Израиль. Земля обетованная - Елена Коротаева

В этот приезд лишь однажды довелось мне проехать на автобусе. Я уже говорила, что люблю израильские автобусы, удобные, просторные, с кондиционерами. Сидим мы, смотрим в окно на цветущую по весне Галилею, мягкими зелеными горами и долинами заполняющую весь пейзаж до горизонта. Кажется, что страна такая большая, что конца ей не видно, и спокойная.

Вдруг слышится знакомый грохот упавшего на пол автомата. Ну что же ты, человек с ружьём, заснул и оружие свое уронил? Солдатик проснулся, поднял автомат, стал недовольно смотреть в окно. В Торонто при таком раскладе, если кто-то случайно что-то уронил, грохотом нарушил покой окружающих, пять раз бы сказал «excuse me». Но «здесь вам не там», как говорит Жванецкий. Этот солдатик – наш человек, и он не должен ни перед кем расшаркиваться, и зовут его, вероятно, Миша или Саша. Смотрю на него с умилением: наверное, домой едет на выходные.

В Израиле есть правило: если ребенок в семье один, то он может выбирать, где служить, можно поближе к дому. «Джобники» – те, кого по разным причинам не взяли служить в армию и кто проходит службу, работая на стройках или катая коляски с пациентами в больницах, – обычно служат недалеко и каждый вечер возвращаются домой. Служба в армии обязательна для мужчин и женщин. Девочек-солдаток не посылают туда, где идут какие-нибудь столкновения, они проходят службу при штабах, осваивают компьютерные программы и иногда получают профессию, основанную на армейской. Нередко по этой же линии идут в университеты после армии, получают степени. Так же часто учатся и парни, но только их могут послать в горячие точки. Однако если солдат – единственный сын в семье, его ни за что туда не отправят, даже если он будет очень просить и заставит родителей подписать заявление о том, что они просят власти послать сына на войну. Не определят в зону боевых действий и того, у кого в семье уже кто-то погиб. Такие воюющие при необходимости части называются «войска крави». Есть страны, где просто мир, а на Ближнем Востоке – «мирный процесс», который так медленно проистекает непонятно в каком направлении, что Израилю пока необходим человек с ружьём

Так уж сложилось исторически, что народ жил по разным странам 2000 лет, то под Севильскую резню попадая, то под погромы, то под нещадный режим Гитлера (минус шесть миллионов евреев из восемнадцати, проживавших тогда на планете). В 1948 году Черчилль взял линейку и нарисовал эту страну, которая ввиду своей малометражности на карте обозначена цифрой, чтобы пристроить куда-то еврейские послевоенные остатки, и в том же 1948 году началась война за независимость… Соседи были не в восторге от возникновения страны-цифры рядом с ними. И действительно, кому понравится – не было страны и вдруг есть?

Государству Израиль 65 лет, а серьезных войн уже было восемь, а если считать последние столкновения, то больше. Поэтому и существует армия, и называется она Армия обороны Израиля. Послужив два года, молодые израильтяне едут путешествовать по миру, поскольку в конце службы получают от государства неплохие деньги, которых хватает на кругосветное путешествие, а потом возвращаются домой, учатся, работают, и каждый год мужчины снова идут на несколько недель на военные сборы для запасников под названием «Милуим». У каждого, кто служил в армии, есть своя армейская профессия. Кто не служил – странен и непонятен, и вообще редкость. А вот что не редкость, так это молодые люди, влюбившиеся навеки в свои восемнадцать лет в первые армейские дни, проведенные под обжигающими лучами солнца, и создавшие крепкие семейные пары.

Очень приятное впечатление произвел городок Модиин. Еще в 1993 году его просто не было, а сейчас здесь живет около 90 тысяч человек. Город задумал уже упоминавшийся мной очень талантливый и, пожалуй, самый известный в Израиле из современных архитекторов Моше Сафди. Модиин построили на месте древнего исчезнувшего города около Иерусалимских гор, в долине и на гористой местности. Улицы с трех– и четырехэтажными жилыми домами находятся в долине. В городке много красивых бульваров, но самое гениальное – это собственно расположение города. Место выбрали в 30 минутах езды от Иерусалима и в 20–30 минутах от Тель-Авива. От аэропорта Бен-Гурион город отделяют всего 13 километров.

В самолете мы выспались и теперь пошли гулять по городу. Он маленький, но красивый и ухоженный, с элементами замысловатой архитектуры: какие-то колонны, арки, есть районы, целиком выкупленные выходцами из Америки и Англии. Цены на дома и квартиры невероятно высокие.

