Королевская постель - Маргарет Барнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне кажется, что он говорил правду. Похоже, что все было именно так. В этом нет ничего невероятного, – сказал он, разглядывая прекрасный почерк с явным удовольствием. – Никто не пытается использовать его в своих делах, и именно поэтому мне кажется, что он ничего не придумал.
– Он даже вернул деньги, – напомнила Танзи мистеру Джордану.
– И сейчас он старается жить, как простой смертный, без всяких претензий, хочет выучиться ремеслу и затеряться в шумном Лондоне.
– Именно это и советовал ему сам король. Для его же безопасности. Понимаете, мистер Джордан, Дикон очень похож на своего отца.
Учитель быстро взглянул на Танзи. Он знал, что она достаточно практична и всегда руководствуется здравым смыслом без лишних эмоций и фантазий. Ее последние слова сказали ему больше, чем что-либо другое. И хотя судьба Танзи была не безразлична ему так же, как и судьба Тома, он не мог не подумать о том, как порой удивительно складывается жизнь: она тревожится о молодом человеке, чей отец так много значил для ее собственного отца.
Он положил перед девушкой бумагу и чернила и оставил ее одну, чтобы она могла спокойно заняться своим первым в жизни письмом, и вмешался в дело только после того, как она попросила его написать адрес Дикона.
– Мне кажется, не стоит сейчас запечатывать его. Может быть, ты захочешь еще что-нибудь добавить до прихода торговца, – сказал Уилл Джордан, глядя с нежностью на золотистую головку, старательно склоненную над столом.
На самом же деле он просто хотел дать ей возможность вписать потом какое-нибудь неожиданное любовное признание, которое хоть и будет с ошибками, доставит юному подмастерью, будь он хоть сыном самого короля, гораздо больше радости, чем все его собственное грамотное сообщение о новостях или выражения признательности.
Преисполненная благодарности, Танзи, встав на цыпочки, поцеловала старого учителя в щеку и убежала из школы гораздо более счастливая, чем пришла туда. Она знала, что отныне может рассчитывать на друга, который стремится заменить ей отца, и что этот друг, быть может, даже более мудр и проницателен, чем ее собственный отец.
Время, проведенное в школе, пролетело незаметно, и, только выйдя оттуда, Танзи спохватилась, что отсутствовала дома значительно дольше, чем собиралась. Она возвращалась в тревоге: Розе, наверное, не удалось днем поспать из-за того, что пришлось кому-нибудь показывать королевскую комнату, и она, скорее всего, злится на нее.
Однако, вопреки ожиданию, Танзи нашла мачеху в прекрасном настроении. Роза, стоя посередине большой комнаты, рассматривала оставленный королем пояс и напевала ту самую песенку про лестерские постоялые дворы, которую сочинил Хью Мольпас так, словно его грубое торжество нисколько ее не задевало.
– Кто-нибудь приходил? – опасливо спросила Танзи, останавливаясь в дверях.
– Да. Две компании. Очень славные люди.
Танзи вошла в комнату, с удивлением глядя на свою непредсказуемую мачеху. Заходящее солнце, проникая через большое окно, создавало светящийся ореол вокруг ее рыжих волос, с лица исчезло выражение усталости и неудовольствия, и, несмотря на чрезмерную полноту, Роза Марш выглядела вполне привлекательно и безусловно могла рассчитывать на мужское внимание.
– Они слушали вас с интересом? – спросила Танзи, не понимая, чем можно объяснить произошедшую с ней перемену.
– Не очень. Но заплатили щедро, хоть и пробыли недолго.
– Тогда почему вы еще здесь, вместо того, чтобы отдохнуть или поболтать с Друсциллой Гэмбл в гостиной? – удивилась Танзи.
Однако она тут же сообразила, что ей представилась прекрасная возможность, и ее не следует упускать. Именно сейчас, пользуясь Розиным хорошим настроением, она и признается ей в том, что легкомысленно надавала всяких обещаний торговцу из Лондона.
– Я еще вчера хотела поговорить с вами, но столько всего произошло из-за того, что Том так быстро уехал. Я видела на базаре Гаффорда, торговца. В субботу он будет здесь, на базарной площади. У него полно всего: дамаск с розами и капоры, отделанные мехом, серебряные цепочки для ключей с филигранью и очень забавные туфли в виде зверюшек. Я сказала ему, что вы захотите все сами посмотреть.
Роза отложила в сторону кожаный пояс и сосредоточила все свое внимание на словах падчерицы.
– Есть ли у него что-нибудь подходящее для пасхального наряда? – спросила она с явным нетерпением.
– Мне кажется, что есть. И очень красивое. Рулон зеленого венецианского бархата. Модный тюдоровский цвет. Он сказал, что во время коронации все леди были в туалетах именно такого цвета. Сейчас у него уже мало осталось. Он очень дорогой. Почти полэйнджела за ярд.
Танзи испытывала стыд при мысли о том, как беззастенчиво она рекламирует товар этого лондонского торговца, который может помочь ей и Дикону обмениваться письмами.
– Я сказала ему, что вы были бы рады, если бы он оставил его для вас.
– Разумеется, я была бы очень рада! – воскликнула Роза, и Танзи вздохнула с облегчением.
– Я только надеюсь, что ты разговаривала с ним достаточно определенно, и ему не придет в голову предложить этот рулон кому-нибудь другому. Я сама позеленею от злости, если увижу жену мэра в наряде из этой ткани!
– Это как раз ваш цвет, – сказала Танзи, смеясь и немного завидуя. – В субботу я встану рано и поеду на базар к открытию, чтобы у вас не было сомнений, – добавила она, размышляя о том, где Роза собирается взять деньги для этой покупки.
Однако казалось, что эта проблема вовсе не волнует миссис Марш.
– Очень мило с твоей стороны, Танзи, – ответила она. – Я приду попозже, чтобы рассчитаться, а потом буду здесь весь день на тот случай, если кто-нибудь захочет посмотреть королевскую кровать. Она действительно великолепна, правда ведь? И эти прекрасные лилии… – Напевая, она подошла к окну, и выглянула на улицу. – Знаешь, после того, как вы поставили кровать посередине, мне эта комната стала нравиться значительно больше. Она такая солнечная. Я думаю устроить здесь свою спальню. Моя комната очень мрачная, и она выходит во двор.
– Тогда мы с Дилли должны принести сюда ваши вещи и постель, – предложила Танзи, не испытывая никакого восторга по поводу такой перспективы. Постоянное пребывание мачехи в комнате покойного короля, к которому та не питала никакой симпатии, казалось Танзи вторжением в чужие владения.
На следующий день еще до рассвета она передала Гаффорду письмо Дикону и договорилась с ним об отрезе для мачехи. Однако Роза захотела купить у него не только зеленый тюдоровский бархат. Она вернулась с базара в сопровождении вьючной лошади, нагруженной всевозможными экстравагантными украшениями и безделушками. Миссис Марш чувствовала себя очень уверенно: она все еще выглядела достаточно привлекательно, месяцы траура прошли, и приближалась весна. Она выбросила много старых дешевых вещей и почти полностью обновила свой гардероб.