Кризис - Александр Хинштейн

По условиям того самого Бреттон-Вудского соглашения любая страна в любой момент была вправе предъявить Федеральной резервной системе США наличные доллары к обмену на золото. Этим-то де Голль и воспользовался.

Ему хватило совсем немного времени — меньше часа, — чтобы раз и навсегда разрушить миф о незыблемости американской валюты; впоследствии сам де Голль назовет сие своим «экономическим Аустерлицем».

4 февраля 1965 года на пресс-конференции он во всеуслышание объявил, что в международных расчетах Франция переходит отныне к реальному золоту:

«Мы считаем необходимым, чтобы международный обмен был установлен, как это было до великих несчастий мира, на бесспорной основе, не носящей печати какой-то определенной страны… трудно представить себе, чтобы мог быть какой-то иной стандарт, кроме золота».

Де Голль потребовал от Вашингтона обменять на золото скопившиеся в национальном банке Франции 1,5 миллиарда долларов точно по установленному курсу. В общей сложности цифра выходила фантастическая: примерно 16,5 тысячи тонн — три четверти всего золотого запаса США.

Разумеется, американцы платить по счетам не желали: как уж только не пытались они уболтать бунташного генерала. Все было тщетно. Франция даже — в знак протеста — вышла из состава НАТО и ликвидировала на своей территории все заморские военные базы.

Тут-то и выяснилось самое интересное. Оказалось, что за 20 лет мирового владычества американцы давным-давно позабыли про какое бы то ни было золотое покрытие; вот и запустили печатные станки на полную катушку. (Объем-то эмиссии, или, выражаясь проще, количество выпускаемых в обращение долларов никто, кроме них самих, не контролировал.)

Иными словами, золотой запас США больше не обеспечивал национальную валюту; золота было мало, а зеленых бумажек — много. В погоне за сверхприбылями Федеральная резервная система никак себя не ограничивала и ежегодно вбрасывала на рынок сотни миллионов новых ассигнаций. Точно пылесос, американцы выкачивали ресурсы со всего мира, расплачиваясь взамен пустыми, ничем не обеспеченными бумажками, ими же и производимыми.

Уже потом экономисты подсчитают: за 1960–1971 годы превышение кредитной эмиссии доллара над реально заработанными США деньгами составило (в пересчете) страшно даже выговорить — 468 952 000 кг золота. Тогда как за всю свою многовековую историю человечество сумело добыть лишь 130 000 кг.

Это была самая обычная пирамида. Как и положено любой пирамиде, до поры до времени она казалась незыблемо-вечной; но стоило лишь кому-то одному — в нашем случае де Голлю — затребовать вклады назад, как вся конструкция предательски зашаталась и заходила ходуном.

(Точно так же и кризис нынешний начался с того, что какой-то американец — якобы его даже сумели потом идентифицировать — не вернул вовремя ипотечный кредит и тем сыграл роль детонатора, приведшего взрывное устройство в действие; впрочем, не будь его — появился бы кто-то другой. Свято место пусто не бывает.)

Вряд ли французскому президенту доводилось читать фантастический роман Толстого о похождениях гениального безумца инженера Гарина; однако ж действовал он в точности по сюжету книги.

Для тех, кто за давностью лет подзабыл содержание книжки, напомним, что инженер Гарин изобрел свой знаменитый гиперболоид не забавы ради, а исключительно с корыстным расчетом; просверлить некий Оливиновый пояс по краям Тихого океана, где покоятся якобы громадные залежи золота, дабы стать властелином мира.

Пояс он просверлил. Золото нашел. И начал методично рушить мировую экономику, распродавая слитки по бросовым ценам: $ 2,5 за килограмм.

Кончилось дело, правда, весьма плачевно; в итоге Гарин растерял и деньги, и власть, даже гиперболоида у него не осталось.

Толстой Алексей Николаевич (1883–1945) — советский граф. В 1919 г. эмигрировал во Францию, но потом одумался, вернулся и не прогадал. Стал трижды лауреатом Сталинской премии, депутатом, академиком и орденоносцем. Широко известен портрет Толстого кисти Π. Н. Кончаловского; писатель сидит за столом перед вазой с фруктами. Картина была написана во время войны, когда большинство столь возносимого Толстым народа перебивались с хлеба на воду

Отчасти де Голль повторил судьбу литературного безумца. В 1969 году он вынужден был досрочно уйти в отставку и вскоре умер. Однако к этому времени американской монополии был нанесен уже непоправимый удар.

