История Пашунляндии - Павел Ефимов

Вскоре сражение началось. Римский диктатор отдал приказ к наступлению и вся союзная армия, под звуки труб и рёв солдат, двинулась на позиции пильмендонцев. Гога-Магога же решил крепко стоять в обороне.

Войска медленно, но верно стали приближаться друг к другу. Лучники открыли огонь. С обеих сторон начали падать люди, пронзённые стрелами. Ещё немного и воины схлестнулись.

С дикими криками и воплями пашундийцы бросились колошматить корпус Вервольф, а римляне встретили упорное сопротивление в центре и на левом фланге. Бой закипел. Солдаты обоих воинств ожесточённо рубили друг друга, сверкая доспехами. Кругом стоял ужасный ор, ломалось оружие и щиты, кричали раненые.

От большой дикости северян вервольфовцы вскоре оробели и дрогнули, а затем начали отступать. Пашундийцы же усилили натиск и смяли весь корпус. Видя продвижение на правом фланге, диктатор Сулла ввёл в бой весь свой резерв. После усиления натиска весь фронт пильмендонцев начал отступать.

Увидев такую картину, Гога-Магога приказал ввести в бой рыцарскую конницу и ополченцев Копендагена. Тут же весь цвет рыцарства сорвался с места и устремился на римлян, остановив движение легионов. А на правом фланге пашундийцы столкнулись с полком Копендагена.

Для северян наступил неудачный момент. Копендагенцы, прошедшие не одну войну, оказались не по зубам солдатам Пашундии. Те разбились об их стройные ряды, потеряв большую часть своих воинов. Пильмендонцы действовали крепко и слаженно, рубя и колотя наступающих.

В центре продолжали идти ожесточённые бои с переменным успехом. Наступление легионов остановилось, теперь все их силы были брошены на борьбу с рыцарями, прорубавшимися сквозь шеренги римлян.

C начала сражения прошло уже много часов. К тому моменту оба воинства потеряли около половины всего личного состава. Поле было завалено трупами, а поножовщина всё продолжалась.

И вот, наконец, настал переломный момент. На правом фланге натиск северян обессилил. Копендагенцы перебили большую часть армии неприятеля. И когда уже во всю добивали пашундийцев, их правитель пожалел что попал сюда. Северяне дрогнули и пустились в паническое бегство, позабыв и про башню и про своего короля. Вскоре и сам Пашундия был вынужден бежать, спасая свою жизнь.

В этот момент римский диктатор увидел разгром и бегство своих союзников, после чего сразу же приказал легионам отступать. Уже на бегу Пашундия закричал ему, что у римлян ещё много сил дабы продолжать бой, Но Сулла его не слушал.

Все остатки римской армии ускоренным темпом отступили, оставив поле боя за пильмендонцами.

Так Гога-Магога одержал победу в этом сражении. Позднее весь этот поход и битву у Джинсонвиля летописцы Пашунляндии назвали Первой Мировой, а последующий поход Второй Мировой.

После поражения Сулла разочаровался в союзе с Пашундией и больше уже к его помощи не прибегал.

“Уж больно ненадёжный фрукт”, – говорил он.

А сам северный король, побитый, с остатками войска вернулся на Родину и стал готовиться к новым походам.

Поход пильмендонцев

Прошло несколько лет после этой военной кампании и сражения под стенами Джинсонвиля, с тех пор о пашундийцах узнали все страны. Весть о новом королевстве на материке Могучий очень быстро облетела все народы Гамлюндии.

В то же время Гога-Магога решил наказать северян за их помощь Риму и столь дерзкое нападение на столицу. После чего были собраны все имеющиеся сведения о Могучем и населяющих его племенах. Все, какие есть, карты были доставлены во дворец. Тогда же состоялось собрание генерального штаба страны.

– Я думаю, товарищи герцоги, маркизы и графы, нам надо устроить карательный ответный поход в земли Пашундии I, – обратился король к своему окружению. – Негоже оставлять без наказания столь дерзкое нападение с его стороны. Проучим врагов, глядишь, больше не осмелятся к нам соваться. Для начала, я предлагаю устроить разведку их территории. Отправим на север небольшую группу, пусть осмотрятся там, понаблюдают, затем захватят местного языка и подробнейшим образом порасспросят: сколько воинов у королевства, где какие населённые пункты и так далее.

– Отличное решение, ваше величество, – обратились к правителю его подданные. – Мы немедленно этим займёмся.

На следующий же день небольшая группа пильмендонцев отправилась на север к материку Могучий. Через какое-то время они добрались до земель Пашунляндии и захватили одного из местных жителей по имени Пронька. Скрутили, связали его и потащили обратно в Пильмендонию на допрос.

