Дуэль - Акиф Пиринчи

Хватит с меня на сегодня! Похоже, повешенный был приманкой для следующих потенциальных жертв. Мне казалось, что сейчас монстр выскочит из своей засады, набросится на меня и накинет петлю на мою шею. Но в этот момент во мне проснулась порочная губительная страсть — проклятое любопытство. Я застыл на месте и вгляделся туда, где пряталось чудовище. Это был человек. Об этом свидетельствовали светящиеся в полумраке белки глаз. С другой стороны, очертания тела вызывали некоторые сомнения. Я могу ошибаться, но голова показалась мне слишком большой для человека. Впрочем, то мог быть маленький ребенок. Хотя этому противоречили размеры тела — оно было очень коротким, но громоздким.

Впрочем, к чему домыслы? То, что я смог разглядеть с такого расстояния, напоминало химеру, прячущуюся за заснеженный куст и сухие стебли плетущихся растений. Или монстра. А это значило, что пора уносить ноги, если я не хочу оказаться в петле. Я пробежался по стене и снова замер, следя за реакцией чудовища.

В этот момент фантом выскочил из засады. Но как ни странно, он не стал преследовать меня, а повторил мои действия. Чудовище взлетело на расположенную рядом с ним стену. У меня создалось впечатление, что оно убегает от меня! Оно на долю секунды замерло, однако за это время я опять не успел хорошенько рассмотреть его. В моей памяти запечатлелась только обезьянья проворность, странное, ни на что не похожее тело и горящий взгляд белесых глаз. А затем существо спрыгнуло со стены и исчезло.

Что это было? Привидение, появившееся в саду в неурочный час, задолго до полуночи? Или может быть, действительно шимпанзе-убийца, сбежавший от смотрителей зоопарка?.. По здравому рассуждению я стал склоняться к мысли, что видел хорошо тренированного парня, который, хотя и не удался ростом, обладал особыми талантами — гибкостью, прыгучестью и проворством. Одним словом, профессионал, зарабатывавший себе на хлеб разными трюками. Может быть, он был наемным киллером, человеком, быстро улаживающим разные деликатные дела? Но зачем ему тогда убивать маленькое слабое животное? С таким делом справился бы любой пятилетний ребенок. И почему он удрал от меня, свидетеля его позорного деяния?

Несмотря на сковавшие меня страх и дрожь, я решил найти ответы на эти вопросы. Потому что меня мучило любопытство. Спрыгнув снова в сад, я побежал туда, где пряталось незнакомое существо. Взглянув на стену, я хотел, как и оно, запрыгнуть на нее и посмотреть, в каком направлении двинулось чудовище. Однако когда я уже приподнялся на задние лапы, меня охватило оцепенение. Страх сковал все мои члены.

Нет, меня испугало не чудовище, вернувшееся вдруг на место преступления. Меня остановило и поразило другое. На стене сидели четверо моих собратьев, появившихся здесь словно по мановению волшебной палочки. Все четверо с любопытством посматривали на меня сверху вниз. Особенно приятно мне было видеть Фабулус, длинношерстную богиню цвета кофе с молоком, мою мечту, золотистые глаза которой покорили не одно кошачье сердце. Рядом с ней сидели две молодые, черные как смоль кошечки, тоже очень симпатичные и достойные внимания. И все эти красавицы, от которых у меня захватывало дух, терлись вокруг молодого кота, который, с моей точки зрения, ничего интересного собой не представлял. Однако дамы не отходили от него и буквально липли к этому прохвосту. Они вели себя как возбужденные куры, увидевшие великолепного петуха. Пока я вел поединок с чудовищем, рискуя собственной жизнью, этот негодяй наслаждался вниманием прекрасных дам. О, как несправедливо устроен мир!

Это был кот американской короткошерстной породы, табби, с коричневой полосатой шерстью. Сейчас такие в моде, что, впрочем, не делало его более симпатичным для меня. Я презираю подобных котов, однако люди, во всем следующие моде, предпочитают заводить именно их. Подобная домашняя тварь подошла бы, пожалуй, Арчи, живущему над нами соседу, который стремился только к одному — во всем соответствовать духу времени. Постоянные посещения дискотек и выезды на горнолыжные курорты привели к тому, что Арчи превратился в настоящий скелет, который из жалости хотелось хорошенько накормить.

Шерсть американских короткошерстных кошек выглядит необычно, она волнистая, словно шерсть ягненка. Приглядевшись к этому парню, я вынужден был признать, что он действительно красавчик. Медного цвета светящиеся большие глаза, рыжеватая блестящая шерстка с черными и бежевыми пятнами, толстые медвежьи лапки, закрученные усы. И прекрасно сложен. Честно говоря, если бы я был противоположного пола, то с удовольствием обнюхался бы с ним. И уж, во всяком случае, предпочел бы его повешенному на кране собрату. Впрочем, красавцы, как правило, являются существами глупыми и никчемными. Однако Фабулус была явно увлечена им. Для нее, очевидно, «красивый» значило то же, что «совершенный», а потому было тождественно понятиям «хороший» и «умный». В молодости дамы меня тоже считали божеством, а теперь не желают глядеть в мою сторону.

