Чай с пряностями, или Призраки прошлого (СИ) - Ветова Ая

- Еще бы! - фыркнула Хелли. - В городе форменное безумие творится, причем безумие прогрессирующее. Вон уже глава города умом тронулся. И многих богачей и влиятельных людей зацепило.

- А вот интересно, почему, и вправду, бедняки с ума не сходят? Фонарщик - единственное исключение.

- А беднякам некогда с ума сходить, - сказала Хелли. - У них голова с утра до вечера занята заботами и делами. Это богачи от скуки с ума трогаются. Слишком образ жизни неподвижный.

- Надо будет подкинуть детективу эту идею социального неравенства при безумии, - заметила Сайрена.

- Только без указания авторства, пожалуйста, - попросила Хелли.

- И доктору тоже подкиньте, - добавила Лисси. - Трудотерапия - залог здравомыслия.

- Ладно, безумие мы как-нибудь переборем, - сказала Сайрена. - Все больные быстро в себя приходят. Кроме бедного нисса Лагберта, которого до сих пор не выписали. Даже мэр после ухода Мэгги глаза открыл и попросил доктора не выдавать его и дать еще пару-тройку дней побыть под крышей больницы.

- 3 - здравый смысл, - прокомментировала Хелли.

- С - самосохранение, - добавила Лисси.

- Так что это городское сумасшествие не самая страшная вещь, - продолжила развивать свою мысль Сайрена. - Главное, что Ужас Соларии Груембьерр стороной обошел.

- И не говорите! - охотно согласилась Лисси.

- Вы этого не помните, девочки, - продолжила Сайрена, катая по столу вокруг чашки яйцо. Лисси на всякий случай отодвинула от нее подальше лукошко с остальными яйцами, боясь, что в противном случае будет искать их по всему дому и ежечасно ожидать под седалищем хруст в самом неожиданном месте. - Вы были слишком малы, и вам ничего не рассказывали. Однако я прекрасно помню тот кошмар.

- Убийцу ведь недаром прозвали Ужас Соларии, - заметила Хелли.

- Разве это не ужас, - передернула плечами Сайрена, - когда юное существо вдруг за секунду превращается в сморщенную мумию самого себя? Волосы седеют, зубы выпадают... Кошмар, короче. Был ребенок, а стал столетний старик.

- Первые случаи ведь все были смертельными?

- Да, - кивнула Сайрена. - Началось все лет двенадцать назад. Смерти случались в разных местах страны. Иногда несколько смертей было в одном городе, иногда в разных. Страшная участь могла настигнуть кого угодно, где угодно и когда угодно. Общим было лишь одно: погибали дети и молодые люди. Страшное время! Мать приходила утром в детскую и находила вместо своего любимого кудрявого сокровища сморщенный труп старика. Вы не представляете, как мы с покойным мужем тогда дрожали за Хельмута. Я порой, поцеловав его перед сном, потом целый час плакала и молилась, боясь не увидеть снова.

- Но потом ведь убийства прекратились?

- Да, сначала все жертвы умирали. Убийства происходили через неравные промежутки времени. То затихнут, то, глядишь, через пару лет снова возобновятся. Потом люди перестали умирать. Они просто старились в один миг. Даже не знаю, что хуже.

- Ничего, - отрезала Хелли. - Если бы я вдруг сделалась внезапно старухой, то просто не пережила бы этого. И так, и так смерть!

- Не говори так, - усмехнулась Сайрена. - Станешь постарше, поймешь, что жизнь имеет ценность в любом возрасте.

Но Хелли лишь упрямо покачала головой.

- И те преступления, и другие одинаково чудовищны, - сказала Лисси. - В обеих случаях у людей была украдена целая жизнь.

- И Ужас Соларии снова вернулся, - грустно заметила Сайрена. - Однако в этот раз, говорят, все закончилось благополучно.

- Вы о чем? - вскинула голову Лисси. - Я так замоталась с кондитерской, что совсем перестала читать новости в газетах. Прихожу домой и просто падаю в постель.

- Последний случай был особым, - охотно пустилась в рассказ Сайрена. - Юноша. Садовник. Работал в пригороде Вайтбурга. Подобрал в саду на дорожке чужой кошелек с монетами. Сказал, что собирался в полицию отнести. Но не успел. Превратился в старика...

