Духless: Повесть о ненастоящем человеке - Сергей Минаев

Когда товар пришел, его нужно было реализовывать, чтобы превратить груды набитого генно-модифицированным горохом и овощами металла в дензнаки. Реализация первой партии прошла столь быстро и столь успешно, что и сам чувак, и бандиты решили пока не резать курицу, несущую золотые яйца, а подзаработать деньжат на торговле, покрасть попутно у глупых френчей деньги, выделяемые на рекламу, а там посмотреть. Но, как и любой русской сказке, всему приходит конец. Не всегда счастливый. Поймав пару раз левые балансы и неубедительные отчеты о рекламных затратах (действительно, разве могут быть так похожи друг на друга пейзажи, окружающие 150 размещенных в Москве рекламных щитов, – выглядит так, будто пять щитов снимали с разных точек), французы сами приехали в Москву. Здесь они резво нашли выходы на соответствующие органы, в которых объяснили, что они-де инвестируют в Россию сотни тысяч долларов, а могут и миллионы, но здесь сидят люди не совсем, скажем так, честные и тормозят взаимовыгодный для наших стран бизнес. Соответствующие органы вошли в положение французов и, руководствуясь идеей укрепления российско-французских торговых связей, быстро отжали с поляны чувака с его бандитами.

Так получилась контора, в которой я тружусь на посту коммерческого директора.

Со временем из маленького офиса вырос целый монстр, с неповоротливой инфраструктурой, парой сотен сотрудников, алкоголиком-директором (с русской стороны), с жутким запахом изо рта и манерой собирать еженедельные совещания в девятнадцатьнольдве.

Продажи шли довольно успешно, директор постепенно готовился к пенсии. Наезжавшие с проверками французы весело проводили время в клубе «Night Flight» с русскими проститутками. Низший персонал был низведен до состояния работников потогонных предприятий по пошиву кроссовок в Индонезии, а топ-менеджмент, частью коего я и имею честь быть, устроил диктатуру корпоративного рабства, замешенного на жути совковой министерской эстетики, получал ломовые бонусы, неимоверные командировочные и воровал, по мере возможностей, бюджеты. В общем, бизнес был построен как положено.

Наш милый офис находится в одном из первых бизнес-центров города. В Riverside Towers, этой цитадели корпоративного ужаса. Само название, по замыслу его создателей, должно, вероятно, вызывать у работающих в нем ассоциации с этакими ажурными дворцами на берегу благословенной реки. Но у меня лично с первого дня работы оно вызывает ассоциации с жуткими готическими замками или юдолями зла из романов-фэнтези. Ранним зимним утром, когда на улице еще не слишком светло, кирпичные башни загораются восковыми глазницами окон, как ожившая иллюстрация к книгам Толкиена.

В особенности когда ты стоишь в девять утра на горке, перед въездом на территорию, и видишь, как стягиваются к башням людские и автомобильные потоки. Люди семенят, пытаясь не опоздать на работу, многие на ходу лопочут по мобильникам, постепенно втягивая свои невыспавшиеся мозги в утреннюю суету города. (Мобильные телефоны выполняют в настоящее время, ко всему прочему, еще и функцию дополнительного будильника. Если первый будит тебя на работу, то второй сообщает тебе, что она уже началась.) Иногда мое воображение дорисовывает чуть сгорбленным фигуркам тюки на спинах, превращая их в крепостных рабов, ежедневно несущих своим хозяевам оброки в виде собственного здоровья, чувств и эмоций. Самое глупое и самое ужасное в этом то, что все это они делают по своей собственной воле, в отсутствие каких-либо кабальных крепостных грамот.

Ближе к десяти утра на стоянку медленно въезжают солидные представительские автомобили производства западногерманских концернов. Из них вылезают БОССЫ, вальяжно проходят в офисы, на ходу молниями из глаз испепеляя опоздавших или курящих на улице сотрудников. В Riverside Mordors[2] начинается новый день…

Да, кстати, курить в офисах, на этажах и на улице близко от входов – запрещается. Во-первых, курящие сотрудники меньше работают (уменьшается ли при этом ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА, не уточняется). Во-вторых – курение является источником многочисленных болезней (и как следствие, многочисленных оплачиваемых больничных листов), таких как: бронхит, легочные заболевания и т. д. Курящий человек может умереть и лежать в гробу на собственных похоронах с ужасным серовато-зеленым цветом лица (в противоположность скоропостижно скончавшемуся от переработок розовощекому некурящему коллеге), чем нарушит Инструкцию номер 234 «О внешнем виде сотрудника Компании, находящегося на корпоративных событиях, мероприятиях или в иных Общественных Местах, где он может быть напрямую ассоциирован с Компанией».

