Захват Челси 426 - Дэвид Ллевеллин

— Хорошо, пап, — сказал Джейк.

Мистер Карстейрс вынул свой бумажник и перелистывал купюры, когда скользящие двери входа в гостиницу с шипением открылись и вошел незнакомец.

Это был высокий человек в голубом костюме, рубашке и галстуке, но на ногах у него были надеты старомодные, цвета бургунди, туфли. Вроде тех, которые люди называли «кроссовками».

— О, здравствуйте! — сказал мужчина, радостно улыбаясь всем четверым. — Так это, значит, гостиница?

Мистер и миссис Карстейрс перевели взгляд с незнакомца на большую табличку за столом администратора, которая гласила «Гранд Отель», и обратно.

— Да, — несколько язвительно сказал мистер Карстейрс. — Гостиница.

— Moltobene! — ответил незнакомец. — Один номерок. Есть какие-нибудь комнаты?

Джейк и Вена посмотрели друг на друга и затем на своего отца. Выражение его лица изменилось от надменной насмешки к утомленной покорности.

— Да, — сказал мистер Карстейрс со вздохом. — У нас множество номеров.

Он зашел с другой стороны стола администратора и открыл гостевую книгу в кожаном переплете, вынимая из своего кармана авторучку.

— Только одну комнату? — спросил он, всматриваясь в незнакомца поверх очков-половинок.

— Да, только одну, — сказал незнакомец, осматривая вестибюль гостиницы. — Все лишь старый я, я и я. Все из-за моего одиночества. Никого кроме нас, ребят, и так далее.

Джейк улыбнулся и бегло поймал пристальный взгляд незнакомца. Незнакомец подмигнул ему и вновь обратил внимание на мистера Карстейрса, которого, кажется, его поведение совсем не забавляло.

— Я могу знать ваше имя? — нетерпеливо спросил он.

— Да. Доктор.

Последовала долгая пауза. Мистер Карстейрс держал кончик ручки на дюйм выше бумаги, но ничего не писал.

— Доктор? — наконец спросил он.

— Верно, — ответил незнакомец, по-прежнему сияя.

— Мне понадобится ваше полное имя, — сказал мистер Карстейрс. — Если только ваше первое имя не…?

— А, точно. Да. Конечно. Смит.

— Смит?

— Ага.

— Первое имя?

— Джон.

— Джон… Смит?

— Ага.

Мистер Карстейрс громко фыркнул, но все же ничего не записал в книгу.

— Я не думаю, что здесь в любой момент без уведомления объявится миссис Смит, не правда ли? — сказал мистер Карстейрс, пытаясь попасть в поле зрения незнакомца.

— О, нет, — сказал незнакомец, его улыбка чуть прерывается. — Нет. Как я и сказал, только я.

— Доктор… Джон… Смит…, — сказал мистер Карстейрс, в конце концов записывая это. — У вас есть какой-либо багаж, Доктор Смит?

— Нет, — ответил Доктор, по-прежнему глядя на что угодно, кроме мистера Карстейрса. — Нет… путешествую налегке. Это мой девиз. Ну, один из моих девизов. Один из нескольких, на самом деле. У вас ведь может быть несколько девизов?

Последовала короткая пауза, словно мистер Карстейрс ждал, чтобы удостовериться, что Доктор закончил говорить.

— У вас есть особые диетические требования? — наконец спросил он.

— Нет, — сказал Доктор. — Разве что груши. Терпеть не могу груши.

— Никаких… груш…, — сказал мистер Карстейрс, помечая последнюю заметку в книге.

Как только он записал детали их нового гостя и взял плату за номер, мистер Карстейрс передал ключ-карту и пожелал Доктору хорошего дня.

Когда Доктор направился к лифтам, мистер Карстейрс дал Джейку одну купюру.

— Здесь десять. Принеси мне четыре банки полировки и не болтайся без дела. Тебе нужно будет заняться этими столами к пяти часам. Вам обоим.

Джейк и Вена печально кивнули и направились на выход к скользящим дверям, когда Доктор повернулся кругом и догнал их.

— Это ваши дети? — спросил он мистера Карстейрса.

— Да, — несколько нерешительно ответил он.

— Хорошо, только я не из этих мест и искал экскурсовода. Не возражаете, если я буду следовать за ними? Осмотрю достопримечательности?

Мистер Карстейрс повернулся к жене и пожал плечами.

— Не вижу никаких причин отказать, — сказала миссис Карстейрс, бросая смутно подозрительный взгляд на незнакомца. — При условии, что они вернутся к пяти. У них есть работа по дому.

— Они вернутся, — сказал незнакомец. — Не хотел бы удерживать двоих детей от их работы по дому, так буду ли?

Джейк и Вена переглянулись и в унисон пожали плечами перед тем, как выйти на металлическую пешеходную дорожку улицы Танбридж в компании своего нового гостя.

