Ниже – только вверх. Книга 3. Очаг поражения - Сергей Журавлев

Все дома, и добротные, и убогие, выглядели одинаково осиротевшими. Несмятый снег под самыми окнами указывал на то, что люд здесь не живет. Если бы не асфальтированная дорога районного значения, проходящая через деревню, пройти было бы невозможно.

Прочищенные кое-где дорожки говорили о том, что люди тут все-таки есть. Но попытка достучаться в какой-либо дом оказалась напрасной. Видимо, сюда наезжают только для проверки или как дачники, на выходные.

Деньги разлетелись лепестками сторублевых банкнот. Дети бросились их подбирать и, собрав все до единой, подали женщине. Она снова обернула купюры в лоскут и протянула сержанту.

Где-то вдалеке залаяла собака, что придало женщине уверенности. Но в это время опухший от спиртного и голода мужчина заприметил на женщине, по его мнению, добротную куртку летного состава. Он вышел во двор и огородами, увязая по колени в снегу, обогнул дом, в который безуспешно пыталась достучаться Наталья, и крикнул:

– Стой, воровка!

Женщина замерла, почувствовав, как в спину уткнулось что-то твердое.

– А ну, снимай куртку, а не то пристрелю.

Женщина послушно расстегнула замок, вынула руки из рукавов и бросила куртку на снег. Грязная, вся в цыпках рука схватила добычу.

Наталья обернулась и увидела мелкого мужичонку, – чмо, пропившее все свое и теперь ворующее все, что можно продать или обменять на выпивку! Таких, как он, она еще вчера сотнями гноила на своей свалке. А этот отобрал последнее, напугав палкой. Она опешила. Мальчик завизжал и вцепился в ногу налетчика. Хоть он был и маленький, но пьяница не мог оторвать от ноги его детские ручки. Наталья смело шагнула вперед, вырвала из рук налетчика палку и с размаху опустила на его спину. Взвыв от боли, пьянчуга пнул мальчика. Ребенок отпустил ногу вора и закашлялся. Наталья бросилась к малышу. Вор кинулся наутек, но куртку, паразит, унес с собой.

Горемычная женщина прижала к себе детей и расплакалась. Холод не замедлил воспользоваться ее беззащитностью и заключил в свои объятия. Подул предательский ветер и потревожил ветки деревьев. Снег, доселе дремавший на них, проснулся, и хорошая пригоршня осыпалась на неприкрытую спину. Наталья не стала его стряхивать. Силы уже покидали ее, но вдруг из ниоткуда появилась девочка-ангел.

– Пойдемте за мной, – сказала она. – Темнеет. Замерзнете…

Холод окончательно сковал тело, но Наталья заставила себя идти, поддаваясь уговорам детей и ведомая ангелом. Движение разогнало кровь, вернуло ясность ума, и теперь не девочка, а маленькая старушка «божий одуванчик» вела ее за руку.

– Сейчас, деточки, я вас сейчас отогрею… Вы потерпите, недалече осталось. А этого басурмана мы накажем и куртку вашу заберем. Я все видела. Вот мой сын сегодня с работы ко мне приедет, я ему все расскажу.

Зашли в избу. Теплый воздух помещения зарумянил щеки. Бабушка усадила скитальцев на скамейку поближе к печи. Сама достала из-под печки двухведерный котел, налила в него воды и поставила в печь. Затем подбросила в топку несколько поленьев, по которым живо заплясали языки пламени. Погрохотав ведрами, старушка хлопнула дверью и пошла по воду.

Без бумажки ты букашка, а с бумажкой – человек

Возвратилась она не одна, а с мужчиной лет пятидесяти, безобразно толстым, к тому же одетым в пуховик, превращавший его в необъятного колобка. На голове мужчины красовалась собачья шапка. Он окинул гостей пронизывающим взглядом и, не представляясь, с порога задал те же вопросы, что и полицейские, а затем еще один, дополнительный:

– Дети, а кто ваша мама?

Малыши, сидевшие по обе стороны Натальи, придвинулись к ней поближе, обхватили за руки, прижались головами к плечам, красноречиво показывая дяде, кто.

– Старая, сходи в погреб, капустки да огурчиков квашеных принеси. А я пока с гостьей поговорю.

Бабушка-ангелочек тут же улетучилась.

– Ты, красотка, без бумаг и денег только до первых полицаев дойдешь. А далее детей в приют, а саму задержат до выяснения. У меня к тебе есть конкретное предложение. Как говорил Карл Маркс, спрос вызывает возрастание деловой активности. То есть, начинает работать закономерность в виде товарно-денежной цепочки «товар – деньги – товар».

– У меня нет денег, да и товара нет, – пояснила Наталья.

