Одна женщина, один мужчина (сборник) - Елена Касьян

Вчера бодрый мужской голос в телефонной трубке, представившись ассистентом ясновидящей, сообщил, что все расписано на месяц вперед, но он попробует найти для Татьяны окно, пусть она оставит ему свой номер, он перезвонит. Татьяна испугалась, что на звонок может ответить вечно недовольная мать, поэтому обещала перезвонить сама. В итоге ее треволнения были увенчаны радостным известием, что одна из клиенток перенесла визит по причине болезни, и Татьяне надо явиться завтра в девять ноль-ноль по адресу улица такая-то, строение сорок восемь, шестой этаж, офис двадцать два. И наша героиня собралась и едет по холодному осеннему городу навстречу яркой и счастливой судьбе, мысленно благословляя провидение и женщину, так кстати заболевшую.

Строение сорок восемь оказалось типовой 23-этажной высоткой, фасон П-44-Т, оранжевый фасад, белые блоки балконов. На подъездной двери мигал красным зрачок неприступного домофона. Татьяна полезла в сумку, чтобы позвонить и уточнить код, но не нашла телефон — забыла его дома. Не успела она расстроиться, как дверь распахнулась и выпустила пожилого мужчину в длинном легком плаще и почему-то ушанке.

— Ой, как вы кстати! — обрадовалась Татьяна, юркнула в подъезд и только там сообразила, что это обыкновенный жилой дом и ни о каком офисе не может быть речи. Здесь, конечно же, надо было повернуться и уйти прочь, но какая-то сила влекла ее вперед, может, простое женское любопытство, а может наивность, граничащая с глупостью, тоже простая и тоже, кстати, сугубо женская. Не в силах противостоять этой манящей силе, Татьяна вызвала лифт, поднялась на шестой этаж и уткнулась носом в обитую коричневым дерматином дверь. В том, что ей именно сюда, не было никаких сомнений — дверь была вся из себя многозначительная, в наклейках из зодиакальных знаков, с огромной, буквально угрожающих размеров подковой на макушке. Вывеска под подковой гласила: «Добро пожаловать в пристань ваших надежд».

Татьяна несколько раз перечитала вывеску, просипела «вот оно», прочистила горло и произнесла еще раз, громче: «Вот оно!», потом расстегнула куртку, выставив на всеобщее обозрение нежно-васильковую кофту, распустила волосы и позвонила.

Первой откликнулась собака, подскочила с той стороны двери, сердито закопошилась и залилась визгливым лаем. Татьяна прождала с минуту и позвонила еще раз. Послышалась возня, лай собаки удалился и стал глуше, и только потом дверь отворилась.

В проеме возникло заспанное одутловатое лицо мужчины — след от подушки на щеке, всклокоченные патлы, щетина. Неестественно длинные лямки майки растянуты чуть ли не до пупа, на босых ногах тапки с кокетливым помпончиком. Мужчина явно не стеснялся затрапезного вида. Он громко зевнул — раз, еще раз, пригладил спутанные лохмы. У Татьяны нехорошо сжалось сердце, в голове мелькнула одинокая, но на удивление трезвая мысль — влипла. Следом возникла другая, рациональная — надо уходить. Она собралась уже нажать на кнопку лифта, но тут хозяин подал голос:

— Вы по записи?

— Да.

— Проходите, сейчас Антонина Всевидящая примет вас.

— Всезнающая, — пискнула Татьяна.

— А я так и сказал, — не моргнул глазом мужчина и распахнул пошире дверь, — проходите.

Исполненным достоинства жестом, подразумевающим гостеприимство, он указал в глубь квартиры. От растерянности Татьяна совершенно прекратила соображать. Вместо того чтобы спастись бегством, позвать на помощь или на худой конец хлопнуться в обморок, она покорно вползла внутрь. Мужчина быстро запер дверь и спрятал ключи в карман. Татьяна уставилась на него, пытаясь по выражению лица вычислить намерения. Выражение лица было явно с бодуна, и намерения были ему под стать — опохмелиться как можно скорее.

— Деньги при себе? — прохрипел мужчина.

— Мые… — промычала Татьяна.

Истолковав ее мычание в свою пользу, ассистент заметно оживился.

— Сейчас она вас примет, сейчас. — Он скрылся в другой комнате, крикнув на ходу — Вы пока раздевайтесь!

В ванной скреблась собака. Ее жалобный вой мешал сконцентрироваться. Татьяна подергала входную дверь за ручку. Бесполезно, без ключа не отпереть. И тут до Татьяны наконец дошел весь ужас положения — никто из близких не в курсе, куда она поехала, матери соврала, что к подруге, подруге — что за покупками, а на самом деле она в чужой квартире и путь к отступлению закрыт навсегда и бесповоротно. Вот сейчас из спальни вывалятся пьяные мужики, в лучшем случае сразу же перережут ей горло, выкинут тело на помойку и пойдут догуливать на ее деньги, а она будет лежать под открытым небом, холодная и безучастная, истекающая последними каплями крови.

