Смски - Лика Янич

–

Не верь, что здесь повсюду тишь да гладь,

Здесь чёрный омут под прикрытьем льдин.

Здесь в занавесках притаилась тень,

А в зеркалах – неясный силуэт,

А календарь – хранитель наших бед,

И всё теснее окруженье стен.

Здесь только пыль и надоевший хлам,

И потому так страшен здесь сквозняк.

Ищи меня как пристань, как маяк

Угасший, но так нужный кораблям.

Ищи средь строчек горьких и больных –

Они вернут тебе моё тепло,

Безмолвное изгнать помогут зло,

Развеют заколдованные сны.

В прошедших днях и в будущих веках

Спаси от умудрённости немой.

Найди меня – верни себе самой,

На миг хоть задержав в своих руках.

Самый

Мокрые волосы, влажная кожа –

Где же ты бродишь, мой невозможный?

Самый обидчивый, самый упрямый –

Лишнее вычеркнуть – ты самый-самый!

Даже в обиде, даже в разлуке

Плеч твоих ночью касаются руки,

Лишь о тебе неотступные мысли –

Видно, все серверы сразу зависли.

Лезет в окошко темень густая –

Если б ты знал, как тебя не хватает!

Пленник мечты, на нее лишь похожий –

Мокрые волосы, влажная кожа.

Мания

Ваши святейшества, я не из свиты –

Считайте меня беспробудно убитой,

Зовите меня безнадежно пропащей,

Затерянной в сумраке проклятой чащи.

Ваши высочества, я не из дворни,

Отметьте меня бесноватой и вздорной,

Клиническим случаем, дурой набитой,

За борт с корабля современности смытой.

Ваше величество, спите спокойно,

Не вклинится в гимны мой голос отстойный…

Не спится элите – гадаете, бдите,

Что зреет в мозгах беспробудно убитой.

Из поезда

Здоровье в порядке –

Спасибо, мой сладкий.

На верхней я полке

Тобой живу только.

Чем дальше, тем внятней,

Колеса стучат мне,

Что мне в целом свете

Другого не встретить.

Поля, перелески –

Летят смски.

И все сообщают:

Люблю и скучаю.

И четко я вижу –

Ты ближе и ближе,

Как будто разлука –

Лишь мостик друг к другу.

И еду я всё же

К тебе, мой хороший.

На улице мороз

На улице мороз. Хрустит, искрится снег,

А в доме зеленеет смело пальма.

В разлуке мы, ещё ей длиться век,

Но одолеем и печаль, и даль мы.

Ты два часа поёшь мне в телефон,

Соседей радуя полуночным концертом –

И прогоняешь мой тревожный сон,

И мир заснеженный мне кажется конвертом,

В котором притаилась до тепла

История любви и возрожденья.

Ночь тёмная – но как она светла!

Семнадцать дней – сто лет – одно мгновенье!

Кот

Старый кот, с цепи ушедший -

Вот он, на моих коленях -

Спит, свернувшися в клубочек.

Может, бродит он во сне

В Лукоморье… имя Леший

Я дала ему, смиренно

Полагая, что захочет

О былом поведать мне.

Сколько песен будет спето,

Сказок сколько он припомнит,

Промурчит о всяком чуде

На неведомом пути -

О невиданном поэте…

И останется всего мне

На язык, понятный людям

Речь его перевести.

Бережок

Как пойду под ласковый я снежок,

Поднимусь на тёмный я бережок

Погадать по тучам да по луне -

Думает ли милый мой обо мне.

Он твердит, что мысли все про меня,

Но нет дыма едкого без огня,

А молва доносится – али врёт? -

Что он девке красной всё письма шлёт.

Говорит: "Тоска берёт", – мой дружок,

Но уж больно скользкий тот бережок.

Над студёным омутом тонок лёд,

А разлука тянется – время не идёт.

Метель

В косматом коконе израненной метели

По ниточке пройти сквозь беспощадный строй.

Колючих плёток свист больней, чем ближе к цели –

Но мне туда, где свет, где смех и голос твой.

А в комнате тепло, уютно и спокойно,

Так что меня влечёт в истерзанную жуть?

Туда, где меж миров мотив заупокойный,

Где с призрачной тропы уже мне не свернуть.

А где-то за спиной осталось всё былое,

И замыкает вихрь бесовское кольцо…

Там где-то есть твой дом, и мы живём в нём двое,

И снег укрыл давно прозрачное лицо.

Больница

Моя душа в смирительной рубашке -

Ей уготован тяжкий долгий путь

За вожделенье к проклятой бумажке,

Так исказившей жизненную суть.

За то, что вдруг без стартовой отмашки

Душа решила в небеса рвануть -

Ей не из чаши – из казённой чашки

Испить лекарством пахнущую муть.

Вдоль серых стен больничным коридором

Душа ползёт. Сообщество теней

Её диагноз объявляет хором

И шепчет, что во времени уж скором

Падут все путы, и в распах дверей

Ворвётся свет – но не подняться ей.

Неравноправье

Начну писать порой во здравье,

Закончу вдруг за упокой -

Такое вот неравноправье

Меж головою и рукой.

Уже хочу сказать другое -

Осточертел мне чёрный цвет! -

С упорством вечного изгоя

Строка ведёт меня на бред.

Всё причитанья, охи, вздохи…

Но в жизни я совсем не та,

Да и дела не так уж плохи,

Дорога вовсе не крута.

Я объявляю строчкам травлю,

Из них выдавливая грусть…

Неужто я с рукой не справлюсь,

Словам дурацким покорюсь?!

Одиночки

Ты сны мои читаешь между строчек,

Собою заполняешь эти сны,

Готовишь нам побег из одиночек -

Мы так давно в себя заключены.

Выстукивать сердцам тире и точки,

С размаху биться в такт о гладь стены -

Изгнанники, смутьяны-одиночки

Навек друг к другу приговорены.

Презрев пространство, время, оболочки

Душа с душой слились, обнажены.

Им больше не придётся в одиночку

Потёмки слушать в свете тишины.

Зима и весна

Впустила утро, отодвинув шторы:

На улице плюс два, киселит снег.

Невнятно, сбивчиво, развязно, скоро

Доносится капели пьяной сленг10.

Зима проспала оттепель беспечно –

Измаялась за ночь, взбивая пух.

И причитает, что совсем не вечна,

Что тает зренье и подводит слух.

Январь всего лишь, а она устала –

Старается: шлифует гололед,

Заводит вьюгу, стужит – толку мало,

Весна бесстыжая весны не ждет.

Что ей, зеленой, сроки и законы?!

Чуть отвернись – сведет мороз к нулю.

И смски шлет земле