Годовщина (др. пер.) - Айзек Азимов

— Не помню, — сказал Мур, насупив брови. — Может, и встречались где-нибудь, но нас никто не знакомил.

— Наверняка нет, — вмешался в разговор Ши. — Мне кажется, я кое-что припоминаю. На борту был один человек, ни разу не покинувший своей каюты. Об этом говорил стюард. Этот человек не выходил даже к столу.

— Это был Квентин? — быстро спросил Брэндон.

— Очень может быть. Чтобы просидеть весь полет в каюте, человек должен быть большой шишкой. Не всем это позволяется.

— Все сходится, — с удовлетворением сказал Брэндон. — Других столь же известных людей на корабле не было. Значит, у Квентина в каюте было нечто. Нечто очень важное. Такое, что он его прятал.

— А может, у него просто была «морская болезнь»? — с сомнением произнес Мур. — Кроме того…

— Продолжай, продолжай, — нетерпеливо проговорил Брэндон. — Ты тоже вспомнил кое-что?

— Да, кажется, — сказал Мур. — Я уже говорил, что обедал в кают-компании за одним столом с доктором Хестером. Так вот, он тоже жаловался, что хотел бы встретиться с Квентином, но ему это так и не удалось.

— Ну конечно! — воскликнул Брэндон. — Все сходится. Квентин не выходил из своей каюты.

— Не совсем так, — продолжал Мур. — Хестер сказал, что… не помню точно, но смысл примерно такой: Квентин был человеком эксцентричным и обожал театральные эффекты, Они летели для участия в какой-то научной конференции на Ганимеде, и Квентин не пожелал заранее огласить даже название своего доклада.

— Так и есть! — снова воскликнул Брэндон. — Смотрите, как все великолепно совпадает! Квентин сделал новое, сногсшибательное открытие, и держал его в абсолютном секрете, потому что хотел выступить с ним на Ганимеде и вызвать у всех шок. Он не хотел выходить из каюты, видно боялся, что Хестер его «раскрутит». А потом наша «Королева» напоролась на метеорит, и Квентин погиб. Ребята из «Трансспейс» об этом открытии пронюхали достаточно, чтобы понять: если они его отыщут, денежки возместятся. Вот они и откупили право на обломки. Надеются найти среди них бумаги…

Мур улыбался, откровенно любуясь своим другом.

— Ну ты даешь, Марк, — сказал он наконец. — Красивую выдумал историю. Очень уж увлекательно наблюдать, как ты из ничего создаешь что-то…

— Из ничего? Ну-ка, давай спроси Мультивака. Я оплачу счет за этот месяц.

— Да уж как-нибудь сам оплачу! Спросим, конечно. Только сначала принеси сюда бутылочку с джаброй. Мы с Майком хлебнем еще понемногу и будем гораздо лучше следить за ходом твоих мыслей…

Джабра была принесена и разлита, после чего Брэндон уселся за терминал и дрожащими от волнения пальцами отстучал вопрос: чем занимался доктор Горацио Квентин в последний год своей жизни?

Ответ пришел быстро и был очень длинным и малопонятным, да содержал к тому же массу ссылок на научные журналы двадцатилетней давности.

— Я не физик, — пробормотал Мур, просматривая ответ, — однако думаю, что Квентин в основном работал в области оптики.

Брэндон нетерпеливо помотал головой.

— Все это было опубликовано, — заявил он. — Нам же надо найти нечто такое, о чем никто не знал!

— Раз никто не знал, значит, и мы никогда не узнаем.

— Но ведь страховая компания докопалась!

— А ты в этом уверен?

Брэндон усиленно тер подбородок дрожащей рукой.

— Дай-ка я задам ему еще один вопрос, — сказал он, имея в виду Мультивак. И быстро отстучал на клавишах: «Имена и адреса коллег доктора Горацио Квентина, работавших с ним в университете?»

— Откуда ты знаешь, что он работал в университете? — спросил Мур.

— Если Даже и не так, Мультивак нам подскажет.

В этот момент из терминала выползла очередная полоска бумаги. На ней было всего одно имя.

— Собираешься ему позвонить? — спросил Мур.

— Обязательно! Отис Фицсаймонз, живет в Детройте…

С этими словами он набрал комбинацию цифр, значившуюся в ответе компьютера. Голос, отозвавшийся на вызов, был тонким и каким-то старческим.

— Доктор Фицсаймонз, — начал Брэндон после традиционного обмена любезностями, — я представляю страховую компанию «Трансспейс». Нас интересует один из пассажиров погибшего корабля «Серебряная королева», покойный Горацио Квентин…

— Как, опять? — прервал Брэндона старческий голос. — Столько лет прошло, а вы все не успокоились?

Брэндон молча потряс в воздухе кулаком, изображая полнейший триумф. Однако голос его звучал мягко, почти безразлично.

— Видите ли, дорогой мистер Фицсаймонз, — продолжал он, — мы все еще пытаемся выяснить, мог ли доктор Квентин везти с собой на «Серебряной королеве» что-либо, имеющее отношение к его последнему открытию…

— Я же уже говорил вам, — раздраженно ответил далекий собеседник, — что мне об этом ничего не известно. Кое о чем он, конечно, говорил. Но он всегда о чем-то говорил — об исследованиях, о приборах…

— О каких приборах?

— Говорю же вам — не знаю. Он лишь однажды упомянул название, я вам об этом уже говорил. Не думаю, что это важно.

— К сожалению, у меня это название не записано…

— Но оно должно быть! Погодите, дайте вспомнить… Ан… Анкон… Оптикон! И запомните: я не желаю, чтобы впредь вы беспокоили меня по таким пустякам! — В трубке щелкнуло, и разговор прервался.

Брэндон сиял.

— Ну и глупо, — проворчал Мур. — То, что ты сделал — незаконно. Тебя могут привлечь к ответственности, если станет известно, что ты выдал себя за представителя страховой компании.

— Да ему это и в голову не придет! — воскликнул Брэндон. — Он уже забыл об этом разговоре. Но ты подумай, Уоррен, я попал в точку! Ребята из «Трансспейс» задавали ему точно такие же вопросы. Фицсаймонз все время повторял, что уже говорил об этом…

— Ну хорошо, хорошо. Но ведь до этого мы уже и сами додумались. А что нам известно еще?

— Прибор Квентина назывался «Оптикон».

— Во-первых, Фицсаймонз и сам в этом не уверен. А во-вторых, даже если оно и так, что это нам дает?

— Ну как ты не поймешь! Страховая компания искала либо сам прибор, либо его описание. Впрочем, описание вряд ли. Квентин наверняка держал основные принципы в голове, а с тобой вез просто действующую модель. Ши, ты ведь говорил, что они собирают там металлические предметы, не так ли?

— Да, я видел на Весте целую кучу железного лома…

— Вот я и говорю. Если бы они думали, что дело в бумагах, в документах, они бы оставили все эти обломки в космосе. Значит, они ищут нечто вещественное. Вот и мы должны заняться поисками того, что выглядело бы как… Оптикон.

— Даже если все твои теории верны, Марк, и мы станем искать этот оптикон, — заключил Мур, — наши поиски будут абсолютно безнадежны. По орбитам вокруг Весты летает едва ли десятая часть обломков «Серебряной королевы», потому что у планетки малая скорость убегания. Тот факт, что обломок, на котором мы спаслись стал спутником Весты — чистейшая случайность. Уверяю вас, основная часть обломков разлетелась и кружит сейчас неизвестно где!