Мрачные размышления прервал яростный крик: «Отстань!» Голос был явно женский, и это немного успокоило Татьяну, впрочем, ненадолго, потому что следом заорал мужчина: «Убью, сука, вставай, к тебе пришли!», и в ответ визг: «Пошел ты на хер, ублюдок!!!»

Татьяна прислушивалась к перебранке, мысли хаотично толкались в голове. Пустые, несвоевременные, дурацкие мысли о том, кто же Ленке долг вернет и что будет с мамой, в ушах стоял пронзительный звон, и все происходящее казалось каким-то недоразумением, ошибкой природы, проделками бермудского треугольника и неизвестно еще чем. «Вот как оно с нами бывает», — прошептала она, подразумевая тысячи замученных маньяками женщин и себя причисляя к их скорбному сонму.

Татьяна огляделась. Маленькая, слабо освещенная прихожая была увешана иконами и распятиями, на стенах красовались плакаты с непонятными символами. Интерьер немного ее успокоил. «В конце концов, меня бы давно убили, если это было бы в их планах», — подбадривала себя она. Но тут из спальни снова донесся шум. «Дай выпить!» — заорала женщина, по всей видимости, Антонина Всезнающая, на что мужчина возмущенно прохрипел: «Бля, вчера выдула весь пузырь, а теперь выпить ей подавай!.. Лучше обслужи человека, и будет на что выпить!»

Следом он вынырнул из спальни и, расплывшись в широкой улыбке, отрапортовал: «Не скучайте, госпожа сейчас будет». Татьяна улыбнулась в ответ, вовремя сообразив, что правильнее подыграть ассистенту, пусть он думает, будто все нормально, все в порядке вещей, и именно за этим она чесала в раннее воскресное утро семь остановок на троллейбусе и три — на маршрутке.

Тут появилась госпожа собственной персоной, во всей необузданной красе — заплывшая физиономия, потекший позавчерашний макияж, нечесаный клок волос надо лбом. Целительница окинула Татьяну быстрым оценивающим взглядом и, сделав свои, неутешительные о ней выводы, важно кивнула. Кивок получился несколько странным, будто лошадь мотнула головой: нелепый и неуместный кивок лошади с одутловатым лицом алкоголички. Татьяна подумала, что у хозяйки в придачу к алкоголизму должна быть какая-то нехорошая болезнь. Сифилис, например, или гонорея. И грязь под ногтями.

— Проходите в процедурную, я сейчас буду, — скрипнула Антонина Всезнающая.

— Нет-нет, спасибо, — замахала руками Татьяна, — я лучше здесь подожду.

— Ну-ну, — изрекла ясновидящая лошадь и, неопределенно хмыкнув, скрылась в спальне.

Тем временем ассистент выпустил из ванной собачку, этакую моську, худющую и кудрявую. Обиженно тявкнув, та кинулась к выходу и замерла, уткнувшись крохотной мордочкой в щель между косяком и дверью. «Сейчас он поведет ее выгули…» — В голове забрезжила мысль о спасении, и Татьяна принялась лихорадочно соображать, как все провернуть, не вызвав подозрений. Ассистент тем временем натянул куртку, бесцеремонно подвинул рукой клиентку и пошел вразвалочку к двери. «Можно выскочить следом», — решила Татьяна, но отмела эту идею — в прихожей могла завязаться потасовка, из спальни на подмогу подтянулась бы Антонина, и все бы закончилось в лучшем случае битьем Татьяниной морды, а в худшем — помойкой и перерезанным горлом. Если первый вариант Татьяну просто пугал, то второй не устраивал в принципе. Она громко сглотнула, села на корточки и потрепала собачку за ухом.

— Надо же, у меня точно такая же, — солгала она.

— Жрет как прорва, — недовольно отозвался ассистент, доставая из кармана ключи, — что же ты в прихожей стоишь, проходи в комнату, госпожа… это… приводит себя в порядок.

Татьяна вперилась в связку ключей. Моргнула несколько раз.

— Хотите, я с собачкой погуляю, пока Антонина Всезнающая готовится к сеансу?

Мужчина удивленно на нее уставился. Она попыталась напустить на себя беспечный вид:

— Я забыла купить сигареты, могу заодно и собаку вывести.

— Ну что ты, я сам, — ответил ассистент, — дай лучше денег на сигареты, я тебе принесу. И на пиво заодно одолжи, сочтемся.

И протянул руку. Ладонь у него была большая, мозолистая, вся в наколках. Татьяна читала в «Аргументах и фактах», что татуировки делают себе заключенные в исправительных колониях. Ее мгновенно прошиб пот. Сейчас этот бывший зэк придушит ее своими крепкими мозолистыми руками и преспокойненько уйдет гулять с собакой. Заодно и пивка попьет. За ее счет. Татьяна собрала волю в кулак.