- Ну и нечего подбирать на улице чужие вещи, - назидательно сказала Хелли. - Сто раз об этом говорили. Ведь вещи могут быть с порчей. Или от проклятия кто-то избавляется. Вот и подкидывает проклятый предмет.

- Ну, это редко все же бывает, - заметила Сайрена. - В нашем городке такого вообще ни разу не было. А потом люди есть люди. Сначала месяц, год, ну пусть даже два года сторожатся, а потом забывают. А детям и не объяснишь ничего. Они как игрушку увидят, сразу ее в руки схватят. Где ж тут углядеть?

- Так что там с садовником тем? - с любопытством спросила Лисси, на секунду приседая на табуретку, чтобы отдышаться от работы.

- А садовник постарел, как и другие. Вайтбуржцы перепугались до смерти. Новости одна другой страшнее всплывали. А он вдруг дней через десять снова помолодел...

В кухню вошел с пустым противнем Ред. Каждая черточка лица юноши выражала острое негодование по поводу жестокой эксплуатации его нежной персоны. Он поставил противень на стол и скрестил руки на груди, наблюдая, как Хелли кладет на другой пончики и посыпает пудрой.

- И что, ниссима Сайрена, дальше с ним было? - спросила Лисси, демонстративно не замечая горящего упреком взора юноши.

- А что дальше? Я же говорю - помолодел обратно. Вернулся садовник в свой прежний возраст. Правда, от радости, говорят, его чуть удар не хватил.

- Безобразие! - сардонически заметил Ред, беря новый противень. - До чего страну довели! Простой люд радоваться разучился!

И он прихлопнул ногой дверь за своей спиной. Лисси лишь покрутила головой.

- Столько пудры хватит, нисса Лисси? - раздался голос Дик из угла кухни.

- Батюшки! - всплеснула руками Сайрена. - Совсем забыла, что тут ребенок! А мы такие ужасы обсуждаем!

- Ничего, ниссима, - блеснул белыми зубами Дик. - Мне, пока я бродяжничал, еще и не такое повидать удалось.

- Даже не сомневаюсь, - тихо пробормотала себе под нос Хелли.

Она бросила в масло новую порцию пончиков, и над кастрюлей поплыли новые волны чарующего аромата, которые, выскользнув в окно, поймали в сети еще одну порцию клиентов, увеличивших шевелящийся на мостовой хвост.

ГЛАВА 26, в которой царит поэтический дух

- Да, давайте о чем-нибудь более веселом поговорим! - предложила Лисси. - А то такая мрачная тема в такой хороший пончиковый день!

- Ой, я же забыла вам рассказать о конкурсе! - воскликнула Сайрена. - Я ведь для чего пришла? Как раз для этого!

- И как у вас дела идут? - деланно равнодушным голосом поинтересовалась Хелли, на пару минут присев на табуретку.

- Дела идут! - с энтузиазмом сказала Сайрена. - По крайней мере, шли до болезни мэра.

- Он тоже входит в комиссию?

- Да, тоже. Нисс Прудхенс решил его добавить, когда заведующая библиотекой заболела.

- А ниссима Рекорден уже в себя пришла? - поинтересовалась Лисси. - Кажется, она не в себе была? На стеллаж в библиотеке залезла. Ее еще пожарные с полицейскими снимали. И в итоге, все рухнули оттуда вместе со стеллажом.

- Оглушительное падение после недолгого взлета, - заметила Хелли. - Жизнь в миниатюре.

- Ее уже давно выписали из больницы, - улыбнулась Сайрена. - Ниссима Рекорден пришла в себя и в состоянии трезво судить.

- Ну конечно, - скептически хмыкнула Хелли. - Только мне-то что от этого. При любом раскладе мое графоманство никто не оценит.

- Зря ты так говоришь, - покачала головой Сайрена. - Твое стихотворение про осень как раз пока лидирует. Оно всем очень понравилось. Так что, скорее всего, ты будешь победительницей конкурса.

Хелли упрямо мотнула головой, отказываясь в это верить.

- Ну что ты, Хелли, - ласково сказала ей Лисси. - Все знают, как ты хорошо пишешь. А если кто-то усомнится в этом, то будет иметь дело со мной!

В голосе Лисси послышались угрожающие нотки.

- Ах, прошу тебя не вмешиваться, Лисси! - раздраженно сказала Хелли. - Я хочу, чтобы победа была честной. Пусть победит сильнейший!