Как только за ними закрылись двери, Джейк обернулся и взглянул на незнакомца.

— Ваше имя на самом деле не Джон Смит, да? — спросил он.

— Неа, — с улыбкой сказал незнакомец.

— А как вас зовут? — спросила Вена.

— Доктор, — ответил незнакомец.

— Да, но какой Доктор?

— О, просто Доктор. Как вас зовут?

— Я Джейк, — ответил Джейк.

— А я Вена.

— У, — сказал Доктор. — В честь города или песни?

Вена нахмурилась.

— Неважно, — продолжил Доктор. — Приятно познакомиться, Джейк и Вена. Я Доктор. О… Уже сказал это. Ладно… куда мы идем?

Качая головами и вращая глазами, Джейк и Вена вели Доктора вниз по улице Танбридж. Хотя она и называлась «улицей», она была чуть больше коридора, к тому же очень многолюдной. Люди волочились в обоих направлениях, таща чемоданы и рявкая на свои семьи «не отставать».

— Много посетителей, значит? — сказал Доктор. — Должно быть, оживленно в гостинице.

— На самом деле нет, — сказал ему Джейк. — Есть эти гостиничные отсеки. Самые новые. Новее, чем наша гостиница.

— Шшш, Джейк, — скзала Вена, — ты знаешь, папе не нравится, когда мы так говорим.

В конце концов, они пришли к Садам Мирамонт, широкой площади, обсаженной серебряными березами и с каждой стороны окаймленной рядами магазинов. В центре площади были ряды ярких клумб, расположенных вокруг маленького фонтанчика.

Как и улица Танбридж, Сады Мирамонт кишели народом. В некоторых можно было узнать жителей колонии — дети в коротких штанах, платьях и полированных ботинках, взрослые в строгих твидовых костюмах — но большинство людей походили на туристов, многие из них издалека щелкали своими камерами и показывали пальцами на жителей колонии, как если бы они были животными в зоопарке.

— Посмотри на них! — сказала полная женщина в большой розовой шляпе, спешно проходя мимо со своей такой же большой семьей во главе. — Они все такие милые!

Джейк и Вена были единственными жителями, которые не были одеты так, словно они пришли из 1900-ых.

— Ну, — сказал Доктор, задирая голову и смотря на высокий изогнутый потолок отсека, едва различимый за ослепительным светом ста искусственных солнц. — Значит, это «Челси 426»?

— Да, — ответил Джейк.

— Хмм, — продолжил Доктор. — Очень в пост-модерне.

Он взглянул на детей в поисках одобрения, но встретил лишь пустые лица.

— Так сколько прошло времени с тех пор, как вы в последний раз были на Земле? — спросил он.

— Два года, — в унисон сказали Джейк и Вена.

— У, загадайте желание, — сказал Доктор.

Близнецы снова нахмурили брови.

— Это поговорка. Когда ты говоришь что-нибудь в то же время, что и кто-то… о, неважно. Два года, да? Два полных года здесь, на Сатурне?

Вена кивнула, закатывая глаза.

— Кое-кто не впечатлен! — сказал Доктор, улыбаясь. — А что насчет тебя, Джейк? Как вы тут наслаждаетесь жизнью в Скучно-на-Тви?

Оба ребенка рассмеялись, быстро прикрывая рты руками, как если бы боялись, что кто-нибудь может услышать.

— Ну, понятно, почему, — сказал Доктор. — Я хочу сказать, это очень мило и все такое, но… не знаю… все это немного однообразно, разве нет? Как одно большое… празднество однообразности. Два подростка, здесь, в Квейнтсвилле? Что вы чаще всего делаете ради забавы?

Их улыбки угасают; Джек и Вена взглянули друг на друга, а затем снова на Доктора, оба нахмурены.

— Ну, знаете, — сказал Доктор. — Как вы шалите? Я имею в виду, есть же какое-то место, где вы все болтаетесь? Играете свою музыку и пугаете старичков, или что там теперь дети делают…

Джейк покачал головой.

— На самом деле, нет, — сказал он. — Мы просто помогаем в гостинице. И ходим в школу.

— Что? — сказал Доктор, и затем более настойчиво: — Что? Но это смешно. Вы хотите сказать, что здесь, на «Челси 426», детям негде просто слоняться и надоедать?

Вена засмеялась, тряся головой.

— Нет, — сказала она. — Это строго против правил.

— О, — сказал Доктор саркастически искренним тоном. — И какие же тогда правила есть?

— Кодекс Колонии, — сказал Джейк.

— А как это называется дома? — спросил Доктор. — Это что-нибудь вроде Правил дорожного движения? Штрих-код? Код да Винчи?

— Кодекс Колонии, — повторила Вена. — Правила жизни в колонии.