Маленькая принцесса, или История Сары Кру - Бёрнетт Фрэнсис Элиза Ходжсон

Мисс Минчин улыбнулась широкой рыбьей льстивой улыбкой.

– Какой оригинальный ребёнок! – воскликнула она. – Какая прелестная малышка!

– Да, – согласился капитан Кру, прижимая к себе дочь. – Она прелестная малышка! Берегите же её, мисс Минчин.

Следующие дни Сара провела вместе с капитаном Кру в гостинице, где он остановился. Она оставалась с ним до того дня, когда он отплыл в Индию. Они обошли вместе множество магазинов и сделали множество покупок. По правде говоря, гораздо больше, чем было нужно; но капитан Кру был человек щедрый, непрактичный, и ему хотелось, чтобы у дочки было всё, чем она восхищалась, а также и то, чем восхищался он сам. В результате они обзавелись гардеробом, который был слишком роскошен для семилетней девочки. Они купили бархатные платья, отделанные дорогим мехом, и платья кружевные и вышитые, а также шляпы с большими мягкими страусовыми перьями, шубки с горностаевой отделкой и муфтами, коробки крошечных перчаток, носовых платков и шёлковых чулок – и всё в таком количестве, что учтивые продавщицы, стоявшие за прилавками, зашептались о том, что странная девочка с задумчивыми большими глазами, верно, какая-то иностранная принцесса, а может, дочка индийского раджи[5].

И наконец они нашли Эмили. Но прежде, чем они её обнаружили, им пришлось посетить множество игрушечных магазинов и пересмотреть множество кукол.

– Я хочу, чтобы она не была похожа на куклу, – говорила Сара. – Я хочу, чтобы у неё был такой вид, будто она меня слушает, когда я с ней говорю. Горе в том, папочка, что куклы… – Тут Сара наклонила голову и подумала. – Горе в том, что у кукол всегда такой вид, будто они ничего не слышат.

Они пересмотрели множество кукол – больших и маленьких, с чёрными глазами и с голубыми, с каштановыми кудрями и золотыми косами, одетых и неодетых.

– Понимаешь, – говорила Сара, разглядывая куклу, на которой не было никаких одежд, – если я найду Эмили, а она будет неодета, мы можем отвезти её к портнихе и закажем ей платья. Они будут лучше сидеть, если будут сшиты по мерке.

Два или три магазина они миновали, даже не заходя внутрь; наконец, когда они приблизились к небольшой игрушечной лавке, Сара вдруг вздрогнула и схватила отца за руку.

– О папочка! – вскричала она. – Вон Эмили!

Щеки у неё зарделись, а в зеленовато-серых глазах появилось такое выражение, будто она узнала кого-то давно знакомого и любимого.

– А ведь она нас ждёт! – сказала Сара. – Пойдём же к ней!

– Вот незадача! – воскликнул капитан Кру. – Что же делать? Надо, чтобы кто-то нас представил.

– Ничего, – отвечала Сара, – ты представишь меня, а я – тебя. Знаешь, я её тотчас узнала – может, и она меня тоже.

Вероятно, так оно и было. Во всяком случае, когда Сара взяла Эмили в руки, глаза у той глядели на удивление умно. Это была большая кукла, но не настолько, чтобы её было неудобно носить; длинные, по пояс, золотисто-каштановые волосы у неё вились, а глаза были ясные, серо-голубые с шелковистыми густыми ресницами, настоящими, а не нарисованными.

– Да, папочка, это она, – произнесла Сара, сажая куклу себе на колени и вглядываясь ей в лицо. – Это и вправду Эмили.

Эмили купили и отвезли в мастерскую, где продавалось всё для детей и кукол, – там с неё сняли мерку и выбрали такие же, как у Сары, великолепные вещи. Так Эмили тоже обзавелась кружевными, бархатными и кисейными платьицами, шляпками, шубками, изящным кружевным бельём, перчаточками, носовыми платочками и мехами.

– Мне бы хотелось, чтобы она всегда выглядела так, будто мама у неё очень заботливая, – говорила Сара. – Я буду ей мамой, хотя и хочу, чтобы она была мне подругой.

Капитан Кру делал бы все эти покупки с бо́льшим удовольствием, если бы не грустная мысль, которая сжимала ему сердце. Ведь всё это означало, что ему предстоит расстаться со своей любимой маленькой дочкой-причудницей.

