Крокодилы мистера Пинки - Виктор Колюжняк

– Джин? Джин у меня заказывала только одна дамочка. Отдай деньги ей.

– Дамочка? – Блэк понимал все меньше и меньше.

– Да. Дамочка за твоей спиной.

Чувствуя, что зрелище ему не понравится, Валентайн обернулся и увидел «мымру». Она улыбнулась и поманила Блэка пальцем. Сам не понимая, почему он это делает, Валентайн позволил женщине подхватить себя под руку и вернуть за тот же самый столик.

– Я же просила тебя подождать, – с укором сказала она.

Блэк продолжал мять купюры, а мымра закурила, вновь пуская дым ему в лицо. Правда, теперь это волновало Валентайна в меньшей степени.

Мымра преобразилась. От несуразной прически не осталось и следа – теперь волосы были аккуратно собраны в небольшой хвостик. Яркая косметика исчезла, а полупрозрачную блузку прикрывал симпатичный жакет.

Блэк уронил деньги под стол и нагнулся, чтобы их поднять. Быстрого взгляда, брошенного на ноги бывшей мымре, хватило – короткие шортики были на месте.

– Слушай, давай ты постараешься сосредоточиться на том, что я говорю? Понимаю, это трудно, но все-таки возможно. А разглядываниями под столом мы займемся как-нибудь позже.

Валентайн неожиданно смутился. Фраза про разглядывания выглядела весьма многообещающей. Она будила фантазию, и сосредоточиться на чужих словах стало еще трудней.

– Прости, – сказал он, пряча глаза.

Короткое «прости» вызвало поток воспоминаний, который раскрутился ровно до того момента, когда Блэк услышал эту фразу от Софии. Этого хватило, чтобы Валентайн понял – грусть ушла. Остались только облегчение и ощущение свободы.

– Все нормально, – мымра накрыла ладонью его руку.

Произошло очередное «превращение», и перед Блэком внезапно оказалась «лучшая подруга». Кроткая девочка с понимающим взглядом, которая всегда готова выслушать и помочь добрым советом. Ей совершенно безразличны чужие тайны, но она, как никто другой, умеет их хранить.

– Как ты это делаешь? – заинтересовался Валентайн. – Меняешь образы, как одежду.

– Это делаешь ты. Сосредоточься на том, что я говорю.

Она потушила сигарету и заглянула, как показалось, в самое сердце Блэка.

– На тебе тень Мистер Пинки.

– Что за мистер Пинки? Какой-нибудь певец вроде Элтона Джона?

– Хуже, – отмахнулась «не-мымра». – Если бы все было так просто, то я бы не искала тебя.

– А ты искала?

– Да. Тебя трудно обнаружить, но я уверена, что мистер Пинки уже где-то рядом.

– И что ему от меня нужно?

Собеседница поморщилась. Какое-то время на ее лице отражалась внутренняя борьба между правдой и ложью.

– Ты – необычный человек, – сказала она медленно. – Тебе повезло и не повезло одновременно, ведь иначе мистер Пинки не обратил бы на тебя внимания.

Блэк перегнулся через стол к «не-мымре» и понял, что от нее приятно пахнет какой-то нездешней свежестью.

– Слушай, давай оставим все эти хождения по кругу. Голова скоро свернется. Говори прямо – что ему надо? У меня не так много денег, а все мои вещи – дешевы, как жизнь во времена рабства. Я готов их попросту отдать, если твоему мистеру Пинки они требуются.

– Он – не мой. И если бы можно было просто отдать ему что-нибудь, все было бы куда проще.

Блэк почувствовал, что вечер перестал ему нравиться окончательно. Он потерял изящность и внутреннюю логику, превратившись в симпатичный, но совершенно непонятный сюр, воплощенный в сидящей напротив женщине.

– Что ему надо? – с нажимом спросил Валентайн.

– Розовые очки.

– Что за бред? Ты сама это придумала?

– Не сейчас. Для начала ты должен уяснить, кто такой мистер Пинки.

– Мне это точно надо? – спросил Блэк, вставая. – Я устал от болтовни.

– Сядь, – неожиданно жестко произнесла «не-мымра». – Дослушай, а потом можешь делать все, что тебе захочется.

Мистер Пинки носит элегантный костюм. Атласный пиджак, стречевые брюки, шелковая рубашка – все это темнее ночи. Галстук и лакированные туфли – бледно-розового цвета. Часы на длинной цепочке прячутся в кармане брюк, скрывая от любопытствующих изящную гравировку. «You lost – I found», – тянется по поверхности крышки из черепахового панциря.

Мистер Пинки терпеть не может младенцев, детей, подростков и даже взрослых инфантилов. Еще он ненавидит частную собственность, банкиров, политиков, военных, маргиналов и тех, кто бросает мусор мимо урны.

Последних особо.

