Спрятаться за цветами (сборник) - Людмила Темнова-Зимина

– Вы хотите сказать, что ваша болезнь есть результат пустых поисков? – не успокаивалась я.

– Вот именно. Я жила прошлым, – спокойно произнесла Люба.

– Так зачем тогда сейчас говорить спасибо за то прошлое?

– Я хочу поблагодарить не за прошлое, а за свое будущее. Пока я этого не сделала, я не приближусь к нему.

– А разве недостаточно быть благодарным кому-то в своей душе? Может быть, этому человеку ваша благодарность и не нужна вовсе.

– Благодарность нужна всегда. Без этого нет движения вперед. Человек должен знать, что он делает добро. Другое дело, что он не должен об этом говорить и вспоминать.

– А что, люди не знают, что они делают добро?

– Трудно понять, что есть добро, а что зло. Одно и то же действие может быть проявлением как добра, так и зла.

Мне показались эти рассуждения очень странными, но я ничего не ответила. Мы еще долго беседовали с Любой на разные темы, несколько раз спускались в бар, пили кофе, и я удивлялась, как она, несмотря на свою болезнь, злоупотребляет курением. Я ничего у нее больше не спрашивала.

Мы расстались после ужина.

В ночь я уехала на экскурсию к пирамидам.

Ночь. Пустыня. Караван

Звезды провожали нас. Было очень тепло, и с трудом верилось, что завтра последний день старого года. Звезды были очень низкие и крупные. Они нависали над землей до самого горизонта.

Казалось, что наш «караван» из сорока автобусов проезжает по звездному коридору. Я не нашла ни одного знакомого созвездия.

Пока я любовалась небом, меня укачало, я уснула, и мне приснился сон. Я увидела высокую девушку с длинными волосами в длинном платье из светящихся звезд. В руках, на уровне солнечного сплетения, она держала большой белый цветок лотоса.

Каир. Национальный музей

Первая экскурсия была в Национальный музей. Перед входом в здание в небольшом искусственном бассейне плавали цветы белых и фиолетовых лотосов. Я остановилась и долго рассматривала эти чудесные цветы. Я вспомнила свой сон. В музее мы ходили по залам, рассматривали скульптуры фараонов, древние украшения, маски, саркофаги, и вдруг на нижней части одного саркофага я увидела девушку с поднятыми вверх руками. На ней было платье точно такое же, как на девушке из моего сна, все в звездах.

– Кто это? – радостно воскликнула я, обращаясь к гиду.

– Это богиня неба Нут. Богиня рая, – уверенно ответил гид, перемещаясь к другому саркофагу.

– А что символизирует цветок лотоса? – не отставала я от гида. Его сильный акцент заставлял меня напрягаться, но я услышала то, что хотела.

– Лотос – это символ любви и дружбы.

«Значит, мне приснилась богиня неба Нут», – подумала я.

Я знала точно, что небо означает творчество, но не смогла разгадать свой сон.

Потом мы посетили пирамиды. Мы ехали так долго, чтобы увидеть одно из чудес света, но провели возле них всего пятнадцать минут. У пирамид мне подумалось, что величие этих каменных изваяний точно такое же, как и любого другого творения рук человеческих, будь то гигантский монумент или миниатюрное ювелирное изделие тонкой работы величиной с песчинку.

Блокнот Любы я взяла с собой, прочитала его только по возвращении, но не до конца. Меня поразило название этого повествования. На титульном листе обычной шариковой ручкой крупными буквами было написано «Речка Черная».

Я читала повесть, написанную Любой, всю ночь, а утром узнала, что Люба умерла. Во сне у нее остановилось сердце.

Я помню, как суетились гиды и горничные, как приехал реанимобиль и увез Любу. Я плакала, глядя вслед удаляющейся белой машине, в окнах которой ярко отражалось утреннее солнце.

В руках у меня был блокнот. Я прижимала его к своей груди, как ту маленькую девочку, и никак не могла поверить в то, что больше никогда не увижу Любу и что она уже не встретит того человека, о котором писала свою повесть.

В тот же вечер суровая нитка, соединяющие листы рукописи в блокнот, развязалась, листы рассыпались. Я купила для рукописи специальную папку.

Это был последний день старого года, 31 декабря.

Новогодняя ночь

Я не заметила, как приблизился Новый год.

В ресторане отеля были накрыты праздничные столы, украшенные гирляндами по периметру. У каждого был пригласительный билет с указанным номером столика. У меня – № 10. Со мной за столиком оказалась молодая семья с пятилетней девочкой, одетой в костюм балерины.

В полночь мы подняли бокалы и произнесли символический тост. Я даже не помню точно, кто что сказал. Мне было совсем невесело, но я делала вид, что у меня все хорошо.