Я был далек от ревности и зависти и питал скорее философский интерес к тому, как далеко может зайти стремление человека утолить свой невротический голод по красоте. Человек вторгается в природу, манипулирует ею, мастерит для себя нечто, по его мнению, высококачественное и более совершенное. Чтобы порадовать свой взор, он создает такие искусственные существа, как этот кот американской короткошерстной породы. Но их, возможно, рано или поздно создала бы сама природа путем естественного отбора. Впрочем, это, конечно, спорная точка зрения. Да, новости о чудесах науки дают порой пищу для размышления и вызывают ужас. Кролики с зеленоватой шерстью, бойцовские породы собак со сверхагрессивными генами, коровы, дающие вдвое больше молока, — к чему все это приведет? Возможно, вскоре мы увидим лошадок, которые на бегу напевают песенки в стиле кантри.

Я, конечно, не возражал бы, если бы сидевшие на стене дамы рассматривали меня, а не этого щеголя, как ценный генетический материал, который в любой момент может быть предоставлен не только к их услугам, но и к услугам ученых, решивших скрестить меня для улучшения какой-либо породы. Увы, все три дамы бросали исполненные тоски взгляды на красавчика, которого они, без сомнения, считали достойным партнером в деле продолжения своего рода. А этот хлыщ посматривал на меня сверху вниз с недоумением и насмешкой, как будто я какой-то чудак, ищущий в снегу морские звезды. В вихре снежинок он был похож на огненный язык магического пламени.

— Вы видели его? — спросил я, все еще тяжело дыша.

— О чем ты? — поинтересовался короткошерстный и демонстративно повертел головой. Его голос звучал точно так, как я и предполагал. Надменный, неестественно женственный голос, исполненный снисходительности и сарказма. Парень был ярким представителем своего поколения! — Кого мы должны были видеть?

Дамы, словно обезьянки, стали подражать ему и недоуменно переглядываться так, словно я вел речь о феях и троллях.

— Я имею в виду того мужика, который перелез через эту ограду и исчез в неизвестном направлении. Сверху, наверное, его до сих пор видно. Он, должно быть, находится сейчас в одном из близлежащих садов.

Я старался не терять самообладания.

— Мужика, говоришь? — Хлыщ сделал вид, что глубоко задумался. — Ты хочешь сказать, что на эту ограду залез человек? А ты уверен, что он не взлетел на нее?

Дамы захихикали. Обидно, что Фабулус поддержала их.

— Я не шучу, друзья мои, — стараясь держать себя в руках, промолвил я. — Этот человек очень опасен. И он находится в бегах.

— Могу себе представить! — воскликнул короткошерстный. — Человек, убегающий от кого-то, перелезает через ограду, вместо того чтобы воспользоваться садовой калиткой. Нет, здесь что-то не сходится. А от кого он, собственно, убегал?

— Ну, он увидел меня и побежал…

Все четверо звонко расхохотались. Честно говоря, мои слова действительно звучали несколько нелепо.

Наконец короткошерстный перестал смеяться и состроил умильную мину.

— Хочу успокоить тебя, дорогой, здесь поблизости никого нет. И уж, во всяком случае, мимо нас не пробегал человек. В такой снегопад ты мог легко ошибиться и принять за человека дерево или куст. Впрочем, даже если ты и видел мужика, вряд ли он представлял собой опасность, раз стал убегать от тебя. Так что успокойся, пожалуйста, и ступай домой, вздремни в тепле.

— У тебя действительно прекрасные манеры, мой юный друг, — промолвил я. — Я могу ответить тебе по-стариковски, укусив тебя за задницу, хочешь?

Поморщившись, он задумался на секунду, а потом выражение его мордочки прояснело.

— Теперь я вспомнил, мне рассказывали о тебе! Да-да, мне говорили о местной знаменитости, которая слывет лучшим криминалистом во всей округе! Но ведь все твои заслуги, насколько я понял, в прошлом. О тебе говорят с благоговением, потому что о твоих подвигах ходят легенды и предания. Однако их подлинность никто не проверял. Мне описывали тебя как настоящего героя, как восьмое чудо света, как умнейшее создание, с которым по благородству может сравниться разве что мать Тереза… — Хлыщ бросил на меня сочувственный взгляд. — Однако, по-видимому, в этой пустынной местности больше не слышно «молчания ягнят», если знаменитые детективы пытаются убить время, гоняясь за призраками. Тебя зовут Френсис, не так ли? Или может быть, ты хочешь, чтобы я называл тебя великим старым Френсисом?