Последний день туготронов. Острова на кристаллах воображения - Татьяна Гнедина

Сёма медленно обошел портрет, не сводя с него пристального взгляда. Лицо портрета ожило. Джиоконда улыбнулась. Уголки губ дрожали от сдержанной усмешки, а в медленном движении глаз светилась затаенная мысль,

— Она у вас точно живая, — тихо сказал Сёма.

Старик указал на другую картину, висевшую неподалеку.

В зарослях камыша покачивалась лодка. Мальчик вытаскивал из воды сеть, в которой бились серебристые рыбки. Солнце полыхало прощальным заревом заката.

Сёма любовался сверкающим серебром рыб, медленным покачиванием камышей и игрой лучей опускающегося солнца.

Чудеса полупроводниковой живописи раскрыли Сёме секрет светозвукового представления «Солнечное утро». Ему стало ясно, что световые лучи от многочисленных фонарей на Острове заставляют играть различные музыкальные инструменты, управляемые с, помощью светочувствительных полупроводников, и одновременно создают свечение полупроводниковых кристалликов, из которых были выложены мозаичные картины на скалах Острова.

...Выйдя из колоннады, Сёма присел на светящийся камень. Ему почему-то стало грустно. Захотелось домой. Вспомнилась деревня, где жила бабушка и росли простые обыкновенные ромашки и колокольчики.

— Я поеду домой, — сказал он тихо.

Диаманту молча кивнул головой. Они обогнули колонну, светившуюся голубоватым светом, и пошли к берегу. Там их поджидали Анданте и Селенар. Старики с увлечением читали Сёмин учебник физики.

— Что такое радиотехника? — спросил Селенар Сёму.

— Как применяют в радиотехнике полупроводники? любопытствовал Анданте.

— Могут ли проникнуть радиоволны к нам под землю? — задумчиво произнес Селенар.

Подземные физики застыли на дорадиотехническом этапе науки. Сёма понимал, что не сможет удовлетворить любознательность стариков, и ему осталось только подарить им Женькин учебник физики.

Селенар бережно перелистывал помятые страницы. Сёма отошел в сторону. Диаманту и Анданте горячо заспорили о чудесах радиотехники. Наконец наступила пауза. Старики подозвали к себе Сёму.

— Дорогой друг, — начал Диаманту свое обычное вступление, — нам стало ясно, что путь развития физики в нашем подземном мире во многом разошелся с наукой на поверхности земли. Однако мы хотим самостоятельно довести до конца намеченные нами исследования. Поэтому, покидая наш Остров, вам придется выполнить одно наше условие.

— Я готов выполнить любую вашу просьбу, — твердо обещал Сёма.

— Вы должны дать нам честное слово, — торжественно произнес Диаманту, — что сохраните в тайне путь в наш подземный мир. Никто на поверхности земли не должен знать о том, где находится известная вам подземная пещера.

И Сёма Разведкин дал свое честное слово.

то было в первых числах золотистого московского сентября. Осенняя листва, подрагивавшая от легкого ве-терка, шелестела перед распахнутым окном. Свежевыкрашенные парты сверкали, как лакированные крышки роялей.

Однажды утром на дверях седьмого класса появилось объявление:

«В семь часов вечера в помещении физического кабинета состоится первое заседание Клуба искателей.

Повестка дня:

Доклад члена клуба Сёмы Разведкина: «О правдоподобности некоторых моих приключений».

Приглашаются только ученики 7-го класса».

Объявление наделало много шуму. После первого взрыва насмешек всеми овладело неудержимое любопытство. Сёма отвечал на все вопросы очень коротко и туманно, изумляя друзей своей необычной молчаливостью. Вскоре стало известно, что заседание состоится без преподавателя, и на него будет допущена только уборщица тетя Матреша для наблюдения за порядком в помещении.

Всеми овладело нетерпение. Наконец стрелка больших часов в коридоре с громким щелканьем перескочила через последнюю минуту и остановилась на семи.

Ребята быстро входили в физический кабинет. Черные шторы на окнах были опущены. Яркий электрический свет отражался в стеклах портретов Ломоносова, Фарадея и Ньютона. Ломоносов мечтательно вглядывался в противоположный угол, Фарадей ехидно улыбался, а Ньютон скучно смотрел на потрепанную таблицу Менделеева.

В пять минут восьмого на кафедре появился Женька— он же председатель Клуба искателей. Почти одновременно открылась дверь, и вошла уборщица тетя Матреша. Она подошла к одному из задних столов и принялась тряпкой протирать чернильницы, не желая понапрасну терять время.

— Уважаемые члены клуба! — торжественно начал председатель. — Мы будем обсуждать в нашем клубе не только достоверные данные, но и некоторые фантастические сообщения, которым еще многие не верят...