Рядом со мной стоял пустой стул, а на столе – чистая тарелка. Официант хотел убрать свободный прибор, но я не разрешила. Он подумал, что кто-то сейчас подойдет, и извинился.

Я положила на тарелку немного еды и налила в бокал шампанского, подняла его и посмотрела на играющие пузырьки. Мне вспомнилась Люба. Мои соседи не обращали на меня внимания. Они веселились, подбрасывая вверх шарики, раскидывали в разные стороны серпантин и смеялись. Они только сегодня вечером прилетели в Египет.

Через час я уже направлялась по просторному холлу к лифту, чтобы подняться в свой номер мимо ювелирного магазинчика, витрина которого была по-прежнему украшена хрустальными лотосами в золотой окантовке. За стеклом стоял тот самый продавец Вадим.

Увидев меня, он улыбнулся и пригласил зайти. Я согласилась… Я все еще продолжала мысленно общаться с Любой. Ведь это она мне рассказала о Вадиме.

Я провела в магазинчике около часа, перемеряла все украшения, начиная от сережек и заканчивая дорогими колье, которые мне предлагал Вадим. Он прекрасно понимал, что я ничего не куплю, но продолжал доставать из ящика все новые и новые предметы.

Оказалось, что он неплохо говорит по-французски, и мы начали с ним болтать. Мы говорили обо всем понемногу, потом вспомнили Любу. Вадим заметил, как по моей щеке скатилась слеза, и вытер ее своей рукой. Он спросил меня, видела ли я когда-нибудь живые кораллы. Я ответила, что нет, и Вадим посоветовал мне утром отправиться на коралловые рифы. Он утверждал, что то, что я увижу под водой, поможет мне отвлечься от грустных мыслей.

Я так и сделала.

Коралловые рифы. 1 января, новый год

Это был последний день моего пребывания в Египте, и, несмотря на то, что после новогодней ночи очень хотелось спать, я все же отправилась в небольшое морское путешествие.

Я никогда не видела, как растут кораллы, и не плавала с маской. Первое впечатление от увиденного поразило мое воображение. Мне казалось, что я не плыву, а лечу. Так красиво было вокруг, что я и в самом деле смогла отключиться от действительности на какое-то время. Я видела чудесных рыбок, красивых, разноцветных, и в полосочку, и в горошек, и в крапинку. Меня манила неприступная синяя глубина, но страх перед неизвестностью заставил меня остановиться. Я замерла на мгновение и стала вглядываться в волнистое дно. Мимо меня проплыла стая перламутровых плоских рыбок. Потом ко мне приблизилась большая фиолетовая рыба и, размахивая плавниками вверх и вниз, стала разглядывать меня со всех сторон. Наверное, я была тоже похожа на рыбу – в синих ярких ластах, белом купальнике и желтой маске.

Мне так понравилась эта встреча, что я от восторга даже попыталась что-то произнести. Рыба не услышала меня, она медленно отплыла в сторону и скрылась за коралловым рифом, в котором царило необыкновенное оживление. Туда-сюда сновали мелкие рыбешки, водоросли качались из стороны в сторону, словно под музыку, освещенные яркими солнечными лучами.

Я находилась совсем в другом, сказочном мире, и мне не хотелось выходить на берег. Мне было так хорошо, как нигде и никогда. И что меня особенно удивило, что это было в состоянии полного одиночества. Я созерцала красоту, входила с ней в контакт, а следствием этого явилось гармоничное состояние моей души.

Вдруг я заметила вдалеке, за днищем яхты, огромную длинную рыбу и, испугавшись, вынырнула. Я быстро подплыла к яхте и поднялась на борт. Мне было страшно, и в эту минуту я поняла, что страх разрушает гармонию.

Неожиданно я обнаружила, что у меня нет одной бриллиантовой серьги.

Я с детства научилась быстро прощаться с вещами, поэтому сожалела о пропаже всего несколько секунд, сняла единственную серьгу, убрала ее в косметичку и решила перед отъездом зайти к Вадиму – купить какие-нибудь простые сережки. У меня оставалось совсем немного денег.

Когда мы вернулись в отель, было уже пять часов вечера. До отъезда оставалось всего несколько часов. Солнце начинало медленно клониться к закату, а я хотела успеть сфотографировать закат и заторопилась в свой номер за фотоаппаратом. Вбежав в холл, я увидела Вадима, который стоял с охранником спиной ко входу. Он обернулся и радостно бросился мне навстречу.

– Мадемуазель, вы вчера забыли у меня это! – крикнул он по-французски.

В руке он держал мою бриллиантовую сережку.