Богатые тоже платят - Светлана Алешина

– Подождите минутку, – высокий направился к нам. – Сейчас вы скажете свои имена, а потом я бы попросил вас никуда не отлучаться… С вами поедут для допроса.

Дав распоряжение, высокий подошел к молодому парню в милицейской форме и принялся что-то говорить ему, указывая на нас. После чего он проследовал в дом, а рыжеволосый опер направился к нам.

– Лейтенант Пастухов, – козырнул молодой человек. – Давайте я запишу ваши имена.

Он вытащил чистый бланк и приготовил ручку.

Когда процедура была окончена, Пастухов уселся в нашу «Волгу», и мы отправились в отделение.

Меня вызвали на допрос последней. Когда из кабинета дознавателя вышел Павлик, он кивнул мне и сказал:

– Заходи.

Я вошла, не дожидаясь, когда меня пригласят.

– Здравствуйте. – Я подошла к столу, за которым сидел дознаватель.

Мужчина был немногим старше меня, с вполне приятной внешностью – светло-русые прямые волосы аккуратно зачесаны назад. Прямой, правильной формы нос придавал лицу строгость, а волевой подбородок выдавал в его обладателе наличие сильного характера. Вся внешность в целом была поистине киношной. «Ему бы играть летчика американских ВВС», – подумала я.

– Садитесь, – кивнул мужчина на стул напротив, даже не поздоровавшись.

Я уселась и стала смотреть, как он заполняет бумаги (очевидно, протокол допроса Пашки Старовойтова). Наконец с документами было покончено, и дознаватель посмотрел на меня долгим пронзительным взглядом.

– Фамилия, имя, отчество, дата рождения, место жительства и работы, – произнес он, слегка картавя, что, впрочем, ему даже шло.

Я отвечала, а дознаватель быстро записывал мои слова. Потом приступил непосредственно к допросу.

Не думаю, что я могла бы сообщить ему что-то новое из того, что уже успели рассказать до меня Лера и Павлик. Но тем не менее «летчик американских ВВС» допрашивал меня весьма дотошно и тщательно, заставляя подробно описывать каждую мелочь.

– Скажите, пока вы находились у Соколовской, кто-нибудь приходил к ней, звонил? – Блондин пристально посмотрел мне в глаза.

– Нет, – ответила я, не отводя взгляда.

– Соколовская выходила куда-нибудь?

Я сначала хотела было ответить, что нет, но в последний момент припомнила, что Алла Николаевна отлучалась на несколько минут.

– Выходила.

– Когда, куда, на какое время? – «летчик» задавал вопросы жестко, резко, словно выстреливал.

– Я не помню, который был час, – неопределенно пожала я плечами. – А выходила она на несколько минут. Может, на пять, может, больше.

– Она не сказала, куда?

– Нет.

– Вы не замечали ничего странного, пока находились дома у Соколовской? – снова пристально глядя на меня, спросил дознаватель.

– Нет, ничего…

– А какие отношения у нее были с мужем?

– Я не была знакома с супругом Аллы Николаевны, но мне показалось, что они не очень-то ладили. А хотя, – я поспешила поправиться, боясь, что сделала неверный вывод, – возможно, я ошибаюсь. Просто Алла Николаевна была не в настроении…

Задав мне еще несколько подобных вопросов, «американский летчик» заполнил протокол, дал мне его прочесть и, когда я расписалась на каждой странице, велел никуда из города не отлучаться на время следствия.

Выйдя в коридор, я не застала там никого из наших и уж подумала было, что меня бросили. Но когда спустилась вниз, увидела «Волгу» Костика, припаркованную на милицейской стоянке.

– Ну наконец-то! – с облегчением выдохнул Пашка. – И о чем столько времени можно расспрашивать? Ведь все видели одно и то же, никто ничего нового не скажет…

– Хватит ворчать, – беззлобно бросила Лера. Потом, нахмурившись, посмотрела на меня: – Ирина Анатольевна, что же теперь с передачей?

– Похоже, ничего, – пожала я плечами. – Будем готовить запасной вариант, пока еще есть время.

Я замолчала в задумчивости. Так, в полной тишине, мы и доехали до дома Леры, потом к Павлику, после чего Костик отвез и меня.

Сегодня среда, а программа выходит по пятницам. Значит, у нас есть еще немного времени, чтобы успеть подготовить запасной вариант. Иначе Евгений Иванович Кошелев, наш начальник, может не на шутку разозлиться, узнав, что очередная героиня едва ли не в последний момент передумала и отказалась от участия в передаче.

– Как ты рано сегодня! – удивился мой муж, когда увидел меня на пороге нашей квартиры.

– У нас произошло чепэ, – ответила я.

– Что стряслось? – испугался Володька.