– Я продолжу мысль. Одним из видов экономических отношений есть натуральный товарообмен, или, как сегодня модно говорить – бартер. В этой деловой цепочке с моей стороны будет справочка, что ты и твои детки погорельцы. А с твоей стороны в зачет пойдешь ты сама, вернее, твое симпатичное тело. Причем, каждая бумажка – ночь. В случае твоего отказа я позвоню, сама знаешь куда, и через час ты окажешься в муромском обезьяннике.

Возразить было нечем. К сожалению, этот мелкий власть предержащий чиновник может беспрепятственно пользовать ее, Наталью! А ведь ее добивались люди с миллиардными доходами, и она им отказывала. Комок подступил к горлу, стало трудно дышать.

– А детки симпатичные, их можно предложить усыновить. За деньги, – дожимал упырь.

– Здесь же и комнат-то нет? – попробовала возразить Наталья.

– А я тебя с собой увезу. А малышня со старухой останется. Если будешь умницей, через три дня верну.

– Хорошо, – согласилась женщина. – Три бумаги – три ночи.

Вернулась старушка с тарелкой огурцов и капусты, и сын сообщил ей:

– Ты вот что, мать. Я гражданочку в район должен свозить, а ты пока за детьми посмотри.

– Так, может, покормить ее надобно?

– Нет, поедет со мной и сейчас. С детьми сама разберись, – отрезал ей сын, терзаемый разгорающейся похотью, с которой уже не мог совладать. – Дай ей мою старую фуфайку да валенки, а то ноги поморозит. Сегодня не жди, завтра ночевать приеду…

Наташа покорно переоделась, попросив лишь у старушки хоть какое-то нижнее белье. Та, приложив ладони к щекам, запричитала:

– Батюшки родны! Это ж надо! Даже исподнее сгорело. На, деточка, бери. Вот рейтузы теплые, с начесом. Вот рубаха нательная, вот пара теплых чулок. Ты не переживай, бери, а как заработаешь, отдашь.

Наташа собрала вещи и стала прощаться с детьми.

– Детки, я ненадолго. Через два дня приеду, и мы снова будем вместе. Вы пока побудете у этой бабушки. Слушайте ее, не озорничайте.

В знак согласия дети дружно закивали.

Во дворе у ворот она увидела председательский УАЗ.

– Садись на заднее сиденье, – скомандовал упырь.

Сам сел за руль. Выехав за село, председатель свернул на обочину и остановился. Включил обогрев салона на полную мощность и пересел на заднее сиденье к Наталье. Не говоря ни слова, стал ее лапать. Женщина сложила руки на груди, но он силой развел их и расстегнул комбинезон. Увидев точеные плечи, шею и налитые груди, он взвыл, весь затрясся и обмяк, уткнувшись головой в живот.

«Слава Богу! – пронеслось у нее в голове. – Наездник «отъехал», не оседлав лошадь».

Посопев секунд тридцать, толстяк пересел на переднее сиденье. Уазик мягко катил по проселку. Наталья, сидя на заднем сиденье, думала только о спасении детей. Слава Богу, сейчас они вне опасности. Бабушка сердобольная и не оставит их в беде. Пусть поживут у нее. Это лучше, чем быть разобранными на органы.

Любую вертикаль власти чаще всего губит собственное основание

Проблемы с преждевременной эякуляцией преследовали председателя всю жизнь. Лечить мужскую хворь он не хотел, так как не считал себя больным, потому семейной жизни не получилось. Хотя двое деток от разных мамаш имел. Сказать, что он был хорошим отцом, нельзя. Детей своих он видел раз в год на их день рождения, когда привозил гостинцы и немного денег. Само собой, жены на него не сетовали. А и жаловаться было некому. Он сам власть на пять сел.

На почве его сексуального расстройства местные бабы и знать его не хотели. Только раззадорит, а работу не сделает. Хуже кролика. Вот и приходилось ему прибегать к платным услугам ночных бабочек, когда по делам останавливался в Муроме.

Но как-то после посещения расширенного совещания в районной администрации они с участковым хорошо погуляли до утра. Конечно, заглянули и в «нумера», после чего у них и созрел план устроить такой бизнес у себя.

Председатель должен был подыскать подходящее помещение, а на участкового возлагалась организация связи с держателями подпольных борделей. Участок величиной в два гектара, упиравшийся одним концом в лес, а другим примыкавший к проезжей части, оформили на племянника участкового с передачей прав владения председателю. Бесплатных работников обеспечивали поровну, благо оба при власти, один законодательной, второй исполнительной. Так что превратить нужного человека в должника для них не представляло труда. За одно лето на участке вырос терем, обнесенный частоколом из корабельных сосен высотою метров шесть. Въезд во двор осуществлялся через двойные ворота, своеобразный шлюз-коридор. Вымощенная булыжником площадка могла вместить десяток автомобилей. Терем представлял собой двухэтажное здание с номерами для клиентов и банькой возле искусственного пруда. К сторожке охранника, похожей на сельскую избу, примыкал вольер. Он коридором опоясывал территорию усадьбы, и по нему разгуливали огромные кавказские овчарки.