Среди ночи он поднялся с постели и долго стоял, глядя на Сару, которая крепко спала, обняв Эмили. Её чёрные волосы разметались по подушке, смешавшись с золотисто-каштановыми кудрями Эмили; обе были в ночных сорочках, отделанных кружевом, и у обеих были длинные, загнутые ресницы. Эмили до того походила на живую, что капитан Кру порадовался, что она остаётся с Сарой. Он глубоко вздохнул и подёргал себя, словно мальчишка, за ус.

«Ах, моя маленькая, – сказал он про себя, – ты даже не подозреваешь, как будет скучать по тебе твой папочка».

На следующий день он отвёз Сару к мисс Минчин. Его корабль отплывал на следующее утро. Он объявил мисс Минчин, что оставляет в Англии своими поверенными в делах Бэрроу и Скипворта, к которым она может, если понадобится, обращаться за советом. Он будет писать Саре два раза в неделю и хочет, чтобы у неё было всё, чего она пожелает.

– Она девочка разумная, – прибавил он, – и никогда не просит того, что ей вредно.

А потом он ушёл вместе с Сарой в её маленькую гостиную, чтобы проститься с нею наедине. Сара уселась к нему на колени, взяла в обе ручки отвороты его сюртука и посмотрела ему в лицо долгим внимательным взглядом.

– Хочешь выучить меня наизусть, малышка? – спросил капитан.

– Нет, – отвечала Capa, – я и так знаю тебя наизусть. Ты у меня в самом сердце.

Они обнялись и долго целовали друг друга – никак не могли расстаться.

Когда кеб тронулся, Сара опустилась возле низкого окна на пол, оперлась подбородком на руки и следила за ним взглядом, пока он не скрылся за углом. Рядом с ней сидела Эмили и тоже провожала кеб взглядом.

Когда мисс Минчин послала свою сестру, мисс Амелию, посмотреть, что там делает этот ребёнок, та обнаружила, что дверь заперта.

– Я её заперла, – произнёс из-за двери тихий вежливый голосок. – Я хочу побыть одна, если позволите.

Пухлая, рыхлая мисс Амелия трепетала перед сестрой. Она была добродушнее, чем мисс Минчин, но никогда не осмеливалась ослушаться сестры. Она спустилась вниз с тревожным видом.

– В жизни не видала такого странного ребёнка, – сказала мисс Амелия. – Заперлась в своей комнате и сидит там тихо, словно мышка. Будто и не ребёнок вовсе!

– Куда лучше, чем если бы она вопила и брыкалась как некоторые, – отвечала мисс Минчин. – А я-то думала, что такая балованная девочка, как она, подымет крик и всполошит весь дом. Ей всегда во всём потакали.

– Я разбирала её сундуки, – продолжала мисс Амелия. – В жизни не видала такой роскоши: шубки с соболем и горностаем, а на белье – настоящее валенсианское кружево. Ты ведь видела кое-что из её нарядов. Что ты об этом скажешь?

– По-моему, это просто смешно, – отвечала мисс Минчин резко. – Впрочем, в воскресенье, когда мы поведём учениц в церковь, а она пойдёт впереди всех, наряды произведут хорошее впечатление. У неё всего столько, словно она маленькая принцесса.

Capa и Эмили сидели наверху на полу за запертыми дверями и не сводили глаз с того места, где скрылся за углом кеб. А капитан Кру всё оглядывался назад, махал рукой и посылал, и посылал воздушные поцелуи, словно никак не мог остановиться.

Глава 2

Урок французского

Когда на следующее утро Сара вошла в классную комнату, все с любопытством уставились на неё. К этому времени все ученицы – начиная с Лавинии Герберт, которая чувствовала себя совсем взрослой, потому что ей скоро исполнится тринадцать, и кончая четырёхлетней Лотти Ли, самой маленькой в школе, – наслышались о ней всяких рассказов. Они определённо знали, что мисс Минчин очень гордится этой ученицей, которая делает честь её заведению. Кое-кому из учениц удалось даже краешком глаза увидеть её горничную, француженку по имени Мариэтт, прибывшую накануне вечером. Лавиния, улучив подходящую минутку, прошла мимо комнаты Сары, когда дверь была открыта, и увидела, как Мариэтт разбирает коробку, присланную с опозданием из какой-то лавки.

– Сколько там было нижних юбок с кружевными оборками! – шепнула она, пригнувшись над учебником географии, своей подружке Джесси. – Много-много! Я видела, как француженка их вынимала и встряхивала. А мисс Минчин сказала мисс Амелии, что платья у неё такие роскошные, что это просто смешно! Ведь она ещё совсем ребёнок! Моя мама говорит, что детей надо одевать просто. А знаешь, на ней и сейчас такая нижняя юбка с кружевом. Я видела – когда она садилась!