Собачья звезда Сириус, или Похвальное слово собаке - Иржи Марек

Мы — я и мой пес — были за городом, и я сказал:

— Прекрати, прошу тебя, эту беготню и обнюхиванье, нам пора домой, я спешу. У меня больше нет времени.

Он кинул на меня быстрый растерянный взгляд, как делает всегда, если не понимает или (что случается чаще) понимать не хочет, и продолжал обнюхивать каждый камень, изображая, будто в путанице следов ищет те единственные, которые ему нужны. Конечно, он ничего не искал, просто мой пес любит покрасоваться.

— Ты слышишь? Я спешу, мне должна позвонить… Ну… одна знакомая… Весьма приятная, даже по телефону. Если принять во внимание наше одиночество, ты должен понять, что нам необходимо скорее домой.

Пес отбежал от меня и уткнулся носом в землю, давая мне понять, как он озабочен, стараясь взять след.

— Если хозяин сказал, что он спешит и у него нет времени, что должна сделать собака? А?

— Ты еще спрашиваешь! Собака должна послушаться, — сказал мне пес, разумеется глазами. — Ладно, так и быть, иду. Но, может, ты объяснишь мне, что такое время? Наверное, то, чего у тебя сейчас нету? Впрочем, сдается мне, что у тебя оно бывает редко. Насколько я мог наблюдать других людей, думаю, у них тоже его никогда не бывает.

Мой пес, безусловно, прав, время — то, чего у нас нет.

И все-таки что же такое время?

— Ну, слушай. Когда-то давно ты был щенком, прошло время — и ты стал разумным псом, скоро ты станешь старичком, и шерсть у тебя поседеет, появится одышка, ты уже не сможешь так носиться и прыгать, потому что тебя одолеет ломота в ногах. Это и есть время.

— Но ты же говоришь о себе! — обрадовался пес и коротко тявкнул. — Это у тебя по утрам хрустят колени! А как ты кряхтишь!

Я угрюмо вздохнул:

— Ты прав. Да, я — стареющий мужчина. А ты стареющая собака. Все на свете стареет. Потому что время бежит.

— Как?

— Как вода.

— Ну, за водой-то я угонюсь. Кошка бегает быстрее.

— Да, время мчится, как кошка. Или, как олень. А может, и еще быстрее.

— Плохи, люди, ваши дела, если ваше время всегда бежит!

— Не умничай, хитрец! Твое время тоже! И да будет тебе известно, считается, будто один год собачьей жизни соответствует семи годам человеческой. Годовалый щенок такой же умный или глупый, как семилетний человеческий детеныш. Сейчас ты пес средних лет, тебе исполнилось пять. Соседской таксе, той, что тебе так не нравится, потому что она страдает одышкой и все кряхтит и отказывается бегать с тобой наперегонки, — ей уже тринадцать. Она старушка. Все подвластны времени. Оно обязательно для всех.

— Для меня его нету, — усмехнулся мой пес самодовольно. — Потому что я о нем ничего не знаю.

Я покачал головой. Видимо, собака действительно не знает, что такое время. Я замечал это не однажды. Каждый раз, когда я оставляю своего пса дома одного, происходит сложная церемония прощания и он изображает великомученика. Если, что-нибудь забыв, я через две минуты возвращаюсь, он кидается на меня с отчаянным визгом и скулежом, в которых смешались боль, что его надолго покинули, с радостью, что одиночество окончилось. Я прихожу через два часа, и он встречает меня ничуть не более бурно. Просто для собаки что минута, что два часа — одно и то же. Как долго я должен держать его в одиночестве, чтобы он ощутил время?

Или всему этому одна причина — любовь к человеку, и только она заставляет собаку тосковать, если хозяина нет рядом? Так или иначе, собаке можно только позавидовать. Я попытался объяснить своему псу, что такое время, так, чтобы он понял.

— Послушай, ты очень любишь свою миску с мясом, правда? И всегда получаешь ее по вечерам. Если в половине восьмого миски нет, ты становишься просто невыносимым, ходишь за мной следом, тихонько повизгиваешь и даже усаживаешься перед холодильником, потому что отлично знаешь, что там спрятан предназначенный тебе кусок требухи. Утром ты сытый. А все, что происходит между утром, когда ты мечтаешь выскочить на улицу по неотложной нужде, и вечером, когда ты ешь до отвала, — день жизни. То самое время, которое уходит. Когда человек сидит в предвкушении еды, он проводит время приятно. Но, осознав, что постарел на день, готов заплакать. Например, я, твой хозяин, на сегодня прожил 21 675 дней. Мне скоро стукнет шестьдесят. Если считать в днях, как ты думаешь, это много? Нет, ужасающе мало, когда прикинешь, сколько дней потерял зря и ничего о них не помнишь! Это пропащие дни! Увы, время — наша судьба, наш враг и, если хочешь, наша надежда…

Сейчас у меня действительно нет времени, я жду телефонного звонка. Ну-ка, давай домой!