США оказались перед угрозой дефолта. Отдавать золото они не хотели, да и не могли. Но и не отдавать тоже было нельзя; в противном случае Вашингтон разом бы лишился статуса главного кассира планеты.

А тут еще — вслед за французами — в очередь на американское золото начали выстраиваться и другие страны: немцы, канадцы,

японцы. Началась лихорадка, такая же, что памятна нам по эпохе 1990-х, когда держать сбережения в рублях было верхом безумия. Все страны старались скинуть как можно больше долларов и запастись золотом.

В марте 1968-го американское правительство было вынуждено ограничить свободную конвертацию долларов в золото. (Справедливости ради, заметим, что ограничение это не коснулось государственных банков и распространялось лишь на частные сделки.)

Но и для нацбанков обмен хрустящих купюр на холодные бруски происходил медленно, с огромными проволочками и задержками. (Французам, например, в итоге вернули лишь половину из предъявленных к оплате полутора миллиардов.)

Никсон Ричард Милхаус (1913–1994) — американский политик, вице-президент (1953–1961), президент США (1968–1974).

Первым из всех американских президентов совершил официальный визит в Москву, где Брежнев принимал его как дорогого гостя и даже поселил в Кремле. Лидеры обменялись ценными подарками. Никсон презентовал генсеку черный «Кадиллак», а в ответ получил катер на подводных крыльях. «С Никсоном можно иметь дело», констатировал Леонид Ильич после завершения визита. Даже когда Никсон из-за уотергейтского скандала вынужден был подать в отставку, Брежнев прислал ему несколько личных обращений, в которых желал «энергии и успеха в преодолении всякого рода сложностей» и благодарил за совместную деятельность.

«Я оставляю этот пост с чувством гордости по поводу того, что Вы и я много сделали для преобразования отношений между нашими странами», — написал ему Никсон в ответ

К началу 1970-х золотой запас США снизился до 10 миллиардов (меньше, чем до войны). Но ажиотаж не спадал. Желающих совершить обмен становилось все больше и больше.

И тогда американцы встали перед роковым выбором: либо признать банкротами себя, либо сделать таковыми всех кредиторов.

Как вы думаете, какой вариант избрал Вашингтон?

Ну, правильно, последний.

15 августа 1971 года президент Никсон, честно хлопая ресницами, объявил о полной отмене золотого обеспечения доллара, нарушив тем самым американцами же инициированное Бреттон-Вудское соглашение. В переводе на доступный язык означало это еле-дующее: кому должен — всем прощаю, идите себе с миром.

Началась последовательная девальвация доллара. Сначала за тройскую унцию золота власти подняли цену с 35 до 38 долларов. Потом — до 42,2. Причем рост этот был исключительно виртуальным, сугубо на бумаге; доллары на золото никто по-прежнему обменивать не собирался.

Пришлось мировым державам съезжаться на новую финансовую конференцию — на этот раз в Париж (немудрено!). И договариваться о новой экономической системе, каковая и начала свой отчет 16 марта 1973 года.

С этого момента золотое содержание окончательно отошло в небытие. Отныне курс валют не зависел больше от размера золотого запаса; деньги превратились в обычный товар, не подверженный никаким международным соглашениям и законам, кроме закона рынка. Спрос на собственную денежную систему каждая страна устанавливала теперь самостоятельно; получив, разумеется, право печатать столько денег, сколько заблагорассудится. В том числе — и США…

ИЗМЕНЕНИЕ СТОИМОСТИ ЗОЛОТА

С того времени соотношение доллара к золоту неоднократно менялось; цена на благородный металл то взлетала, то падала (в XX веке пиком стал 1980 год, когда тройская унция стоила от 800 до 875 «баксов».) Впрочем, к первоначальной своей отметке — $ 35 — она даже и не приблизилась; ниже пары сотен долларов унция презренного металла уже никогда не стоила.

В составленной нами таблице масштабы этих колебаний видны наглядно (см. таблицу на 17 стр.).

Принято отчего-то считать, что золото — просто-напросто подорожало в цене, ну, дорожает ведь нефть или уголь. Хотя, если вдуматься, это не золото дорожало, а доллар — дешевел.

За сорок с лишним лет, минувших с начала де Годлевского «Аустерлица», главная мировая валюта обесценилась ровно в 30 раз.