Жизнь на краю земли - Жак-Ив Кусто

На следующий день с утра весь отряд отправляется изучать свои новые владения. Прежде всего обследуются мысы, ограничивающие пляж с обеих сторон. Они представляют собой нагромождения устричных раковин. Сотни тысяч тонн известковых раковин красноречиво говорят о том, сколь богаты жизнью воды Вальдеса.

Днем члены экспедиции отправляются в противоположную сторону, в глубь полуострова. Обойдя систему ложбин и выветренных холмов, они находят остатки водоема и испанского форта, вокруг которого полным-полно кремневых наконечников стрел. Не нужно быть гениальным историком, чтобы расшифровать эти следы. Здесь на горе коренным жителям пожелали обосноваться иберийские колонисты. Они построили форт, откуда совершали вылазки и где укрывались ночью от нападения «дикарей». Вероятно, в одной из стычек индейцы взяли крепость и разрушили ее строения, истребив сначала колонистов. Однако впоследствии их, в свою очередь, уничтожили другие европейские завоеватели.

Истребление индейцев

История Америки в целом и Аргентины в частности — это история истребления индейцев. Известно, что выстрадали «краснокожие» в Северной Америке, пока их не загнали в жалкие резервации. Что же касается Латинской Америки, то здесь достаточно одного примера: до появления белых земли, протянувшиеся от Мексики до Боливии, населяло 60–90 миллионов ацтеков, майя и инков. Через полтора столетия после начала завоевания их осталось лишь три с половиной миллиона…

Основные причины этой массовой гибели — жесточайшая эксплуатация вкупе с худшими проявлениями расизма и садизма. Европа признала индейцев «полноценными людьми» лишь в 1537 году после буллы папы Павла III. Впрочем, официальное признание церкви нисколько не препятствовало продолжавшемуся истреблению: в течение нескольких последующих лет только на серебряных рудниках Потоси в Боливии отошли в лучший мир восемь миллионов коренных жителей. И это не считая тех индейцев, которые погибли в лесах и горах, где на них устраивалась настоящая охота. Не считая тех, которых одаривали отравленными рисом, сахаром, зерном и одеялами, доставленными из мест, где недавно свирепствовали среди населения сифилис или оспа… [1]

В августе — в южном полушарии это конец зимы — у берегов полуострова Вальдес появляются южные киты.

Они приплывают сюда на сезон размножения и в тихих неглубоких водах заливов Сан-Хосе и Гольфо-Нуэво производят на свет потомство.

Эта мамаша уже родила, она плывет рядом со своим отпрыском, к которому относится очень бережно и нежно.

В Аргентине, за исключением района Ла-Платы, истребление индейцев началось позже, чем в Мексике и Перу, но было столь же безжалостным. В Патагонии в конце прошлого века солдаты правительственных войск, в задачу которых входило «восстановление порядка», получали вознаграждение за каждую пару отрезанных у «врага» мужских яичек или ушей — варварство под маской закона…

Полуостров Вальдес, сейчас почти никем не заселенный, кроме нескольких овцеводов, составлял когда-то часть территории индейцев те-хуэльче. Эти кочевники, разделенные на мелкие враждовавшие между собой кланы, населяли всю материковую часть Патагонии от Рио-Негро до Магелланова пролива. На острове Огненная Земля жили она, а на архипелаге того же названия — три основные группы: чоно, кауашкары и яганы (яганы занимали также часть острова Огненная Земля).

Техуэльче, первые хозяева пампы (они появились здесь, вероятно, несколько тысяч лет назад), зимой уходили на север своей «империи», а летом отправлялись охотиться на юг. В отличие от своих сородичей-островитян, техуэльче не умели пользоваться лодками. Питались они в основном мясом гуанако и нанду (южноамериканских страусов), не пренебрегая, однако, устрицами, мидиями и другими дарами моря, которые находили на берегу. Но вот крупным землевладельцам-белым (эстансьерос) пришло на ум разводить в Патагонии овец, и это решило судьбу техуэльче — они должны были исчезнуть. Техуэльче считали, что овцы — это обыкновенная дичь. Они постоянно попадались на краже скота, и их приговаривали к смертной казни (иногда судьи, чаще, сами колонисты). В начале нашего века индейцев объединили под властью последнего старейшины касика Мулато, отведя им резервацию площадью приблизительно 10 000 га и запретив вести исконный кочевой образ жизни. Но они все равно разбредались кто куда и в конце концов были истреблены почти полностью. В настоящее время осталось лишь несколько десятков индейцев техуэльче, большей частью метисов, бедных пеонов*, служащих в эстансиях*. или изгнанников, живущих в каком-нибудь парке провинции Чубут. И только язык, на котором они иногда еще говорят, свидетельствует о высоком уровне их утраченной культуры.

Мысли о геноциде и уничтожении целых культур вызывают в воображении самые мрачные картины, но они сами собой приходят на ум, когда ступаешь по земле Южной Америки. Эти ужасы составляют такой контраст с величественной природой, что путешественник быстро теряет четкие ориентиры в своих взглядах на жизнь. Из Латинской Америки уезжаешь не таким, каким приехал. Сочетание великолепия и жестокости потрясает душу.

Панцирь глиптодонта

Географические границы так называемой Патагонии менялись от эпохи к эпохе и от автора к автору. В настоящее время Патагонией считается обширная сухая пампа между Рио-Негро на севере и Магеллановым проливом на юге, то есть между 40-м и 52-м градусами южной широты. Это громадный треугольник суши, повернутый вершиной вниз, с высотой 1500 км и основанием 1000 км; одну его сторону составляет кордильера Анд, а другую — берег Атлантического океана.

Земля контрастов… На западе — непроходимая цепь Анд, царство вечных снегов и кондоров; самая высокая вершина Кордильеры в этом треугольнике — гора Тронадор (3410 м), которая находится в Аргентине, а самая красивая вершина, настоящая жемчужина природы, — гора Фицрой (3375 м).

В центре — полупустыня, нескончаемые каменистые плато, скудно поросшие злаками — ксерофитами* и кое-где ощетинившиеся колючим кустарником; малейший ветерок взметает здесь в воздух черные облачка редкого чернозема. Небо с его вереницами облаков дарит глазу больше разнообразия, чем эта земля.

Наконец, на востоке, на атлантическом побережье — на стыке океанического и материкового миров — невероятное богатство жизни. На узкой полосе побережья сосредоточены огромные колонии птиц и млекопитающих, находящих обильную пищу в водах Фолклендского течения, которое омывает эти берега, возникнув у самой Антарктики.