Ревизор: возвращение в СССР 35 - Серж Винтеркей

Встретил меня на проходной секретарь парткома Леонов Владимир Сергеевич. Хромой, судя по взгляду, явно ветеран войны. И возраст подходящий, лет под шестьдесят. Ветераны одинаково смотрят, словно опасность постоянно вокруг высматривают, и расслабиться никак не могут. Взгляд получается такой пронзительный из-за этого. Ну и хлебнули они немало на войне, это тоже свой отпечаток накладывает. На пару с ним меня встречал комсорг Калмыков Сергей Михайлович. На вид ему было лет двадцать пять, и он пытался держаться строго, но видно было, что это не его. Скорее всего, душа компании, много веселится.

Приняли они меня предельно дружелюбно, что тут же сразу и нашло объяснение.

– Не могли бы вы немножко отойти от программы? Думаю, нашей молодежи будет интересно услышать, как такой молодой человек может в СССР стать корреспондентом газеты «Труд». Что для этого нужно. Как удается писать такие интересные статьи? – попросил меня Леонов.

Ну, подумал я, Ионов обещание сдержал. Тема у меня была, и правда, достаточно скучная и мутная. «СССР на пути к высотам бытового обслуживания». Жаль только, что на вопросы секретаря парткома правдиво отвечать во время выступления никак нельзя. Хотя уверен, что скучно бы местным работягам точно бы не было. Представил, как я выхожу на трибуну и начинаю рассказывать:

– «Товарищи! Как у меня получилось стать корреспондентом? Для этого мне понадобилось обнаружить левое производство на одной крупной мебельной фабрике. А потом по просьбе очень крупного чиновника, члена КПК Межуева, закрыть на него глаза. Вскоре после этого, в порядке благодарности, меня и сделали корреспондентом «Труда», одной из крупнейших газет СССР».

Фурор был бы точно обеспечен… Но нет, не буду резать правду-матку. Так что ответил согласием, и пока меня повели осматривать местный музей, стал придумывать отредактированную версию моего становления журналистом.

Музей у них был очень хороший. Гвоздем экспозиции было Боевое знамя 1-ой Гвардейской Московской Краснознаменной стрелковой дивизии.

– Много наших воевало, много погибло, ну и продуктами мы армию и мирное население обеспечивали, вот нам его и передали, – пояснил парторг.

– А вы знаете, что мы первые, вместе с Ленинградским мясокомбинатом, стали пенициллин выпускать? – тут же повел меня к другому стенду комсорг.

Честно сказал, что не знал. Мне бы и в голову не пришло, что мясокомбинат может лекарства выпускать. Оказалось, это в порядке вещей. Их на основе эндокринного сырья делают.

Ну а затем мы проследовали в большой зал, куда собралось уже порядка четырех сотен работников, и еще места были. Судя по виду зала, он еще довоенный. Представил, как во время войны здесь собирали женщин и подростков, что стали на места мужчин, ушедших на фронт, и зачитывали им сводки Совинформбюро о положении на фронте. Как они их обескураживали в 1941-1942 годах, и как с каждым последующим месяцем сводки были все более и более бравурными… Наверное, ура кричали после каждой победы советских войск…

Сейчас, конечно, мужчин в зале было полно, работа специфическая. Встал за трибуну, представился и начал рассказывать, что в СССР все дороги открыты. Если хочешь, можешь и журналистом стать. В принципе, не соврал, в «Труде» сейчас сидят массово выходцы из простого народа… Сильно удивлюсь, если Вера Ганина из потомственной интеллигенции, у нее по манерам видно, что она откуда-то с периферии в Москву приехала.

Честно сказал, опять же, что стал журналистом случайно, и в будущем не планирую переходить на полную ставку, что мне больше интересен экономический сектор. Рассказал затем, как тоже Леонов просил, о нескольких своих статьях, и каким образом я пришел к идее их написать. Ну а затем начались вопросы. Задавали их преимущественно девушки, и чтобы они там ни спрашивали, а зал взрывался тут же взрывом хохота и криками. Разными, в зависимости от того, была девушка замужем или нет. К примеру:

– Куда тебе, Верка, замужем же уже!

– Товарищ лектор, женитесь на Наташке, не пожалеете! Всегда будет дома свежее мясо на столе!

Парторг и комсорг вообще не пытались как-то реагировать, Леонов даже и улыбался каждый раз себе в усы. Меня, впрочем, это тоже совсем не напрягало, как раз радовало. Какой-то из других лекторов может и смутился бы, но я сам выходец из народа, как в прошлой жизни, так и в этой. К советской элите мои родители не имели ни малейшего отношения. Ну и больше всего не люблю выступать в казенной атмосфере, когда люди и слово боятся сказать под тяжелым взглядом начальства.

Так что весело, хоть и немного шумно, поработали с полчаса. Потом Леонов вышел, и негромко, но веско сказал, что лектора ждут уже в следующем месте, потому как он нарасхват. И они с Калмыковым повели меня к проходной. Небольшая заминка случилась только, когда мы свернули к кабинету местного профсоюзного деятеля, судя по табличке. Его самого на месте не было, но кабинет не был заперт, Леонов нырнул внутрь, и через несколько секунд появился с пакетом, который приветственно булькнул. Шепнул мне также, что внутри есть и профильная продукция, мол, у них специальный цех колбаску только для Кремля делает, вот оттуда и взяли…

Сердечно попрощались на проходной. Мне реально понравилось. Хороший почин!

Такое начало этого летнего тура по линии «Знания» вдохновило. Сегодня были еще три предприятия. За три часа промчался галопом по всем. Везде меня ждали не с официальной темой лекции, а с рассказом о моих журналистских буднях. Так и квалификацию потерять можно. Везде щедро одаряли подарками. По итогам дня смекнул, что подарки для журналиста явно будут получше, чем по итогам обычных лекций по утверждённым темам. Не вскрывал ничего, но тяжесть сама за себя говорила. Не кирпичи же мне подкладывают в эти пакеты для веса…

Вернулся домой, так за один раз всю добычу не смог перенести из багажника. Не в моих интересах было спешить и пытаться затащить все сразу – каждый из пакетов, без исключения, булькал, когда в багажник загружал. Спешить и ронять такой подарок на бетонные ступени в подъезде – себе дороже будет… Так что спокойненько в два приема все перенес. Машину не закрывал. Множество детворы во дворе имело и свои плюсы. Четверо патрульных с повязками что-то да значат. За машину незапертую точно можно не переживать…

Валентина Никаноровна была несколько удивлена, когда я один раз поздоровался и прошел мимо нее с малышами на кухню с тяжелыми пакетами,