Страна овец - Илья Шумей

– Прошу прощения за доставленные неудобства, – телохранитель отступил в сторону и подвел итог, обращаясь к скрытому микрофону – он чист. Парик, накладные скулы и борода. Костюм рассчитан на ношение под ним кобуры. В нагрудном кармане лежат солнцезащитные очки. Признаков генных инъекций не обнаружено.

Кивнув своему невидимому собеседнику, он шагнул к двери и взялся за ручку.

– Очки можете оставить, но одевать их запрещено.

– Хорошо.

– Проходите, – дверь распахнулась, окатив гостя потоком теплого солнечного света.

– Спасибо, Паша, можешь идти, – произнес негромкий, чуть надтреснутый голос, владельца которого после полумрака тамбура мешал рассмотреть яркий свет.

Дверь беззвучно закрылась, и посетитель с облегчением выдохнул. Немного проморгавшись, он, наконец, смог сфокусировать взгляд на сидящем за столом пожилом человеке, весь облик которого состоял из двух вещей: пятнистого как лунная поверхность абсолютно голого черепа и глаз, затягивающих бездонной чернотой двух пулеметных стволов.

– Ох, умоляю, не смотрите на меня так! – поморщился гость, – опять голова разболится.

– Я просто хотел убедиться, что это действительно ты.

– И как?

– Ответ утвердительный, – усмехнулся старик, – хотя замаскировался ты основательно.

– Ваш ангел-хранитель на мой камуфляж не повелся.

– Еще бы! Он же Перфект!

Посетитель пододвинул себе стул и сел, вытирая платком вспотевшую шею.

– Не люблю я их, что бы Вы там ни говорили, – буркнул он, – когда он меня ощупывал, я чувствовал себя, словно в пасти ротвейлера, который своими мощными челюстями делает мне массаж. Одно неосторожное движение и…

– Брось! Паша надежен как скала.

– Увы, ничего не могу с собой поделать. Я не могу доверять тому, чего не понимаю.

– Он нормальный человек!

– Ха! Нормальный!

– Паша вежливый, предупредительный, терпеливый, да и с чувством юмора у него все в порядке. Чем он тебе не угодил?

– Чувство юмора бывает разное, – нервно дернул головой визитер, – некоторых индивидуумов, например, забавляет процесс отрывания лапок пойманным мухам.

– Иногда ты бываешь жутким занудой!

– Горбатого, как говорится…

– Как хочешь, дело твое, – костлявые пальцы приподняли и снова уронили на стол пластиковую визитку, – «Объединение Военных Отставных Диспетчеров»? Ты сам весь этот бред придумываешь?

– Приходится.

– «ОВОД» – ловко, конечно, но придумывать каждый раз новую правдоподобную расшифровку – можно и мозги вывихнуть.

– Это верно, – вздохнул гость, – моя фантазия уже на исходе.

– Семен Олешко? – старик снова скосил глаза на кусочек пластика.

– Так точно, Господин Председатель.

– Тьфу, Сереж, оставь эти формальности!

– Не могу, да и Вам не советую. А вдруг здесь кто… – гость зыркнул глазами по сторонам.

– Тогда ему осталось жить очень и очень недолго, – старик отрицательно покачал головой, – об этом не беспокойся.

– Как скажете, Георгий Андреевич.

– По чьему следу идет нынче наш надоедливый Овод?

– В данный момент я свободен. Отдыхаю пока.

– Что? Все так плохо? Неужели человечество достигло такого уровня в своем развитии, что для тебя больше не осталось работы!?

– О нет! Скорее наоборот, случилась редкая передышка. Пока в этом мире обитают люди, у них всегда будут случаться неприятности, требующие моего участия. Всегда будет нужен кто-то, ловко балансирующий на тонкой грани между Законом и Кодексом.

– Что ж, печально, конечно, что наш мир все еще несовершенен, но, с другой стороны, я рад, что ты не сидишь без дела, – старик подался вперед и наполнил стоящий перед гостем бокал, – вот, попробуй, другой такой возможности может и не представиться.

Овод отпил вина, задумчиво смакуя его вкус, затем посмотрел бокал на просвет, оценивая насыщенный цвет божественного напитка.

– Какой год? – поинтересовался он.

– Тридцать второй.

– О!

– Да, очень удачный урожай.

– Забавно…

– Что именно?

– Как легко создать видимость искушенности, – Овод выпил остатки вина и поставил пустой бокал не стол, – ведь на самом деле для меня все эти годы и сорта – пустой звук. Я ни бельмеса в них не смыслю.

– Тьфу! Жулик! – Председатель раздосадовано тряхнул головой, – только зря продукт извел.

– Такая уж у меня работа. У Вас свои хитрости, у меня – свои.