— А ты не потеряешь время на телефонный разговор?

— Потеряю, но это приятная потеря.

— Значит, понимать нужно так: время, потраченное приятно, не потрачено зря?

— В принципе ты понял меня правильно. Пошли!

— Но какая разница, проведено время приятно или нет? Ведь оно все равно ушло? Хоть так, хоть эдак, ушло и больше не вернется, значит, ты должен его оплакивать.

Мой пес прав, однако человеку приходится притворяться снисходительным, чтобы собака не слишком о себе возомнила.

— Если время постоянно уходит, разве вы, люди, не боитесь, что однажды оно уйдет и совсем никакого времени не будет?

— Нет, время не уйдет, потому что его бег замечаем лишь мы, живые. Время есть величина неизменная. Так утверждают книги. Но в нем, во времени, происходят определенные изменения. Слушай: мы различаем настоящее, прошлое и будущее. Например, в ближайшем будущем, которому я заранее радуюсь, мне позвонит дама… Потом придет твое будущее: я накрошу тебе в миску мяса и налью похлебки. Это будет в восьмом часу вечера, потом я побегу к метро, чтобы поспеть к кинотеатру, куда пойду с дамой, с которой договорюсь. Потом я вернусь — и это уже наше с тобой общее будущее, мы вместе пойдем гулять. Если моя приятельница пожелает, она тоже пойдет с нами, а потом… Ну, это уже новое будущее, насей раз лично мое…

— И ты ждешь его с радостью?

— Да. Но ты об этом никому не говори.

— Значит, сейчас ты радуешься, что время бежит быстро. Ну а завтра? Ну скажи мне, не глупо ли это, при всем моем уважении к миру людей? Разве мне не лучше, чем тебе? Улягусь после ужина и буду спать. Впрочем, что мне еще остается делать, когда ты уходишь? Мне, конечно, было бы приятнее, если бы ты сидел дома и писал. Мне так здорово спится под стук твоей машинки. Я уже понял, она должна стучать, чтобы ты мог купить мне требухи, не говоря уже о печенке. Когда я высплюсь, мы пойдем гулять. Все так прекрасно и просто. Но чтобы я уселся и в глубокой задумчивости скреб за ушами, что даром потерял день? Такое мне и в голову не придет. Ведь я ничего не потерял, я только приобрел: ужин, прогулку, возможно, и запахи, исходящие от той дамы. Надеюсь, она не сильно мазюкается? Этого я не люблю.

…И вот мы с собакой уже бежим трусцой, потому что времени у меня больше нет, мы врываемся в квартиру, пес ложится на свою подстилку, а я плюхаюсь на диван рядом с телефоном и жду, размышляя, сколько минут и секунд теряю понапрасну.

А телефон не звонит и не звонит, и я заранее ощущаю разочарование и недовольство, а потом облегчение, но не желаю себе признаться. Вечер у меня свободен! Я вдруг понимаю, что мне не нужно спешить ни в метро, ни в кино, не нужно торопиться домой и я могу делать все, что мне заблагорассудится или, более того, вообще ничего не делать.

Я почесываю своего пса за ушами, а он смотрит на меня мудрыми прищуренными глазами, словно хочет сказать; вот видишь, дружище, как прекрасно, если вдруг появляется время…

Так называемые собаководы

Мы, собачники, люди особые, мы дружим на совершенно иной основе, чем те, которые из корыстных побуждений заводят знакомства — то со слесарем-сантехником, то с продавщицей из мясного… А встречаются и такие, что ищут душевной близости с замзавом у себя на работе и почитают за честь поздравить его со славными именинами.

Мы же, собачники, знакомимся во время прогулок, на которые нас выводят наши собаки. Дружба наша строится на том, как переносят друг друга мой Кутик с их Арендой. Если не переносят — мы больше не знакомы. Не можем же мы стоять и вместе смотреть, как дерутся наши собаки! Я, например, принципиально не вожусь с теми, у кого немецкие овчарки. Признаться, все дело в том, что их не любит мой пес.

В основе нашей дружбы — не кто есть кто, а у кого какая собачка. Именно поэтому мы не знаем друг друга по имени.

Когда я возвращаюсь с прогулки, жена интересуется, что там происходило. И я рассказываю, как вел себя наш пес, превозношу до небес его сообразительность и докладываю, что он гонялся за кошкой, а та, естественно, удрала, перемахнув через забор. Потом я говорю:

— Да, тебе просил передать привет этот… ну тот, у кого ризеншнауцер…

— Это какой же, большой?

— Да нет, перец с солью.