Мусор под ногами пачкает бледно-розовые туфли, из-за чего Мистер Пинки злится. Чаще всего виновный оказывается банкиром, политиком, военным, маргиналом или обладателем частной собственности. От этого Мистер Пинки злится вдвойне.

Когда злость достигает предела, единственное, что может его успокоить – обновление гардероба.

Однако Мистеру Пинки чужд шопинг и модные тряпки.

Его галстук из тончайших розовых нитей чувственных мечтаний. Его туфли из несбывшихся надежд, что однажды рассыпались в прах.

Теперь ему понадобилось кое-что другое.

– И ты хочешь, чтобы я в это поверил? – Блэк расхохотался. – Весело, ничего не скажешь.

Валентайн встал, подмигнул на прощанье девушке и двинулся к выходу. Жаль, конечно, покидать столь прекрасные ягодицы, но у него уже был опыт общения с сумасшедшими девушками. Они способны часами рассуждать о своих навязчивых идеях. Даже в постели. И отделаться от них стоит немыслимых усилий.

Вот и сейчас Блэк Валентайн с раздражением заметил, что поклонница мистера Пинки шла следом. «Не станет же она напрашиваться ко мне домой?» – подумал он и тут же понял – случиться может все, что угодно.

– Кстати, меня зовут Кира, – произнесла девушка, поравнявшись.

Больше она не сказала ни слова. Просто шла чуть поодаль, но при этом не отпускала Блэка далеко от себя. Это начинало злить.

– Что тебе надо? – спросил Валентайн, обернувшись.

– Поддерживаю твое решение уйти. Не стоит находиться в шумном месте. Опасность может подкрасться незамеченной.

Это была еще одна глубокомысленная и многозначительная сентенция, созвучная с прежними словами Киры. И как все предыдущие, она не отвечала ни на один из заданных вопросов, ничего не объясняла и могла звучать по любому поводу. Подобные фразы выводили Блэка из себя.

Тем временем они подошли к автобусной остановке. Там было пусто. Лишь легкий ветерок устроил танго с бумажным пакетом. Эти двое казались куда более нормальной парой, чем Блэк Валентайн и Кира Не-мымра.

Джин более не согревал. Блэк, ежась от холода, размышлял, какой автобус можно дождаться в это время. Наверняка один из тех, которые, как говорится в городских легендах, едут в ад.

Молчать было невыносимо, поэтому Блэк решил скрасить ожидание разговором:

– Хорошо, тебя зовут Кира, – он вздохнул. – И чем ты занимаешься?

– Пытаюсь остановить мистера Пинки.

– Да нет. Не в смысле «сейчас», а вообще. Может быть, ты… биржевой маклер?

– А я на него похожа?

– В меньшей степени, – вынужден был признать Валентайн. – Но это ничего не значит. Полчаса назад ты не была похожа на нормальную девушку, а выглядела какой-то невнятной мымрой. А за полчаса до этого сверкала перед моими глазами ягодицами.

– То есть, едва узнав, что понравившиеся тебе ягодицы принадлежат мне, ты сразу же перестал считать меня мымрой?

– Да не в этом дело, выжечь тебя и спалить! Дело в том, что ты до сих пор нормально не объяснила: кто ты такая и что тебе от меня нужно?!

– Тихо! – Кира, хотя и была на голову ниже Валентайна, быстро закрыла ему рот ладонью. – Что-то приближается.

Что-то выехало из темноты, сверкая фарами, и оказалось автобусом.

Маршрут даблдекера шел не через круги ада, а неподалеку от дома Блэка. На первом этаже никого, кроме Валентайна и его назойливой спутницы не было. Индус-водитель слушал музыку для медитаций и негромко подпевал.

Обстановка царила умиротворяющая. Даже Кира с ее мистером Пинки уже не так раздражала. Подумаешь, городская сумасшедшая. Мало ли их существует? Валентайн до сегодняшнего дня видел нескольких и готов был поручиться, что их гораздо больше.

Он смотрел в окно на ночной город, постепенно погружаясь в ритм музыки. Даже хрип старых колонок, шелест шин и стук двигателя играли свою партию в этой мелодии.

«Только в такие моменты и живешь, – подумал Блэк. – Только когда выпадаешь из суеты и оказываешься вне времени и пространства, тогда понимаешь, что ты по-настоящему жив. Тот, кто мертв, не умеет радоваться спокойствию. Тот, кто никогда не жил, боится его, как огня».

Мысль каким-то образом придала сил, хотя и походила на те фразы, что произносила Кира. «Это заразно?» – Валентайн улыбнулся и искоса взглянул на сидевшую рядом девушку.

Она скрестила руки и сложила ногу на ногу. На лице застыло выражение отрицания мира. «Миленькая», – наконец-то разумом Блэк понял то, что его чувства давно пытались сказать.