– Мы были на съемках у героини дома, а там произошел… – Я хотела было сказать несчастный случай, но потом, подумав, решила, что это не самое подходящее слово, и сказала: – Произошло несчастье.

– Какое?

– Не переживай, не со мной, с нашей героиней. Вернее, с ее мужем. Его застрелили.

– Как?

– Не знаю. Я вообще мало что поняла из всего случившегося. Мы снимали у нее дома, готовили репортаж. Потом она вышла куда-то, а когда вернулась, на ней лица не было. Сказала, что муж убит. Его застрелили. Я не знаю, кто и как. Потом вызвали милицию. Нас всех собрали и повезли на допрос.

– И что дальше?

– А что там могло быть дальше? – пожала я плечами. – Допросили всех, конечно, только что мы могли сказать? Все сидели в доме, никто ничего не видел и не слышал…

– Ну и дела. И что, даже выстрела не слышали? – спросил Володька.

– Нет, – покачала я головой. – Ты знаешь, там огромная территория около дома, даже если бы взорвалась атомная бомба, все равно никто бы ничего не услышал.

– А может, просто пистолет был с глушителем… – предположил Володька.

– Может, и так, – согласилась я. – Володечка, есть очень хочется. Что у нас на ужин?

– Ты извини, мне сегодня некогда было готовить, – виноватым тоном проговорил муж. – Подкинули работенку. Со студентами опять… Я провозился долго, поэтому времени на ужин не хватило. Сегодня удалось только приготовить тефтели.

– Ну и замечательно. – Я чмокнула Володьку в щеку. – Я очень люблю твои тефтели. Пойду вымою руки.

За ужином я рассказала Володьке более подробно все, что произошло.

– Ничего себе! – присвистнул он, когда выслушал историю до конца. – Вот ведь парадокс какой. Дом, охраняемый едва ли не лучшими охранниками города, оказался так легко доступен для киллера. – Володька задумался. – Слушай, а может, это она сама его?.. – Он приставил палец к виску, изображая пистолет. – Ты же говоришь, она выходила куда-то на несколько минут.

– Да ты что?! – возмутилась я. – Ты что, хочешь сказать, что она вот так запросто пошла и грохнула собственного мужа? Тем более при таком количестве свидетелей? Да если бы Алла Николаевна хотела избавиться от супруга, она бы обставила все это как-то более… ну не знаю… – Я замялась, подбирая слово. – Она бы не стала действовать так нагло и открыто по крайней мере.

– Да кто ее знает, – махнул Володька рукой. – А ты думаешь, что это кто-то из своих?

– Из своих? Что ты имеешь в виду? – Я не поняла, что хотел сказать муж.

– Ну, кто-то из дома. Если ты говоришь, что там так хорошо охраняется территория, то вряд ли посторонние могли так легко проникнуть внутрь. Вероятнее всего, что это сделал кто-то из людей, находящихся внутри. Кто там был?

– Сама Соколовская, охранники и мы, – ответила я. – Надеюсь, ты хотя бы нашу съемочную бригаду не подозреваешь? – усмехнулась я Володькиному предположению.

– Нет, конечно. Ну вот смотри, – неожиданно Володька увлекся. – Если это сделала не сама Соколовская, значит, кто-то из охраны. Тем более что такое дело, как обращение с оружием, для них вообще пустяки.

– Странно как-то все это… – пожала я плечами. – Мне с трудом верится, что кто-нибудь вот так возьмет и совершит столь дерзкое преступление. Зачем было убивать его прямо в доме, навлекая на себя прямые подозрения, если можно было обставить все по-тихому, так, чтобы никто ничего не видел, не знал? Нет, не может быть, чтобы это были охранники и тем более сама Алла Николаевна… – усомнилась я.

– Тогда кто?

– Понятное дело – киллер.

– А как же он попал на территорию?

– Да кто его знает? – дернула я плечом. – Пусть это выясняет милиция. – Я отодвинула тарелку. – Спасибо большое, было очень вкусно. Тебе помочь вымыть посуду?

В это время зазвонил телефон, и Володька махнул рукой:

– Иди ответь. Наверняка тебя. Я сам вымою.

Я подошла к телефону.

– Алло.

– Ирина Анатольевна, здравствуйте еще раз. Это Соколовская, – услышала я знакомый голос.

– Добрый вечер, Алла Николаевна, – сказала я, ломая голову над тем, с чего вдруг Алла Николаевна снова позвонила мне.

– Ирина Анатольевна, мне нужно с вами встретиться, – настойчиво произнесла Соколовская.

– Что-то случилось? – насторожилась я.

– Я не могу говорить по телефону. Давайте увидимся где-нибудь. – Тон Аллы Николаевны не допускал никаких возражений.

– Хорошо, приезжайте ко мне домой.