уже были отрезаны от своих баз, так же как и от основных сил французской армии, отрезать от моря их в этот момент было совсем не сложно. Те, кому удалось спастись, впоследствии часто удивлялись своему удивительному везению.

Дело в том, что, когда англичан, казалось, уже ничто не могло спасти, им помогло вмешательство Гитлера. Неожиданный приказ, переданный им по телефону, остановил танковые части, когда они уже находились на подходе к Дюнкерку. Выполняя указание фюрера, войска задержались и позволили англичанам добраться до порта и ускользнуть из практически уже захлопнувшейся ловушки. Рундштедт, а также другие генералы, непосредственно участвовавшие в событиях, изложили мне свои точки зрения на этот ошеломляющий приказ и его последствия.

Британской армии удалось спастись из Франции, однако она была не в состоянии защищать свою страну. Техника и оружие были брошены, а склады на родине – пусты. В течение следующих месяцев остатки почти безоружной британской армии находились перед лицом многочисленной и отлично вооруженной немецкой армии, только что покорившей Францию. Их разделяла только узкая полоска воды. И тем не менее вторжения не последовало.

В то время мы верили, что страну спас отпор, который она сумела дать люфтваффе в сражении над Британией. Но это лишь часть объяснения, причем далеко не главная. Основная причина заключается в том, что Гитлер не хотел покорять Англию. Он совершенно не интересовался подготовкой вторжения, ничего не предпринимал, чтобы ее ускорить, а воспользовавшись первым подходящим моментом, и вовсе свернул ее.

Прежде чем рассказать подробнее об этих судьбоносных решениях, следует отметить следующее. Действительный характер предшествующих событий ничуть не менее удивителен, чем их кульминация. Гитлер спас Англию, а Франция была покорена вопреки его генералам.

Когда Франция оказалась под немецким каблуком, солдаты армии-победительницы были бы крайне удивлены, узнав, что их командиры не верили в возможность победы и что она была достигнута в результате плана, который сомневающиеся генералы были вынуждены выполнять только благодаря закулисным интригам. Более того, большинство солдат были бы потрясены, узнав, что шестью месяцами ранее они едва не получили приказ идти на Берлин, а вовсе не на Париж. Тем не менее именно таковы были факты, скрытые под праздничным фасадом.

Раскол умов

Покорение Запада, которому, как нам сейчас кажется, нельзя было противостоять, на самом деле произошло в обстановке сомнений и страха. Предшествующий период был назван американцами «странной войной» в насмешку над инертностью союзников. Вряд ли это было справедливо, поскольку союзникам в то время для активных действий очень не хватало техники и оружия. Но «странные» моменты были и у немцев.

После покорения Польши и раздела военных трофеев с Россией Гитлер сделал шаг в сторону мира с западными странами. Получив отпор, он начал испытывать страх перед тем, что затеял, и перед своим временным союзником. Он придерживался мнения, что затяжная война на истощение с Британией и Францией быстро исчерпает ограниченные ресурсы Германии и оставит ее беззащитной перед роковой атакой русских. «Никакой договор не сможет обеспечить длительный нейтралитет России», – часто повторял он своим генералам. Именно страх и стремление к миру на западе погнали его в наступление на Францию. Он надеялся, что, когда Франция будет покорена, с англичанами будет проще найти общий язык. Он считал, что время работает против него.