Мы прошлись по городу, зашли в кафе, где я ностальгически заказала «кафе афух», и тут перед нами возник трехэтажный молл, который по израильской традиции называется «каньон». Каждый, даже самый крошечный городок обязательно имеет свой «каньон» или даже несколько «каньонов», объединяющих под крышей много маленьких и больших, частных и фирменных магазинов, кафе и ресторанов. Здесь-то меня и накрыло! Я увидела женщин в красивых туфлях и сапогах по моде и в платьях… платьях! Не могу, должна отвлечься.

Как меня накрыло

Как уже говорилось выше, последние годы я живу в Канаде среди спокойного населения этой замечательной страны. В Израиль прилетаю по работе с семинарами и лекциями по прикладной психологии и коучингу, во время которых должна быть красиво одета. Ну, скажем, я не просто люблю наряжаться, а по работе вынуждена. Идея о том, что хорошо одетый человек – это человек, который одет так же, как все люди вокруг него, не выделяясь, принадлежит англичанам. Канадцы по сути те же англичане, плюс в них есть еще что-то пуританское, плюс климат холодный. Беда, одним словом. Основная идея: главное – чтобы было удобно, при этом костюмы, ткани и обувь могут быть очень качественными и дорогими, но до чего же всё это скучно! Я и забыла, как бывает в других странах, где море, весна, темперамент и хамсин, горячий ветер с пустыни, имеющий обыкновение зависать в виде облака из мелкого песка и отравлять людям настроение два-три дня.

Летом канадские женщины всех возрастов одеваются в штаны «капри» чуть ниже колена и футболки. Я тоже так хожу… привыкла. Конечно, можно увидеть и женщину в платье, но это скорее исключение из правила. Ткани в основном используются натуральные: лен, хлопок и т.д. Летом всё-таки повеселее, чем зимой. С наступлением холодов народ одевается в пуховики и прочие куртки. Я скажу, конечно, что куртки бывают разных цветов, например: серые, коричневые, темно-синие и темно-зеленые, но это не совсем вся правда. Правда в том, что самый популярный цвет курток – черный. Канадцы начнут спорить, что они не только в черных куртках ходят, а еще и в… темно-серых. Дорогие ткани, фирмы, бренды – это народ понимает, но с модой и стилем в Торонто напряженка, потому что хорошо одет тот, кто одет так же, как и все люди вокруг него.

Теперь вы понимаете почему меня накрыло, когда я вошла в «каньон» и увидела свой любимый магазин «Crazy Line». Десять лет назад у меня была от этого магазина карточка. Веселая продавщица обрадовалась, что я говорю на иврите, и стала предлагать скидку, если я в их системе. Я сказала, что не может быть, чтобы сохранилась какая-то информация, а карточку-то я давно потеряла. Она попросила номер моего удостоверения личности, который любой, кто жил в Израиле, помнит наизусть. Я продиктовала его. А в Израиле всё компьютеризировано, и сейчас, и тогда, двадцать лет назад. Тут же выплыло мое имя, адрес, место и дата рождения и вообще всё досье, всё про меня. Вот это да! Я уже полчаса ходила вокруг коричневого платья со шнуровкой на груди и низкими, у колен, карманами, придающими ему форму бочонка, которая была в моде в начале двадцатого века, – уходила, возвращалась. Не потому, что стоило оно в два раза дороже, чем в Канаде, а потому, что в Канаде ничего подобного никому и в голову не придет сшить. Померила и, махнув на всё рукой, купила платье. Я ношу его и сейчас с чувством глубокого удовлетворения.

Я поделилась с разговорчивой продавщицей, что презираю себя и считаю невменяемой, потому что только сегодня прилетела на месяц и сразу в первом же магазине начала тратить деньги на дорогие тряпки, и что будет, если так дальше пойдет, и что вернемся мы без полтинника на такси, чтобы домой добраться из аэропорта… А она сказала: «Элоим Гадоль!» что в совсем вольном переводе значит «Сколько той жизни?!», а если дословно: «Бог Велик».

От Эйлата до Метулы

План путешествия был нарисован и засунут туда же, где уже лежали фисташки, – в «бардачок», или, как говорят англоязычные господа, «отделение для перчаток». Утром следующего дня мы выезжали в Эйлат напрямик, сквозь пустыню. Главное – ехать быстро, не засматриваясь на верблюдов и бедуинов, поскольку гостиница была уже заказана.

В Израиле много разных правил на все случаи жизни, не только религиозных, но и народных: например, можно ли считать религиозной традицию, несколько тысяч лет предписывающую не засаживать поле каждый седьмой год, потому что земля должна отдохнуть, или современное понимание того, сколько же нужно Израилю овощей и фруктов. Ответ: ровно столько, чтобы прокормить себя и еще одну такую же страну (израильскую морковку я видела даже в магазинах Москвы). Еще правило: не закупать овощи и фрукты за границей. Почему? Потому что свои надо есть, их кибуцники в основном выращивают, а им надо дать возможность заработать, свои всё-таки.