Напротив, топ-менеджерам, к числу коих я, по недоразумению, принадлежу, в виде поблажки негласно разрешается курить в собственных кабинетах. Этим, наверное, Компания подчеркивает, что ей все равно, от чего и с каким цветом лица вы сдохнете. В вас вбухано столько корпоративных денег, что руководство Компании не то что не заявится к вам на похороны, а трижды перекрестится по поводу вашей кончины. Такова жизнь. Большую ее часть ты карабкаешься в стремлении занять место под солнцем, а когда достигаешь желаемого, то подчас испускаешь дух, так и не успев насладиться его первыми лучами.

Я, как поднаторевший в корпоративном этикете бульдог, заблаговременно позвонил в девять утра собственной секретарше, чтобы она сообщала всем о моей мифической утренней встрече, съездил домой переодеться и, закапав в глаза визин, отправился на службу. К офису я подъехал без десяти одиннадцать.

И вот я выхожу из лифта на восьмом этаже и открываю дверь офиса, источая из себя флюиды вечных ценностей, таких как: пунктуальность, служебное рвение, начальственная мудрость и забота об интересах Компании.

При входе размещается ресепшн. Ажно с тремя секретаршами. Я здороваюсь, все три одновременно поднимают головы от книжек формата «покетбук» и говорят мне: «Доброе утро». Мониторы компьютеров практически загораживают их лица. Разглядеть, кто сидит за ресепшн-деск, можно только в просветы между мониторами. Таким образом, создается полнейшая иллюзия того, что наши секретарши сидят в долговременной огневой точке. Сотрудники неделями безуспешно осаждают это современное фортификационное сооружение, пытаясь получить нужную информацию, заказать себе разъездную машину или соединиться по телефону с топ-менеджментом. Добавим сюда каменные лбы секретарш, их пулеметные скороговорки, бухающие фугасом хамские выкрики по отношению к сотрудникам низшего звена, и иллюзия превратится в реальность. Воистину, не много у нас найдется Матросовых, способных собственной грудью броситься на амбразуру секретариата с гранатой в руках, чтобы оградить весь офис от их хамства, нежелания работать и проблем, вызванных их полнейшей профессиональной непригодностью.

Казалось бы, что легче их уволить и найти новых? Вежливых, предупредительных и работящих. Но во-первых, они ловко научились беременеть, чувствуя надвигающуюся грозу (увольнение). Во-вторых, на вакантные места выбывших в декретный отпуск они тотчас же приводят своих подруг, таких же твердолобых ослиц, создавая у руководства полную уверенность в том, что секретарша – это не должность, а особая человеческая порода, с детства обученная тупить, филонить и хамить окружающим. Так и живет наш секретариат годами. Половина перманентно в декрете, вторая половина (временно заменяющая первую) на испытательном сроке (видимо, бессрочном), защищенные КЗОТом, как ДЗОТом. Железобетонно.

Я прохожу к своему кабинету, в этот момент одна из секретарш начинает говорить с места:

– Постойте, тут для вас конверт передали.

– Откуда? – спрашиваю я.

– Вот, тут у меня записано было. – Она встает с места и начинает рассеянно ковыряться в бумагах на столе. Тут же забывает, что ищет, и застывает в растерянности.

– Если найдете, принесите мне тогда, о’кей?

Я-то точно знаю, что наши секретарши – андроиды. И работают они притом от сети. В стульях запаяны контакты, снабжающие секретарш энергией и поддерживающие их жизнеобеспечение. Стоит им подняться со стула, как контакт размыкается, вызывая сбои в информационной системе секретарши. Начинаются неполадки, грозящие стереть у нее всю память и вывести из строя на месяц. Находясь на работе, они могут передвигаться без сети только на расстояние до туалета или кабинета директора. А уходя на обед или уезжая домой, они переключаются в режим «Улица», позволяющий воспринимать информацию, только написанную в книгах формата «покетбук».

Я захожу в свой кабинет, моя секретарша стремительно скидывает «окна» эксплорера. Идиотка, как будто бы я не знаю, что ты целыми днями виснешь на сайте damochka.ru в поисках неземной любви или хотя бы элементарной ебли. Как-то, подсмотрев ее ник на «дамочке», я полдня разводил ее на местном форуме, посылал по почте фотографии мачо, взятые мной из Интернета, затем назначил встречу в интернет-кафе «Max» на Новокузнецкой, насладившись теми пятью минутами, когда она, краснея и мямля, просила отпустить ее раньше на полчаса. В общем, ухохотался я тогда неплохо.