У очага любви - Ли Уилкинсон

В эту минуту я вошел. Зои сразу поняла, что я все слышал, и попыталась притвориться, что это была шутка. Но это не помогло. Я был взбешен до крайности и сказал ей, что у нее есть час на то, чтобы убраться из моего дома вместе с вещами. Тут она поняла, что я не шучу, и стала угрожать мне, что устроит скандал и раструбит всем газетчикам, что я ее бросил. Я предупредил ее, что в таком случае сообщу этим же газетчикам, по какой причине я это сделал, и предложил ей тихо и спокойно убраться и взамен за это взять кольцо и все остальные вещи, которые я для нее купил, включая свадебный подарок в виде маленькой хорошенькой спортивной машины. В конце концов, она поняла, что так поступить будет разумнее, и взяла все, что могла унести.

— Сочувствую, — сказала Элеонора. — Должно быть, ты был раздавлен таким резким поворотом?

— Да. Поначалу я долго не мог прийти в себя. Теперь я только благодарен, что вовремя узнал правду. Сейчас я отлично понимаю, что брак наш не удался бы. Мы слишком разные, и ожидания от этого брака у нас были совсем разные. И хоть Зои и красивая, в ней нет глубины, чувственности, теплоты.

— Значит, ты не жалеешь о том, что вы расстались?

— Ничуть.

Роберт наклонился к ее губам, и Элеонора с радостью приняла его поцелуй. Искра пробежала по ее телу, разжигая в ней огонь. Она не просто испытывала желание, она хотела целиком отдаться власти этого мужчины. Но почему-то он держался на некотором расстоянии. И поцелуй его был мягким, почти братским. Элеонора потянулась к нему всем телом, но почувствовала, что Роберт отстраняется.

— Прости. Я, должно быть, спешу делать выводы. Дэвид не хотел меня, а я с чего-то подумала, что тебе я нужнее, — горько прошептала она.

Глава десятая

Элеонора была готова бежать без оглядки, но Роберт схватил ее за плечи и, повернув лицом к себе, почти прокричал:

— Конечно же, ты мне нужна!

— Но мне показалось, что ты отстранился.

— Ты же сама сказала, что не хочешь заниматься со мной любовью, и я обещал не предпринимать к этому никаких попыток, помнишь? Я не хочу, чтобы ты проснулась завтра утром и снова пожалела об этом, как сегодня.

— Я не пожалею и сегодня, и никогда не жалела. Я сказала это, потому что думала, будто изменила Дэвиду. Мне было стыдно.

— Я хочу, чтобы ты поняла: если мы, как двое самостоятельных, взрослых человека, по обоюдному согласию занимаемся любовью, то с моей стороны это не жалость и не метод терапии. Мы получаем от этого удовольствие, доставляем радость друг другу. Разве нет? — нежно спросил он, заглядывая в ее глаза.

— Да, — ответила Элеонора, вспоминая ощущения бесконечного счастья, которое она испытала этой ночью.

— Тогда продолжим? — Роберт улыбнулся, приглашая ее этой улыбкой в спальню.

Элеонора проснулась, испытывая безграничное счастье. Его не омрачило даже то, что она была в постели одна. С минуту она лежала, широко улыбаясь, вновь переживая восторг прошедшей ночи. Девушка ждала чувства раскаяния, опустошения после всего того, что вчера узнала, но ничего подобного не чувствовала. Вместо этого она ощущала себя свободной, и это чувство затмевало собой все остальное. С ее плеч будто сняли груз. Все эти годы она привыкла считать, что обязана ублажать Дэвида, беречь его, делать все возможное, чтобы только не потерять его. Сейчас это чувство зависимости, страх потерять его исчезли. Элеонора только сейчас поняла, какими разными были ее отношения с Дэвидом и с Робертом.

Элеонора еще никогда никого не любила, но сейчас она испытывала именно это чувство. Она любила Роберта всем сердцем, даже и не подозревая, что способна на такое. Все в нем было ей мило: ей нравился его острый ум, его доброта и чуткость, его крепкое тело. Они отлично подходили друг другу, они любили одно и то же: сельскую жизнь, книги, музыку, животных, и в отличие от Дэвида, Роберт понимал ее. Он умел рассмешить ее, так что она забывала обо всех своих тревогах, умел поддержать. С ним она чувствовала себя, как за каменной стеной, находя в его глазах тепло и поддержку. С Робертом Элеонора была готова пойти хоть на край света. Если бы только он любил ее… Но это все равно, что мечтать о чуде.

Горько вздохнув, Элеонора посмотрела на часы. Почти половина одиннадцатого. Уже давно пора вставать и приниматься за решение возникших так внезапно проблем.

Одежда Элеоноры была аккуратно сложена на стуле, и, быстро набросив ее на себя, она проскользнула в свою комнату, приняла душ и переоделась в джинсы и хлопковый топик. Волосы она завязала в хвостик.

Повинуясь неожиданному импульсу, Элеонора пошла в соседнюю комнату, которая раньше была комнатой Дэвида, и открыла шкаф. Он был пуст. Не осталось даже вешалок. Но Элеонора не почувствовала ничего — ни разочарования, ни малейшей грусти.

В холле она встретила экономку.

— А, мисс Смит, вы уже встали? Мистер Роберт сказал, что вы, возможно, встанете сегодня поздно. Будете завтракать?

— Нет, спасибо, миссис Томпкинс. Я ничего не хочу.

— Может быть, чашечку кофе? Я принесу вам на террасу.

— Спасибо большое, миссис Томпкинс. А где Роберт?

— Он очень рано уехал в город, мисс. Просил передать вам, что вернется к обеду.

Был чудесный день, и, выпив кофе, Элеонора пошла прогуляться по саду в компании Пэддингтона. Проходя мимо клумбы, возле которой она вчера потеряла кольцо, Элеонора заметила садовника.

— Доброе утро, мисс, — поприветствовал он ее с улыбкой. — Какой чудесный сегодня день, не правда ли?

— Да, день просто прекрасный.

— Хозяин рассказал мне про ваше кольцо. Я хорошенько поищу его тут, но сначала надо расчистить площадку.

— Большое спасибо, но это больше не нужно.

— Значит, вы его нашли, мисс?

— Нет, не нашла, но оно мне больше не нужно.

— Вы уверены в этом, мисс?

— Абсолютно.

Элеонора прошла до пруда и обратно и присела на скамейку. Она пыталась хотя бы ненадолго освободиться от назойливых мыслей о беспросветном будущем и насладиться последней прогулкой, прощаясь и с домом, и с садом. За эти несколько дней, что она прожила здесь, этот дом стал ей как родной. Не просто стал, казалось, он с самого начала был ей родным. Она почувствовала это с первой же минуты.

А сейчас она должна уехать отсюда. В любом случае, это неизбежно. Она бы все равно уехала, только через несколько недель, после выполнения заказа. Она была бы рада уехать из Грейледиз только при одном условии — если бы Роберт был простым работником в этом доме, а не хозяином, и должен был бы ехать вместе с ней. Она поселилась бы с ним даже в жалкой хижине и спала бы на холодном полу, только бы быть рядом с ним.