Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз

— Мне надо приготовиться, — ответил я. — У меня нет всего того, что мне нужно.

— Вот видите, — сказал один из сомневающихся, — он не может это сделать. Он старается выиграть время, чтобы сбежать.

— Чепуха, — сказал Уль-Ван. — Пусть подготовится, но если у него ничего не получится, то ему будет очень плохо.

Ро-Тай кивнул.

— Хорошо, — согласился он, — пусть приготовится, а ты, Уль-Ван, должен всегда оставаться с ним и следить, чтобы он не сбежал.

— Если он ничего не сделает, он будет моим рабом, — сказал У-Вал, — ведь это я привез его.

— Если он ничего не сделает, он будет убит за то, что пытался одурачить нас, — важно произнес Ро-Тай.

Как только меня передали Уль-Вану, я сказал ему, что мне нужно около тридцати футов легкого, прочного шнура.

— Пойдем со мной, — ответил он и повел меня по другой тропинке прочь от пруда.

Вскоре мы вышли на другое расчищенное место, на котором стояли убежища племени для сна. Это были маленькие, похожие на ульи, хижины, полностью накрытые большими листьями. В нижней части каждой хижины находилось отверстие; в одно из этих отверстий и вполз Уль-Ван, чтобы тут же появиться обратно с мотком плетеной травяной веревки, такой же, как в каноэ У-Вала. Она была слишком тяжела для моих целей: сделана она была из большого количества переплетенных между собой более тонких прядей. Он позволил мне расплести веревку, и я сделал легкий шнур около сорока футов длиной.

Снаряженный таким образом, я вернулся к пруду.

Здесь я крепко привязал один конец шнура к стреле, а другой обвязал вокруг своей кисти. Проделав это, я встал на берегу пруда и вставил стрелу в лук.

Все внимательно смотрели на меня. В центре пруда, иногда выскакивая из воды, носились буквально сотни и сотни рыб, но ни одна из них не приближалась к берегу. Я осторожно уложил кольцами веревку у своих ног, поднял лук и натянул тетиву на всю длину стрелы.

Я очень нервничал, так как раньше никогда этого не пробовал и не знал, сможет ли стрела лететь точно в цель с весом привязанной к ней веревки. От успеха этого дела зависела моя жизнь.

Я осторожно прицелился в то место, где рыбы было больше всего. Запела тетива, и стрела устремилась к цели. Веревка быстро разматывалась. В воздух из воды выскочила рыба, пораженная стрелой. Я расставил ноги и приготовился к рывку; этот рывок чуть не скинул меня в пруд, но я сумел удержаться на ногах.

Я не торопился подтягивать рыбу к берегу, так как не был уверен в крепости веревки, хотя она и выдержала первый сильный рывок. Я хотел измотать рыбу и, как только она переставала биться, выбирал понемногу веревку. Наконец сопротивление прекратилось, и рыба всплыла на поверхность брюхом вверх. Я вытащил ее на берег и передал Ро-Таю, который немедленно потребовал, чтобы я сделал луки и стрелы для каждого воина племени. Тут же обнаружилось и первое препятствие.

На Руве не было растений, пригодных для изготовления луков.

Ро-Тай признал, что я научил их кое-чему, и отношение ко мне несколько улучшилось; но У-Вал все еще был зол на меня. Он хотел, чтобы я был его рабом и чтобы мои успехи поднимали его авторитет в глазах жителей острова. Уль-Ван сказал мне, что У-Вала не очень любили его соплеменники и что мне повезло, что он не мой хозяин.

Пойманную мной рыбу они чистили и коптили, и, когда они решили, что запас ее достаточен, Ро-Тай настоял, чтобы я показал им, как строить каноэ, которое может плыть по воде без весел.

Немедленно я столкнулся с другим непреодолимым препятствием. На Руве и других плавучих островах не росли деревья, пригодные для строительства каноэ.

Все их каноэ были построены на материке, только там можно было найти подходящие деревья. Строительство каноэ было масштабным предприятием, требующим экспедиции, во время которой двадцать-тридцать мужчин отсутствовали на Руве дольше ста снов.

Заготовки для каноэ делались на материке, после чего их буксировали на Руву, где и выполнялась завершающая, длительная и трудоемкая часть работы.

Эти каноэ оставались в семьях в течение жизни нескольких поколений. Уль-Ван сказал мне, что его каноэ использовалось в его семье уже по меньшей мере десятым поколением. Каноэ передавались от отца старшему сыну. Новое каноэ строилось только тогда, когда количество мужчин в племени превышало вместительную способность уже имеющихся лодок, а это, сказал мне Уль-Ван, происходило не чаще, чем пару раз за жизнь одного человека, так как уровень рождаемости мужчин уравновешивался потерями воинов в битвах.

Глава 24

Я не буду утомлять вас детальным описанием моих попыток превратить одно из каноэ в парусную лодку.

После длительных экспериментов я обнаружил, что могу «закалить» местное дерево, обжигая его на горячих углях. Имея этот материал, я изготовил киль и стоячий такелаж. Моими единственными инструментами были большие раковины с острыми краями, каменный нож, каменный топор и каменный молоток.

К счастью для меня, дерево было очень мягким, и я придавал ему форму до того, как обжигать. Я сделал киль с широким фланцем в верхней части и прикрепил его к дну каноэ при помощи обожженных на углях деревянных шпеньков, которые, как я знал, намокнув, увеличатся в размерах. Для мачты я обрезал до необходимой длины три тонких бамбуковых ствола и связал их при помощи травяного шнура. Самой большой проблемой был парус. Но я решил ее, построив примитивный ткацкий станок и обучив пару женщин работать на нем, используя длинную прочную траву.

Работая над каноэ, я близко познакомился с членами племени и их обычаями. На острове жило около сорока семей, в среднем по пять членов в каждой.