– Отныне ты получил в моем лице еще одного смертельного врага!

– Одним больше, одним меньше – я уже давно перестал их считать.

– Судя по всему, ты уже успел их немало нажить? Верно?

– Есть немного. Невозможно угодить абсолютно всем.

– И тебя это не гнетет? Не страшно?

– Видите ли, – Овод лениво потянулся и закинул в рот пару виноградин, – количество моих врагов с лихвой компенсируется количеством и, что немаловажно, качеством моих покровителей.

– Ха! Да у тебя и те, и другие – как на подбор! Большинство из них – члены Лиги, да?

– Такая вот специфика.

– Но почему именно ты? Я не знаю больше никого, кому удавалось бы так успешно и так долго крутиться в столь опасных сферах. То есть я знаю многих, кто пытался, но одни сгинули, другие отступились, так и не добившись признания, а твое имя всплывает снова и снова. Почему?

– Ну, кого-то, возможно, привлекает моя принципиальность в отстаивании интересов клиента, кого-то – моя беспринципность в выборе методов работы. Мало кому удается органично сочетать настолько несовместимые вещи.

– Ты по-прежнему бережешь и лелеешь свои «родимые пятна»? Так и не надумал от них избавиться?

– Зачем? Не вижу смысла.

– Неужели они тебе не мешают, при такой-то работе?

– Любой недостаток можно обратить в достоинство, любое препятствие, встающее на пути к цели, можно использовать как средство ее достижения. При таком подходе даже на патологической честности, как выясняется, можно делать неплохие деньги.

– Этого недостаточно, ты еще умудряешься каждый раз, когда с крыши срывается сосулька, оказываться на другой стороне улицы! Ты жуткий проныра!

– Спасибо за комплимент! – усмехнулся Овод, – видите, и от юридического образования тоже есть своя польза. Обычные люди слепо блюдут Закон, Вы – Кодекс, а я свободен и от того и от другого, и волен сам решать, чему подчиняться в той или иной ситуации. И в каждый момент времени я стараюсь находиться на той стороне улицы, где сосулек меньше.

– Мне бы твое чутье! – горестно вздохнул старик.

– Господь с Вами! Зачем? У Вас же есть свое собственное, не чета моему! Кроме того, Ваши руки много длинней моих, и вообще…

– Тем не менее, иногда мне все же недостает твоей ловкости и, возможно, удачливости.

– Что же Вам нужно от меня на сей раз? – Овод решил без лишних объяснений сразу перейти к делу.

– Есть одна… задача, – Председатель говорил неторопливо, осторожно подбирая слова, – не исключено, что она окажется несложной, но сказать заранее я не могу. Главная проблема состоит в том, что все надо провернуть тихо, деликатно и без лишнего шума.

– Хм-м-м, занятно, – гость снова взял со стола пустой бокал из-под вина и посмотрел сквозь него на своего собеседника, – настолько деликатно, что Вы даже не пожалели дорогого вина ради того, чтобы попотчевать меня «Мемоблоксом»? Вы мне не доверяете?

В воздухе повисла многозначительная пауза. Затем старик поднял к глазам левую руку и бросил взгляд на часы, чья стоимость была сравнима с бюджетом небольшого государства.

– С того момента прошло около пяти минут, но ты все помнишь, – он поднял глаза на Овода, – ты принял антидот перед тем как идти сюда?

– Я всегда стараюсь быть готовым к любому повороту событий, – пожал плечами тот.

– Что ж, похоже, наше недоверие взаимно. Куда катится мир… – легкий толчок отправил бутыль с вином через стол, – я всего лишь хотел подстраховаться на тот случай, если ты откажешься.

– Но я еще и не согласился, – Овод снова наполнил свой бокал, – в чем проблема-то? Последние покушения?

– На этом фронте сейчас роет землю такое количество людей, что для тебя там уже не осталось места. На допрос свидетелей скоро придется записываться в очередь.

– Что же тогда?

– Я старею, и мне уже пора подумать о том, что будет после…

– Э-э-э, Вы это бросьте! К чему такая спешка?

– Сережа, некоторые вещи происходят вне зависимости оттого, успел ты к ним подготовиться или нет. И, если ты не хочешь, чтобы каждый день приносил тебе неприятные сюрпризы, то держи глаза и разум открытыми – таково мое правило. Тем более, что в последнее время жизнь стала какой-то особенно непредсказуемой, – подрагивающий костлявый палец нацелился на Овода, – тебя, кстати, эта участь когда-нибудь тоже не минует.

– Виноват, – потупился тот, – продолжайте.

– Так вот, – Председатель снова откинулся на спинку кресла, – я тут посидел, покумекал и составил завещание.