А Пронька был не дурак, смекнул, что к чему. Начали его допрашивать, так стал он супостатам сплошь неверную информацию выдавать. Спросили сколько воинов у его короля, ответил, что очень мало – всего-то пятьдесят и никак не больше. Обрадовались тогда разведчики, побежали быстрее к Гоге-Магоге, всё как есть рассказать.

Вернулись они в Джинсонвиль и доложили: Мол, так и так, королевство Пашунляндия молодое ещё и слабое. Воинов всего-то около пятидесяти, и одно всего укрепленьеце, да и то деревянное – Крепкий Орешек называется.

– Это очень хорошо, – сказал Гога-Магога. – Нет нужды посылать на них большие силы и тем самым ослаблять оборону страны. С таким отрядом и один полк вполне справиться.

Было решено тогда отправить на север полк Копендагена во главе с полковником Фортенбрасом и, в дополнение к нему, корпус Вервольф с командиром Петруччио. Общей численностью карательная экспедиция составила порядка 70–80 человек, из которых, по меньшей мере, половина была тяжёлыми. Также взяли несколько разведчиков и самого пленного пашундийца.

Долго ли коротко ли, шли воины по дороге на север, миновали высокие Раздельеры и пришли в земли Пашунляндии. Тут решили ещё раз Проньку допросить. Притащили его тогда в палатку к Фортенбрасу.

– Ну, Пронька, – обратился к нему полковник. – Говори куда нам идти теперь. Где этот ваш Крепкий Орешек находится. Да попробуй только нас обмануть, вмиг пожалеешь о том, что на свет появился. Начнём тебя мучить, пытать – не сносить тебе головы. Так что ты лучше с нами сотрудничай. Мало того, что жив останешься, так и награду от нас получишь.

“Эх, вмазать бы тебе по наглой полковничьей морде”, – подумал пленный крестьянин. – “Угрожаешь мне, да ещё и заграничные подарки обещаешь. Думаешь, дурак совсем Пронька, обрадуется и Родину с потрохами продаст. Нет не такой Пронька, он вам ещё покажет Кузькину мать”.

Да только не подал пашундиец и виду, а вслух произнёс:

– Согласен я с вами сотрудничать, проведу аж до самого Крепкого Орешка. Стоит он на севере, вокруг леса одни дремучие. Без меня вы совсем заблудитесь, заплутаете. Только я дорогу туда знаю, проведу вас так и быть за вознаграждение.

Обрадовался Фортенбрас, велел развязать и накормить пленника, да всё же приглядывать за ним повнимательней.

Так и стали они по лесам да болотам ходить. Сообразил проводник как весточку своим передать, предупредить об опасности. Узнали жители местные по Пронькиным знакам о том, что беда в их края явилась – целое пильмендонское войско, и ходят они теперь по лесам да болотам вокруг столицы страны, да пока к самой не подходят, всё время тянут.

Вскоре и сам Пашундия I о беде узнал. Доложили в крепость про экспедицию карательную. Стал тогда король встречу готовить тёплую, стянул к Орешку всех своих воинов боеспособных. Много их набралось в ту пору. По сравнению с первым походом на Джинсонвиль, раза в два больше стало.

– Тут-то мы их и встретим, да угостим гостинцами сладкими, – говорил он своим солдатам.

Стали за пильмендонцами наблюдать. Смекнул тогда Фортенбрас, что водит его за нос этот мистер Пронька, вокруг да около ходит. Прижал тогда его к сосне, поколотив порядком, да пригрозил пытками страшными. Раскололся тогда пашундиец, открыл супостатам дорогу верную на столицу Пашунляндии. Да только к тому времени уже всё готово было, и ждали их всех с распростёртыми объятиями.

Двинулись захватчики прямиком на Крепкий Орешек. Вышли, да и узрели его. Обманул их Пронька, вместо маленького деревянного укрепления, перед ними стояла настоящая каменная крепость с высокими стенами и башнями.

– Вот ведь Пронька! Тащите-ка его сюда, будем ему голову отрубать, – скомандовал полковник.

– А нет его, пропал. Только что лежал тут связанный, а сейчас и след простыл. А стражник, что его охранял, мёртвый лежит, стрелой пробитый.

– Что!!! Сбежал негодник, – закричал Фортенбрас. – Обманул нас, водил неведомо где, да ещё и удрал!

Поняли тогда южане, что попали в ловушку. Окружили их враги со всех сторон огромным количеством.

– И здесь нас Пронька обманул. Говорил пятьдесят воинов, а здесь как минимум все двести, – промолвил полковник.