— Брось хвалиться-то! — послышался голос Колотушкина, сидевшего близко от кафедры.

На Колотушкина зашикали. Он замолчал.

— Итак, — продолжал председатель, — сейчас выступит член нашего клуба Сёма Разведкин. Он недавно вернулся из научной экспедиции.

На кафедру поднялся Сёма. В руках он держал какой-то предмет, завернутый в довольно помятый лист «Вечерней Москвы». Сёма бережно положил таинственный сверток на кафедру и начал доклад,

— Наука движется вперед, — сказал он. — Каждый день кто-нибудь открывает что-нибудь новое. Не знаю, как другие, а я еле успеваю следить за развитием науки по журналу «Юный техник».

Слушатели подтвердили слова докладчика одобрительным гулом.

— А вот попробуйте вы придумать что-нибудь такое, чтобы нигде про это еще не было написано, — продолжал приободрившийся Сёма. — Я сейчас расскажу вам про свои приключения и докажу их правдоподобность. А вы, если хотите, опровергайте.

— Молодец, Сёмка! Принимаем вызов! — снова подал голос Колотушкин.

— Мои приключения, — начал Сёма, — можно было бы назвать «На глубине тысячи эскалаторов под землей». Это название, — продолжал он, — показывает, что хотя события происходили под землей, но гораздо глубже, чем в метро...

Сёма вдохновлялся все больше и больше. Известные уже читателю приключения быстро разворачивались перед изумленными членами Клуба искателей. Докладчик всецело завладел вниманием слушателей. Он бегло отвечал на вопросы, прохаживался вдоль кафедры, рисовал на доске Кувшин электрических зарядов и надувал щеки, подражая звукам музыкальных инструментов на Острове Полупроводников.

Девочки шумно аплодировали, а председатель налил из крана стакан воды и вежливо подал его Сёме.

Но вот наступил и для Сёмы тот трудный и неизбежный для каждого ученого-докладчика момент, когда поднимается несколько рук сразу и каждый из выступающих задает по вопросу, действующему подобно удару в подбородок во время боксерского поединка.

— Где находится Дом с тремя петухами и лестница, ведущая к Лиловому морю?

— В каком году попали под землю индусы, спасенные капитаном Немо?

— Кто бросил в Яузу фиолетовую бутылку с запиской?

— Где, наконец, сама бутылка?

Сёма выслушал вопросы, мужественно улыбаясь.

— Итак, — начал Сёма, — отвечаю на первый вопрос. Я уже рассказывал, как мне пришлось дать индусам честное слово в том, что путь к Лиловому морю останется в тайне. Это слово мне нетрудно сдержать. И вот почему. — Здесь Сёма сделал многозначительную паузу. — Дело в том, — продолжал он, — что месяц тому назад снесли начисто Пенькосбытконтору, а решетку с тремя петухами сдали в металлолом. Место, где стоял Дом с тремя петухами, залили асфальтом, а набережную забетонировали.

Председатель встал с места и торжествующе спросил:

— Ясно?

— Ловко! — ответил Колотушкин и присвистнул.

Сёма сделал вид, что не заметил ехидства, и продолжал:

— В каком году капитан Немо спас Диаманту и его друзей? Вопрос законный, — солидно заметил он. Повторяю. Жюль Верн забыл о том, что между событиями в книгах «Двадцать тысяч лье под водой» и «Таинственный остров» прошло шестнадцать лет. Ясно, что индусы были доставлены капитаном Немо во время этого шестнадцатилетнего периода. Когда именно? Для того чтобы ответить на этот вопрос, надо либо прибавить лет десять к тому году, в котором по ошибке одновременно началось действие в обеих книгах, либо, наоборот, вычесть. Правильный ответ на этот вопрос смог бы нам дать только сам Жюль Верн.

Сёма вздохнул и уныло помолчал, давая понять, как удручает его смерть знаменитого писателя.

Председатель снова произнес:

— Ясно?

Сёма, не теряя времени, перешел к ответу на третий вопрос:

— Уважаемые члены клуба! На вопрос о том, кто бросил фиолетовую бутылку с запиской в Яузу, я могу ответить только предположением. — Сёма медленно прошелся по кафедре. — Я думаю, — сказал он задумчиво, что эта бутылка была брошена одним из друзей и последователей капигана Немо, которому он завещал открыть при благоприятных обстоятельствах тайну местонахождения спасенных индусов и вернуть их на родину. Может быть, этот друг капитана, — продолжал, увлекшись, Сёма, — жил где-нибудь поблизости от нас и передал бутылку и завещание Немо своему сыну...